— Что ты мастеришь? — спросила, указывая глазами на куски стальной ленты, которые парень крутил в руках.
Он настороженно улыбнулся и показал на миску, в которой плавали три яйца в горке сахара, потом сделал жест, будто он их взбивает.
— Изобретаешь венчик? — отстраненно кивнула Ева, продолжая думать о том, зачем этот красивый мальчишка нужен талю. — Так это просто. Дай, — она протянула руку и забрала из рук парня кусочки железной ленты.
Тонкая, шириной в пол сантиметра, гнется хорошо. Не проволока, но для венчика это не принципиально, в миксерах тоже венчики плоские. Ева сложила из трех кусков одинаковые петли, соединила их, пропуская между собой, чтобы придать форму знакомого с девства венчика, верх сжала в пальцах, ей не хватало плоскогубцев, чтобы закрепить все три части между собой. Но ей это и не нужно было, идею парень ухватил моментом.
— Вырезать деревянную ручку, закрепить на ней все три или четыре петли и готов кухонный девайс для взбивания яиц.
Она протянула парню заготовку, и пока он крутил ее в руках налила себе чай и, прикрыв глаза, принюхалась. Мята и смородина. Хорошо… После бани мысли текли лениво и плавно, не хотелось двигаться, разговаривать, и куда-то идти. Сейчас Ева не отказалась бы «на ручки», чтобы кто-нибудь отнес в комнату и уложил на кровать, пожелал спокойной ночи и исчез… Все же бессонные ночи и нервные дни давали о себе знать. А с другой стороны это было хорошо, такая усталость притупляла эмоции и не давала скатиться в самоедство и переживания.
Она откинулась на мягкую спинку скамьи и прикрыла глаза. Ржали кони, кудахтали куры, что-то скрипело и подвывало. Издали ветер доносил женский хохот и басисиый мужской голос, который что-то пел, но слов разобрать было невозможно. Ева начала скатываться в дрему, когда к ее руке прикоснулись теплые пальцы, возвращая засыпающий мозг в реальность. Парень с виноватой улыбкой показал Еве вполне сносный венчик.
— Да, — кивнула она. — В идеале, конечно, делать петли еще тоньше и круглыми, но не знаю, есть ли здесь проволока.
Огромные голубые глаза, смотрели на Еву с интересом и легким напряжением, словно их обладатель не знал, что ждать от этой странной девушки всего на пару лет его старше.
— Да- да, я много знаю в теории, но не умею делать. Вот смотри…
Ева взяла два бублика и аккуратно надкусила их по кругу, с удовольствием запив вкусную сладкую сдобу остывшим чаем. Затем положила бублики так, чтобы надкусы совпадали с выпуклостями, имитируя примитивные шестеренки.
— Видишь, если вращать одно колесо, то оно цепляется зубчиками за другое и заставляет его тоже крутиться. Скорость регулируется разницей в размерах колес, — Ева прокрутила бублик пальцем. — А если представить, что здесь не дырка, а литая поверхность, то можно сверху приварить… приклепать… закрепить ручку, — Она согнула вилку и поставила ее вертикально над одним из бубликов. — А ко второму приварить внизу венчик, который мы с тобой изобрели полчаса назад, или два колеса и два венчика. — Ева зевнула. — И когда ты будешь крутить ручку, венчик будет тоже вращаться, но с большей скоростью и взбивать продукты. Хорошо бы этот механизм спрятать в кожух и заказать у гончаров подходящую глубокую форму. Что? Неужели никто не догадался до такой простой вещи, как зубчатое колесо? Да не может быть! Это же элементарно!
Парень впервые за все время открыто улыбнулся и помахал в воздухе рукой.
— Тали? Ну да, зачем изобретать что-то, когда есть тали. Слушай, — Ева подперла щеку кулаком и ехидно поинтересовалась, — А ты зачем притворяешься глухим? Я заметила, когда ты увлекаешься, то не следишь за губами, но все слышишь, потому что киваешь в такт словам.
Парень, насупившись упрямо молчал, уткнувшись взглядом в пол.
— Ну и зачем он нам нужен? — задала она вопрос воздуху, уверенная, что зловредный Мэтр где-то рядом. — У меня уже есть один травмированный ребенок, возиться еще и с этим нет ни времени, ни желания.
— А ты еще не догадалась? — птичка появилась за спиной юного изобретателя. Он не мог его видеть, но ощутимо вздрогнул и сжался. — Чувствует меня, — довольно прокаркал таль. — Знаешь в чем твоя ценность, иномирянка?
— В чем же? — Ева с вялым интересом прислушивалась к скрипучему голосу.
— Ты по-другому видишь людей. Ты их ощущаешь интуитивно, и они тебя чувствуют, все в ком есть капли древней крови тянутся к тебе.
— Тоже мне ценность, — фыркнула Ева.
— О, ты даже не представляешь какая это ценность, уметь видеть в людях их силу.
И исчез…
— Вот и поговорили, — Ева встала из-за стола. — Мой учитель сказал, что ты слишком хорош, чтобы жить здесь и велел забрать тебя с собой. Не знаю, что он в тебе рассмотрел, но если согласен, на рассвете будь готов.
Мальчишка бесспорно талантлив и любознателен. Может в этом его секрет? Изобретатель и механик еще никому не помешал.
Ева уже вышла из беседки, когда ветер донес тихий выдох:
— Я приду…
Бурхун ждал ее под деревом, когда Ева проходила мимо он отделился от ствола и молча пошел рядом. Молча проводил ее до двери комнаты, так же молча коротко поклонился и не глядя в глаза бесшумно исчез. Ева уже закрывала дверь, когда услышала удар, будто кто-то со злостью долбанул кулаком в стену. Она улыбнулась и заперла дверь на замок. Не время для чувств.
Не время!
Глава 21
Предки и потомки
Вейн
Когда — то отец сказал маленькому Вейну, что лучший друг станет врагом, а враг другом если в жизни появится Та Самая Женщина. Именно так, с большой буквы, выделив интонацией последнее слово. И только сейчас Вейн понял, о чем говорил отец.
Они с адмиралом сошлись на почве коварства женщин и уже сутки пытались выяснить, кто же из них пострадал больше. Уязвленная гордость пьяненько обижалась и требовала реванш, задвинутая на периферию сознания странным и непривычным чувством восхищения.
— И выкуп за вас она умыкнула! — адмирал поднял бокал и посмотрел через него на море. Сидели они на палубе, подставив лица под свежий северный ветер. — Мстительная дрянь.
— Не стоило отбирать у нее корабль, — флегматично ответил Вейн.
