Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Рука врага на голове сжалась, вырывая волосы с корнями, шея вывернулась до предела.
— Как она могла в такого конченого влюбиться? — прошипел Лешка мне в лицо. — Молила, чтобы я тебя пощадил… выслушал…
Я захрипел, но все равно усмехнулся. Сквозь тянущую боль в солнечном сплетении.
Варя, моя девочка, не должна была в это вмешиваться. Я не хотел так. Столько переживаний в ее положении…
Но слышать, что она за меня волнуется, было невыносимо приятно.
— В этом мы даже похожи, Лютик, — выдал я, намерено перетягивая на себя внимание. Не хочу, чтобы этот ублюдок отыгрался на Варе. Она для него все равно чужая, нашел он ее недавно, вряд ли привязался. — Ангел ведь тоже тебя защищает, несмотря на все, что ты сделал.
Он отступил. Швырнул меня на пол и, потирая подбородок, отвернулся к высокому окну, за которым распласталась кромешная тьма ночи.
Я отдышался, со стоном перевернулся на задницу и сел спиной к дивану.
Что-то разваливаюсь, как старик. Раньше выдерживал часы на ринге, мог после избиения еще пару баб вытрахать, а теперь… словно сопля. Стоило Лютому разочек пройтись по ребрам, я будто окунулся в черные дни, когда псы Чеха в тщательно пересчитали и педантично переломали каждую кость.
Никто из родных и друзей пальцем не пошевелил, чтобы меня вытащить из тюрьмы, никто не пытался искать виновных, когда меня якобы пристрелили в камере… Я был один со своей болью.
Как и сейчас.
— Кто за этим стоит? — тихо спросил Береговой, повернувшись ко мне лицом. По его глазам я понимал, что лучше ответить, но упорство у меня в крови, потому я отвернулся и сплюнул на пол.
Некоторое время Лешка молчал, стоял в одном месте и хрустел кулаками и зубами. Я, прикрыв глаза и запрокинув голову, задремал даже, чтобы вскинуться от тихого скрипа рядом.
Лютый присел на корточки и заглянул мне в глаза. Пронзительно так. Словно жалел меня или сожалел о том, что поколотил. Я даже махнул головой, будто пытаясь скинуть с себя иллюзию. Этот подонок никогда не сожалеет о сделанном.
— Сергей… — проговорил мягко, словно между нами нет пропасти в несколько лет, ядом отравляющий мою душу. — Варя — часть нашей семьи. Если ты ее любишь…
Я дернулся, поджал губы и отвернулся. В душу решил заглянуть?
— Любишь, — добавил Лютый с легкой улыбкой. — Я знаю, что такое любить свою жертву.
Я заглянул в черные глаза так резко, словно хотел испепелить врага на месте. Но он, сука, покладисто улыбался.
— Ты можешь упираться, молчать, драться, но прочитать твои чувства несложно, а значит, безопасность моей сестры для тебя важнее всего.
Я потянул воздух сквозь зубы.
— Чего ты добиваешься? — просвистел, щурясь.
— С кем мы воюем? Ты можешь меня ненавидеть, но за всем этим стоит кто-то крупнее, кто-то, кто держит тебя… за горло и угрожает всем, кто тебе дорог.
— Пошел ты…
— Та без проблем. Я соберу семью, Варю и Настю тоже, потому что они дороги для меня, и уеду из страны, а ты оставайся. Борись со своими демонами сам, Волков.
Он поднялся на крепкие ноги и, развернувшись, пошел к выходу.
Я захлебнулся ужасом. Остаться наедине с болью и страхами — хуже, чем умереть на поле боя.
— Чех… — пролепетал я Лютому вслед.
Он замер. По широкой спине пошла сильная судорога.
Схватившись за перила лестницы, что вела на второй этаж, Береговой тихо выругался.
Глава 64
Бешеный
Мне позволили принять душ и переодеться. Даже эластичные бинты дали, перекись, чтобы обработал царапины, и лед, приложить к синякам. Благодетели. Такой цирк, аж в горле от этого горько.
В ванной я избавился от линз, они больше не нужны, и тихо вышел в гостиную, где меня ждала внушительная охрана из трех амбалов.
Будто я собирался бежать.
Хватит. Набегался.
Ангелина, убедившись, что мы не перегрызли с Лютым друг другу глотки, ушла наверх и больше не спускалась. Только отчиталась перед Береговым, что сестру уложила в гостевой, дала ей успокоительное и убедилась, что та уснула. Настя же закрылась в своей комнате и попросила не тревожить, но возле ее комнаты остался дежурить Звонарёв. Тоже мне цербер. Влюбился, что ли?
На минутку, зная, что мои женщины в безопасности, стало легче, хотя я понимал, что это не конец, и Чех всегда рядом — мрачной удушающей тенью. Просто он еще не выпустил своих шакалов, чтобы нас всех добить. Скорее всего, этот сумасшедший продумал и тот вариант, когда я вынужден буду скооперироваться с врагом.
Откуда ждать его выход, никто знать не может, остается только навострить уши и подставить пуле грудь.
Ребра слегка ныли, но не сломаны, а разбитая губа — меньшее, что меня сейчас волновало.
Мне нужна была Варя.
Как воздух.
Ее запах. Ее кожа под пальцами.
Ее объятия.
Я понимал, что никто не разрешит мне с ней увидеться, даже если в последний раз.
И она не подпустит к себе сейчас. После всего, что узнала. А Лина, уверен, постаралась расписать в красках, каким могу быть подонком, ведь я Ангелочка прилично выводил на эмоции, когда Лютый ее обрабатывал. Его поступки забылись, а мои… нет.
Я лишь оглядывался на лестницу в надежде, что жена, хотя и не жена вовсе, потому что все фальшь и обман, сама придет, что поймет…
Перед смертью не надышишься — чистая правда, но если моя смерть убережет Варю и нерожденного ребенка от беды — я пойду на все. И даже больше.
Леша был в кабинете, ждал меня. С ним Макс Орлов и его близкий друг Леонов. Был еще посетитель: с палочкой, на вид моложавый, подтянутый, но взгляд цепкий, слишком даже. Чем-то на Звонарёва смахивал, только лицо более миловидное и глаза ясные, голубые, и ресницы, как у девки — крученые. Но я таких нутром чую. За милым видом явно скрывался настоящий хищник.
Меня не представляли, не пригласили сесть.
Молча провели осуждающими взглядами и все, как по сигналу, поморщились, оценив мое изуродованное лицо.
Я даже не моргнул — давно привык к такому отношению. Когда тебя считают мертвым, пустотой и неприятным прошлым, ты свыкаешься со своим местом, смиряешься, что тебя из жизни вычеркнули.
Встав в центре кабинета, я посмотрел Лешке прямо в глаза.
— И какой вердикт? — решительно. — Застрелишь меня?
Он не отводил черных глаз. Долго. Мучительно. А затем прибил жестким тоном:
— Нет. Отдам тебя Чеху, как наживку.
— Как не оригинально, — прыснул я. — Он, думаешь, не вкурит, что ты ему порченый подарочек отправил?
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
