Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
– Там есть дополнение… несколько дополнений… в случае Наташиной смерти все отходит Даниле.
– А если и с ним что-то случится?
Она молчала несколько минут, но все-таки ответила.
Ее ответ не подтвердил новую версию. Ее ответ не опроверг новую версию. Ее ответ требовал дополнительного исследования в данном направлении.
– Яна Антоновна, пожалуйста, вы не могли бы позвонить нотариусу… мне нужно взглянуть. А лучше, если он снимет копию. В интересах следствия.
– Если только в интересах следствия.
Она ушла, а в квартиру так и не пригласила, заставив дожидаться под дверью. Мелкая женская месть? Хотя какая разница, уже не так и важно, куда важнее – успеть. Для начала хотя бы к нотариусу.
– Я распорядилась, вам сделают копию. Вот адрес, – в нарушение примет и традиций Яна Антоновна протянула визитку через порог квартиры.
– Спасибо. И… и еще, Яна Антоновна, вы уж извините, но мне нужен ваш крест, полагаю, временно, протокол оформим, изъятия, под мою ответственность… – он бормотал что-то невнятное, а она слушала. Когда же слова закончились и Руслан замолчал, соизволила ответить:
– Креста у меня нет.
– А где он?
– У Костика. Константина… – Она снова задумалась, и мысли ее были столь явными, почти осязаемыми, что Руслану даже стало немного неудобно. Неприлично это, за чужими мыслями подсматривать. – Он книгу пишет… по истории, о том, какая она на самом деле.
– И для этого ему нужен крест? И часто он просил?
Пожатие плечами и вялый ответ.
– Иногда. Но он вернет. Всегда возвращал.
Куда только подевалось сине-яростное пламя в глазах. Куда она вся подевалась, Яна Антоновна? Неужели и вправду больна?
– Вы не правы, Костя ни при чем, – сказала Яна Антоновна, прежде чем захлопнуть дверь.
Копию завещания Руслан получил без проблем. Также без проблем нашел и контору «Поиск», относительно которой испытывал опасения – мало ли, вдруг исчезла, растворившись среди бессчетного количества таких же контор-однодневок. Но нет, на месте и однодневкой не выглядит. Офис пусть и небольших размеров, но в хорошем районе, да и обставлен не то чтобы богато, скорее уж с той невзыскательной простотой, что свидетельствует о работе хорошего, а значит, недешевого, дизайнера.
Рыжая секретарша, узнав о цели визита, велела обождать. Ну да, сейчас начнут говорить о морали и этике, о деловой репутации и невозможности разглашения информации… придется требовать и давить, они станут сопротивляться… а время уходит. Быстро, чересчур уж быстро уходит время.
Как успеть-то?
– Проходите. Евгений Федорович вас примет, – девушка улыбнулась, и Руслан вздрогнул – передних зубов у красавицы не было.
– Любонька, шла бы ты сегодня домой! – донесся зычный голос. – А то ведь у меня сердце слабое!
Рыжая покраснела.
– Коронки она, видишь ли, ставит… сидела б дома, а то как улыбнется, так у меня прям тут все переворачивается, – рыхлый светловолосый тип похлопал себя по груди. – Да вы садитесь, садитесь. Из милиции, значит? На работу устраиваться или как?
– А что, устраиваются? – поинтересовался Руслан, присаживаясь. Директорский кабинет был до того крохотным, что непонятно, как сюда вместилось столько мебели: и шкаф, и стол, и даже два стула, да и сам хозяин, который в силу крупного телосложения занимал места преизрядно.
– Устраиваются. Кто на постоянную, кто подрабатывать… а что, нам опытные люди нужны. Плата сдельная, мы себе посреднический процент берем, а основной гонорар человеку, по делу работающему. Все легально, все чисто и законно. Хотя нет, Любонька ж говорила, что вы по делу, по делу…
– Яны Антоновны Укревич, – подсказал Руслан.
– Точно. Извиняйте, но от жары этой совсем голова не работает, все забываю, буквально все… Укревич, Укревич… не помню. Заказов много. Все кого-то теряют, потом ищут…
– А вы находите?
– Находим, – Евгений Федорович, пыхтя, выбрался из-за стола и, приоткрыв дверь, гаркнул: – Любонька, зайка моя, найди-ка дело Укревич! И побыстрее, побыстрее, птичка моя беззубая… ох, господи, душно-то как… а с кондиционеру болею, вот чуть посижу, и сразу ангина. И чем это вас так заинтересовала Укревич? Нет, нет, конечно, я дело предоставлю, мне с вашим ведомством еще сотрудничать и сотрудничать, но вы уж не обессудьте, постарайтесь особо не распространяться… сами понимаете, времена нынче такие, народу конфиденциальность подавай.
Он был болтлив и потлив, по-медвежьи неуклюж и вместе с тем умен, дружелюбный и вежливый Евгений Федорович.
– Не представляете, сколько людей к нам обращаются. И платить готовы, но мы честно работаем, аванс на расходы и потом уж по факту исполнения… Любонька, солнышко ты мое, иди домой. За папку спасибо, но… инфаркт же случится, с кем останетесь? Совсем не жалеют. А вы смотрите, смотрите…
Руслан смотрел, папка-то тонкая, внутри договор, несколько распечатанных на принтере листов, какие-то справки, частью новые, частью старые, пожелтевшие от времени, полуслепые, с поистершимися печатями и вовсе нечитабельным текстом.
– Позвольте. – Евгений Федорович вежливо взял папку, скоро пробежался по тексту, перелистнул бумаги и затем уж высказался: – Ну, дело-то непростое, но первые результаты есть… куда ребенок попал, мы нашли, осталось судьбу проследить да потомков, если таковые будут, выявить. Согласно желанию заказчицы.
– Нашли, значит.
– Нашли. Я ж говорю, что нашли. О чем известили в официальном порядке, и отчет промежуточный составлен был, копия к делу приложена. Олеженька – мальчик ответственный, молодой, ну да не в возрасте ведь дело, верно?
– Верно, – согласился Руслан, медленно переворачивая бумаги. – Более чем верно.
Не в возрасте дело. И не в ненависти. И не в сумасшествии… в деньгах, всего-навсего в деньгах.
Зима пришла в одночасье, с белым снегом, белым небом и белым же, болезненно-ярким солнцем. Камни мостовой приморозило, покрыло тонкою коркой льда, окна затянуло узорами, будто решетками диковинной ковки, а с пологих крыш потянулись вверх сизоватые струйки дыма.
Зима пахла первозданной чистотой, и, остановившись, я зачерпнул горсть снега, чтобы отереть лицо.
– Руки, руки умой! – раздалось сзади. Я обернулся – улица пуста и даже пустынна, стенки домов в отдалении наползают друг на друга, смыкаются, скрывая тенью все и вся, кричавшего не разглядеть, а сам он на глаза не покажется.
Боится.
Снег стремительно таял, пощипывая кожу холодом, но умываться расхотелось. До учреждения я добрался быстро и в изрядно подпорченном расположении духа.
– Сергей Аполлонович? – Гришка, отставив стакан с чаем, кинулся навстречу. – Шинельку вашу давайте, тута натоплено… а Никита Александрович велел зайти, как только объявитесь. Сегодня ехать надобно, а ему никак… дел-то много…
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
