Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– А это возможно? – расстроилась Ивонна.
Майор неопределенно пожал плечами:
– Все зависит от того, насколько серьезной окажется информация. Хотя лично мне кажется, что ему лучше посидеть – там, где рука Боба до него не дотянется. В противном случае, при отсутствии в нашей системе полноценной программы по защите свидетелей, недолго Немову небо коптить. Но до суда мы его убережем, в этом можете не сомневаться!
– Может, расскажете наконец, в чем состояла схема Немова, Артем Иванович? – заинтересованно спросил Шилов. – А то я вот, например, никак не могу два и два сложить, все какие-то разрозненные сведения, предположения...
– Правильно, Олег! – согласился Кобзев, сразу же взяв с Шиловым дружеский тон, что понравилось и ему, и, конечно же, мне, так как психиатр мне очень нравится. – Выкладывай, что там наворотил этот наш хитромудрый коллега!
Карпухин любил говорить и, более того, обладал талантом рассказчика. Он рассказывал с удовольствием, со смаком, как настоящий профессионал. Не удивлюсь, если, выйдя на пенсию, майор примется за написание мемуаров, которые, при правильной раскрутке, непременно будут иметь колоссальный успех.
– В целом, дело обстояло так. По рассказам коллег и жены Немова мы все помним, что он очень долго метался в поисках «собственного пути» в жизни. Ему хотелось и заниматься наукой, создав себе громкое имя, и разбогатеть. Однако совместить эти две амбиции у него никак не получалось. В результате пришлось выбрать то, что наиболее близко его сердцу, а именно – деньги. Воспользовавшись предложением тестя, Немов стал директором собственной клиники. Будучи неплохим гинекологом, он занялся именно этим видом деятельности. ЭКО, как наиболее доходная процедура, стала специализацией «Шага в будущее». Одновременно Немов надеялся, что сможет продолжать исследования в области клонирования, ведь его практическая деятельность была так близка к этому! Немов мечтал воспользоваться результатами научной работы своего покойного родителя, хотя обладал всего лишь разрозненными, отрывочными сведениями и никогда не имел полной картины исследований профессора – об этом позаботились те, кто устроил ему безвременную отправку на тот свет. К сожалению, Немов-младший, как выяснилось, не обладал ни терпением, ни, что самое главное, гениальными мозгами отца. И, что еще важнее, он это вовремя понял. Доходы от клиники, конечно, он получал неплохие, но богачом Дмитрий так и не заделался – так, бизнесмен средней руки. Ему требовалось предложить на рынке медицинских услуг нечто новенькое, эксклюзивное, за что можно драть с клиентов три шкуры и чего не дает ни одна другая клиника. И Немов нашел эту нишу. Беда состояла лишь в одном: то, что он собирался предложить, а) являлось незаконным, и б) представляло собой полную фикцию с точки зрения науки!
– Клонирование! – догадалась я.
– Типа да, – усмехнулся Карпухин, подливая себе вина в бокал.
– Глупости! – фыркнул Леонид. – Клонирование людей?
– Ну, клонирование попугаев никого не интересовало, понимаешь, – конечно, людей!
– То есть Немов, значит, у нас подпольный гений, единственный во всем мире знающий технологию создания человеческого клона и, более того, воплотивший эту технологию в жизнь? – спросила я.
– Не знаю, как там насчет технологий – не специалист я, – но у Немова была отличная легенда, в которую вполне мог поверить человек вроде моей жены, все сведения которого о клонировании почерпнуты из бразильского телесериала «Клон». Идея пришла к нему случайно, еще во время работы гинекологом в обычной больнице. К нему на прием пришла женщина, ожидавшая второго ребенка. Ее первенец страдал тяжелым заболеванием почек, находился на гемодиализе и стоял в очереди на пересадку. К сожалению, мальчик обладал редкой группой крови, и риск отторжения был очень велик: одну пересаженную почку уже пришлось удалить, и повторная трансплантация стояла под большим вопросом. Женщина опасалась патологии у младенца, который только собирался появиться на свет, и не представляла, как она сможет все это пережить. Дама была состоятельная, и тут Немова осенило: а почему бы не сделать на этом деньги?
– Неужели он имел наглость предложить ей клонирование ребенка? – скептически нахмурившись, спросил Кадреску.
– Ага. С целью последующей трансплантации любого органа, включая костный мозг, сосуды и так далее, от клона, если в этом возникнет необходимость!
– Боже мой... – пробормотала Ивонна. – Какой кошмар!
– Нет, какой обман! – возразил Леонид, ничуть не менее возмущенный.
– Вы даже представить себе не можете – какой! – ухмыльнулся Карпухин. – Дама согласилась: она очень обрадовалась, ведь таким образом ее ребенку гарантировалась практически вечная жизнь. Клон будет расти вместе с ее ребенком в ожидании, так сказать, возникновения необходимости. Если бы, предположим, она возникла лет в сорок или пятьдесят, у него, по уверениям Немова, всегда имелось бы «резервное тело»...
– Прямо-таки фантасти-и-ческая афера! – с восхищением протянул Кобзев. – И вы еще говорите, что Немов – посредственный ученый! Этот парень в полной мере унаследовал гений своего отца, но только работал он в другом направлении.
– Совершенно с тобой согласен, – ответил майор. – Потому что наш доктор на этом не остановился. Он понял, что так называемое «клонирование» – настоящая золотая жила, из которой можно тянуть деньги бесконечно долго, и решил поставить дело на поток. Единственное, что ему требовалось, так это соблюдение полной тайны, и он снова нашел выход из положения: все клиенты подписывали такой договор, что, в случае просачивания сведений наружу, у них не нашлось бы никаких доказательств для суда. Более того, он оформлял клиентов как официальных спонсоров «Шага в будущее», и они, таким образом, еще и становились соучастниками преступления, ведь клонирование человека, хоть его технология и отсутствует, под запретом!
– Между прочим, – вставил Лицкявичус, – единственным международным актом, устанавливающим запрет на клонирование человека, является Дополнительный протокол к Конвенции о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением биологии и медицины. Он касается запрещения клонирования человеческих существ, который подписали 12 января 1998 года двадцать четыре страны из сорока трех стран – членов Совета Европы. Протокол вступил в силу только первого марта 2001 года. То и дело вспыхивают споры о том, можно ли разрешить репродуктивное или хотя бы терапевтическое клонирование...
– Что значит «терапевтическое»? – пискнула Вика, сидевшая в самом дальнем конце стола.
– Это значит, что рост эмбриона прекращается на четырнадцатом дне развития, и стволовые клетки используются для пересадки, – пояснил Кадреску. Я в очередной раз поразилась тому, как много, оказывается, знает этот странный человек. – Кстати, в Великобритании, насколько мне известно, запрета на терапевтическое клонирование нет. В США его ввели в 2001 году и отменили всего год назад. А вот в России этот вопрос до сих пор окончательно не урегулирован.
– Я почитал законодательные акты, – возразил Лицкявичус. – Мы не участвовали в создании Протокола, но в две тысяча втором тем не менее был введен временный запрет на клонирование человека сроком на пять лет. Он истек в две тысяча седьмом году, и два года вопрос висел в воздухе, однако в две тысяча десятом этот запрет снова продлили. Так что с этим дело обстоит как нельзя лучше: хоть «клонированием» на самом деле тут и не пахло, а клиенты Немова, сознательно или несознательно, заведомо шли на преступление.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
