Жаль нельзя расспросить Эдгара д’Амрана. Он наверняка смог бы обозначить гораздо больше связей между замешанными в этом людьми, чем видно сейчас.
— Я подниму все бумаги по начислениям за тот период, какие смогу найти, — Мариэтта осторожно сложила банковский отчёт обратно в конверт. — Все статьи расходов. Может, что-то будет ясно.
— Хорошо, — Ренельд кивнул. — Я попытаюсь выяснить, с кем Дениза общалась больше всего. Или что её занимало. Уверен, интересы моего отца и эти отчисления связаны. А значит, могут вывести нас на тех, кто точно был в курсе исследований Эдгара.
Графиня покусала губу, ещё над чем-то размышляя, а затем вдруг подошла и поправила шейный платок Ренельда, пригладила его волосы по бокам.
"Да ладно, Конфетка, безупречнее ты его уже не сделаешь, " — ехидно пропел Лабьет.
— Куда мне до тебя, — ответил Ренельд. — Но так хотя бы не буду выглядеть столь жалким на твоём фоне.
Оставив графиню ужинать, он вернулся в кабинет. Оттуда вызвал к себе одного из старшин Тайной службы короля.
— Завтра я хочу видеть у себя Фабриса д’Амрана, — распорядился сухо, как только тот явился. — Без большого шума. Мне нужно поговорить с ним с глазу на глаз. Чтобы никто посторонний не влез.
Старшина кивнул и удалился.
“Ну наконец будет на ком отвести душу”, — зевая во всю пасть, буркнул Лабьет, подтягивая длинные задние лапы к животу.
Понаблюдав за сонной вознёй напарника, Ренельд развернул перед собой сферу фиксирующего артефакта, где была запечатлена аура Собирателя. Пока ещё не тянет в сон, можно начать разбираться в ней. Но при первом же вдумчивом взгляде, стала заметна одна большая, прямо таки, всеобъемлющая особенность. Которая всё немало усложняла.
Аура не была похожа на ту, что обнаружилась чуть раньше, в бутыли.
Ренельд покрутил сферу так и эдак, посидел с закрытыми глазами, начиная грешить на усталость. Но чувство неправильности не уходило.
— Лабьет! — позвал он пса.
И тот сразу вскинул голову.
“Что, уже утро?” — переполошился, вертя башкой.
Громко чихнул — кажется, даже стекло в окне звякнуло.
— Подойди. Мне нужно убедиться… — Ренельд махнул рукой, подзывая его ближе.
И шинакорн настороженно приблизился.
“Ты меня пугаешь, Рен! Может, тебе лучше поспать? Что случилось-то?”
— Случилось то, что наш Собиратель либо твой собрат из Бездны, — проговорил Ренельд, настраиваясь на ауру напарника. — Что маловероятно. Либо он использует в своих целях ауру подобного тебе существа. Не шевелись.
Ренельд обхватил голову шинакорна ладонями и осторожно ввернулся между клубящимися тьмой линиями его ауры. Понадобилось несколько мгновений, чтобы привыкнуть и присмотреться: он давно уже не касался ауры напарника. Не было нужды.
Отпечаток в сфере ясно стоял перед глазами — осталось только сличить элементы и общую структуру. Не для того, чтобы понять, а всего лишь чтобы убедиться — они и правда похожи почти до идентичности.
Лабьет хоть и старался стоять смирно, а всё равно начал переступать с лапы на лапу от неудобства: мало кому понравится, когда в его внутренний контур вторгается посторонний. Особенно чувствительны к этому обычные маги с преобладанием света — им даже может быть больно. Но шинакорн терпел и молчал, только быстро дышал, заставляя себя не вмешиваться в исследование.
— Всё верно, — наконец проговорил Ренельд, “выныривая” из упорядоченной мглы его магии. — Структуры похожи почти что один-в-один.
Всё потому что существа из Бездны одного вида имеют почти полностью схожую ауру, в отличие от людей, у которых она различается ровно так же, как отпечатки пальцев. Невозможно перепутать двух магов. Здесь же с уверенностью можно было утверждать лишь, что то существо, у которого Собиратель некоторым образом позаимствовал ауру, тоже было шинакорном, а ещё…
“Это самка”.
Лабьет почти сунул нос в сферу, что слегка подрагивала и поворачивалась, позволяя разглядеть отпечаток со всех сторон.
— Ты уверен?
“Знаешь, я хоть и попал к тебе весьма юным, а самок успел узнать, будь здоров! — гордо заметил пёс. — И был у них весьма популярен”.
— Ах ну да, прости, — иронично отозвался Ренельд, невольно улыбаясь. — Наверное, у тебя в Бездне осталось много маленьких шинакорнчиков.
“Кабы я знал, — фыркнул Лабьет. — Может, есть парочка”.
Он отчего-то оскорблённо отвернулся. Вальяжной рысцой вернулся на своё место и улёгся с таким видом, будто у него на голове были не рожки, а корона. По меньшей мере в пуд весом.
— Что ж, раз ты такой знаток, то, может, скажешь, как нам её найти? — Ренельд свернул сферу. Всё равно уже нет смысла тратить энергию. — Мало кто из опытных магов вообще отважится призывать существо из Бездны. А уж чтобы удерживать его здесь…
“Вряд ли твой Собиратель запросто выгуливает шинакорна в сквере по утрам, — Лабьет потряс ушами. — Значит, его… Вернее её — где-то прячут. Возможно даже держат на цепи! — от этой мысли пёс заметно разволновался. Даже кожистые бугорки на его макушке налились алым. — Если я окажусь достаточно близко к источнику ауры, то смогу его распознать. Знать бы, где он”.
Он ещё раз принюхался, словно и сейчас ощущал призрачный запах.
— Странно, что собиратель вообще использует тёмную ауру шинакорнов. У него своей достаточно, чтобы творить самые сильные заклинания.
“Канал, — вдруг выдал Лабьет. — Что если он использует ауру шинакорна как канал, который притягивает светлую энергию?”
— Хм… — Ренельд опустил взгляд на собственные сложенные на столе руки. — В этом может быть смысл. То есть, когда он напал на Мариэтту, при нём был некий артефакт, который не только маскировал его ауру, но и мог послужить некоторым передатчиком светлой силы. В обход себя. Чтобы не оставлять следов и связей со своей аурой. Если это и правда возможно…
Он потёр виски, чувствуя, как где-то внутри голова начинает надсадно ныть.
“Ходячая ловушка, хочешь сказать?”, — Лабьет заметно нахмурил брови.
— Отчего нет? — Ренельд развёл руками. — Ходячая контролируемая ловушка. Если бы он сумел сделать то, зачем пришёл, то поток силы, которую он получил бы от Мариэтты, был бы просто огромным. С каждым разом я всё больше убеждаюсь, что некоторым образом Собиратель всё же имел доступ к записям Эдгара д’Амрана.
“Проклятье! — рыкнул Лабьет, вскакивая на лапы, явно взбудораженный всем сказанным. — Представлю только — сразу хочется раскусить ему башку, как яйцо. Чтоб хрустнуло”.
— Вставай в очередь, — Ренельд тоже поднялся с места. — Теперь осталось соотнести всё это с тем, что было в бутыли с ароматной водой. Возможно, что-то мы поймём лучше.
Закончив работу, он отправился было к себе, и только на полпути особенно задумчивый пёс внезапно его окликнул.
