Следом за молодым человеком показались ещё с десяток всадников на лошадях –
сопровождающая его охрана отстала, не поспевая за темпераментным наследником престола.
— Надо признать, мы допустили серьёзную оплошность, недооценив принца, -
проговорил Ардо, поглядывая на вновь прибывших и обнимая за плечи растерянную сестру, — но женщины справились без нашего участия. Отделали того Серхио так, что мне пришлось на гада весь резерв истратить, чтобы сохранить ему жизнь до суда, — с гордостью посмотрев на ученицу, наставник подмигнул.
— Твой дядя, как всегда преувеличивает, — прошептала Кейра, прижимаясь щекой к груди мужа. — Тэссен выстрелил случайно. Куда делись все мои знания перед лицом опасности — ума не приложу. — девушка всхлипнула, вспоминая страшную картину. — Во время тренировок всё было гораздо проще. Не уверена, что хочу снова испытать это чувство. Маркус, я едва не убила манна!
— Едва — не считается, — тихо заметил Маркус, ласково целуя заплаканное лицо своей испуганной девочки. — Прошу тебя, забудь всё что было, как страшный сон. Теперь всё позади. Вот только планы на будущее снова придётся немного изменить, родная, ну да нам не привыкать, правда ведь?
— Маркус? — и столько подозрительности было в голосе супруги, что маг не выдержал и сознался:
— Анрияр не станет наследником короны, он уступил это место тому, кого избрал перстень власти. Больше принц не имеет прежней силы. Сейчас мой брат едет в монастырь при храме Триединого на северо-запад Туана. На нём клеймо отступника,
нанесённое Его Преосвященством Калием Цейским и клятва крови. Клятва о том, что он никогда не попытается вновь воспользоваться своим правом рода на трон и не станет чинить препятствий мне и моим близким. Это моё условие в обмен на его жизнь.
— Ох, Триединый, — Кейра слегка отстранилась, прижимая ладошку к бешено бьющемуся сердцу, чувствуя, как ноги ослабевают под натиском захлестнувших её эмоций. — Но как же это?
— Понимаешь, родная… Любимая моя девочка, — на лице молодого человека появилась загадочная улыбка, — я придумал, как отплатить тебе за то, что спасла от смерти приговорённого к казни через повешение. За то, что выходила незнакомого тебе мага, несмотря на его тёмное прошлое. За то, что открыла свою душу, впустила в мысли, подарила сердце неотёсанному болвану, готовому теперь ради тебя на всё… За то, что не побоялась поспорить с судьбой, несмотря ни на что!
Девушка испуганно прижала руки к горевшим от смущения и страха щекам.
Столько зрителей было у их объяснения в чувствах! Столько нового и неведомого готовило им будущее…
— Ну что ты, девочка моя, — маг положил руки на плечи супруги и проникновенно, словно они одни на всём белом свете, проговорил: Кейра Элисон Олд, любимая, ненаглядная, единственная… Моя… Пришло время и мне заплатить по счетам! И я рад сообщить, что отныне весь Туан у твоих прекрасных ног, моя Королева!
Эпилог
В одном из двухэтажных каменных домов, что стоял прямо у базарной площади мерно потрескивали зажжённые свечи, придавая небольшой комнатке уюта, но, к сожалению, не согревая.
У простого деревянного стола, зябко кутаясь в старую шаль, сидела женщина. При первом взгляде на неё можно было решить, что ей не больше тридцати лет. Моложавая, с длинными темными волосами и синими, лучащимися задором, глазами, она могла бы составить завидную партию любому аристократ. Но… Не случилось.
Сегодня у Региды было много работы: несколько заказов свалились на неё неожиданно после долгого затишья. Женщина довольно улыбнулась, рассматривая два сшитых ею платья. Теперь будет, чем расплатиться за продукты, взятые в долг у Ратхи, а если поторопиться и отложить сон, то возможно и на ремонт старых сапог хватит.
Радовало швею ещё и то, что дочь теперь счастлива замужем и больше не нуждается в помощи матери. Регулярные письма от Кейры грели душу женщины, заставляли благодарить Триединого за его милосердие.
В маленьком городке Эстридже наступили тяжёлые времена: притихла торговля и рыбалка, разъехались все толстосумы, перестали устраивать гуляния и массовые сборы.
Весь Туан жил предвкушением: вот-вот на трон должен взойти принц Анрияр, славившийся своей жестокостью. Люди боялись. Боялись тратить накопления, боялись высовывать носы из дому, боялись грозивших стране перемен.
И вот несколько дней назад всюду разнеслась благая весть: на престол взошёл бастард Людовика! У короля нашёлся второй сын, которого признал перстень власти и благословил Его Преосвященство. И жизнь медленно стала возрождаться: остороженно, но необратимо.
А у Региды, наконец, появились заказы и возможность оплатить своё пропитание.
Сегодня на базаре, кажется, снова начались внеплановые гуляния. Гул стоял жуткий, и всё нарастал с каждой минутой. Женщина не сдержала любопытства и, отодвинув в сторону выкройки, облокотилась на стол ладонями. Кряхтя поднявшись, Регида некоторое время постояла, прислушиваясь к своим ощущениям: спина ужасно болела от многочасового сидения за работой. Однако уже в следующий миг, она жизнерадостно улыбнулась и направилась к окну.
— Где наша не пропадала, — сама себя подбадривала женщина, отодвигая старенькие занавески в сторону и высовываясь из окошка. — Это ещё что за диво?!
У крыльца её небольшого дома остановилась великолепная карета в сопровождении охраны. Горожане мимо пройти не могли, все толпились вокруг, разглядывая заехавших в их глушь толстосумов.
Один из охранников спешился и распахнул дверь кареты, откуда показался высокий статный мужчина, явно аристократ. Он прибыл не один: подав руку, молодой франт помог выбраться на улицу потрясающе красивой девушке.
Что-то в груди Региды отозвалось радостью пополам со щемящей тоской при виде приехавших.
— Кейра, — неверяще шепнула женщина, хватаясь рукой за сердце и отступая от окна. Повернувшись к дверному проёму, не в силах двинуться с места, она просто смотрела на дверь, обдумывая: обманули её глаза или нет?
Не обманули.
Дочь вошла первой. Роскошная, гордая, прекрасная…
— Мама! Мамочка! — Кейра плакала, обнимая растеряно улыбающуюся мать, не решающуюся даже дотронуться до дорогущего наряда. — Родная, любимая! Мы за тобой!
Слышишь? Слышишь меня?!
Регида медленно начала оседать назад, и лишь быстрая реакция Маркуса не позволила женщине упасть. Подхватив её, потерявшую сознание и страшно побледневшую, молодой человек бросился к кровати и громко крикнул:
— Позвать Ардо!
— Здесь я, — улыбнувшийся было мужчина, на мгновение замер в дверях, но тут же определив причину паники, подбежал к постели. — А ну, разошлись, молодёжь! Голуба моя, хватит так рыдать, ты мне весь камзол замочила, простыну ведь! Маркус, отодвинь свою фонтанирующую эмоциями даму сердца подальше, она давит на меня своей аурой, полной отчаяния.
