– Лорд эль Свьен, извините, но вас требует Император. – Тирен заглянул в кабинет, но тут же посерел лицом, увидев примечательную картину.
Поднявшись, Грон вновь обратился к девушке:
– Прошу тебя, не уходи никуда. Я вернусь очень быстро.
Петра кивнула в ответ, спешно отворачиваясь к окну, чтобы скрыть реки безудержных слез. Почти ничего не соображала в этот момент.
Ожидание оказалось совсем недолгим. Буквально через несколько минут дверь открылась вновь, и Петра повернулась к вошедшему. Хмурый Пракир стоял на пороге кабинета, всматриваясь в ее лицо, словно не узнавал.
– Добрый день, Леди эль Колдроус.
Титул резанул слух, накаляя нервы до предела. Поведение мужчины казалось отстраненным, если не сказать пустым.
– Добрый, Пракир. Рада тебя видеть. – Улыбнулась сквозь слезы, желая понять, отчего такой хмурый.
– Я так понимаю, Грона здесь нет.
– Его вызвал Император.
– Ну что ж, я хотел сказать ему сам, но выходит, не получится. Передай ему, пожалуйста, что я уезжаю.
Слова прогремели, словно неожиданная буря, снесли все преграды лавиной, обрушаясь неудержимым вихрем. Стали последней тростью, что все еще сдерживала стену. От него такого не ожидала. Единственный человек, которому открывалась целиком и полностью, как никому другому, решил оставить ее, бросить на растерзание судьбы.
– Пожалуйста! Не поступай так со мной! Я этого… не заслуживаю! – вскочила с места, вмиг преодолев расстояние в несколько шагов.
Пальцы сами вцепились в ворот рубахи, словно могли удержать того, кто подобен свободному ветру.
– Я не хочу, Петра. Но так нужно, так правильно. Ты ведь помнишь, что я невыносимый? Ты ведь ненавидела меня. Я тот, кто всегда берет то, чего хочет, не спрашивая разрешения. Делает, что хочет. Ты – чужая невеста, его невеста. Хотя бы раз среди чертовых веков я должен попытаться поступить благородно…
– Но я не желаю, чтобы ты проявлял это самое благородство!
Почти коснулся губ – чувствовала терпкий аромат парфюма так близко, – но лишь рваные хлопья Тьмы остались в руках. И они истончились, исчезнув. Ушел, покинул ее тогда, когда нужен был больше всего. Нет, он перестал быть эгоистом тогда, когда встретил взбалмошную девчонку, а вот Петра… Петра чувствовала себя настоящей эгоисткой. Желала всем сердцем удерживать Пракира подле себя, но не думала ничего давать взамен. Раньше не думала. А теперь уже поздно, потому что выбор сделали за нее.
К слову, Грон в свой кабинет в этот день так и не вернулся…
* * *
В старой таверне, где пыль не вытиралась веками, а постояльцы не знали друг друга в лицо, меняясь слишком часто, напивался один из уважаемых Лордов Кирольской Империи – сам Директор Академии Тьмы. Неудачливые воришки обходили его стороной, боясь даже встать рядом. Абсолютно все в этом месте уже ощутили на себе, на что способен Лорд Пракир эль Борнид. Абсолютно все, да вот только одна женщина не испытывала страха перед ним, как и ни перед кем другим. Заказав себе бутылку чего-то, похожего на вино, откупорила самостоятельно, наливая жидкость в темно-зеленую кружку, что еще несколько секунд назад была покрыта несколькими слоями грязи. Магия творит чудеса…
– Плохой день? – свободно вопросила она у Пракира, который заказывал неизвестную по счету добавку у хозяина таверны.
– Отвратительное столетие.
– Знаешь, были века и похуже. Я родилась в тысяча двести двадцать восьмом году от сотворения первого мира и могу утверждать это точно. Мне уже более тридцати веков.
– Эх, как жалко, что ты не бутылка вина. От глотка такого пойла наверняка можно было бы забыться.
– Да ты и так пьян по самые уши! – воскликнула Судьба.
– Трезвость угнетает, заставляя копаться в той каше, что варится в моей голове. Я не хочу думать. Совсем.
– Не вешай нос, сын мой. У тебя все еще будет! Я устрою…
– Дай угадаю: тебе тоже понравилось то, как я изменился, верно? Новый игрок на твоем нескончаемом ковре? Хочешь сделать очередной пешкой? – посмотрел на женщину в упор, оценивая хищную улыбку.
– Ты тоже сначала читаешь в романах эпилог?
– Это не мой конец истории. Найди себе кого-нибудь другого.
– Ты же решил уехать. Почему ты сидишь здесь? Оставь девчонку. Она – истинная пара твоего друга. Ты пытаешься нарушить законы Вселенной. – Улыбка сошла с ее лица, сменяясь холодным спокойствием.
– Никто не имеет права указывать мне, как жить! Никто не может выбрать за меня, кого любить! Она здесь, понимаешь? – со злостью ударил по груди. – Ты не заставишь меня забыть ее, а Вселенная тем более!
– Не горячись.
– Сама прекрасно знаешь, что я уже все решил, – голос стих, становясь безжизненным.
– Куда отправишься? – помешивала магией вино в кружке, словно и не было вспышки гнева.
– Может, в Верогию… Навещу старых друзей.
– У тебя нет друзей в Верогии, Пракир.
– Ты права, у меня есть только Грон. Может, выкрасть его да отправиться с ним в Наидию, к родителям?
– Не язви, сын мой. Могу и Тень отобрать.
– Да пожалуйста. И стихии захвати. Всегда мечтал стать простым человеком.
– Настолько любишь?
– А ты не видишь?
– Она связана с ним. – Уходила, не прощаясь.
Ни к чему. Он ее не слышал. Не хотел. Упертый мальчишка. Но нити Судьбы не разрушить никому. Лишь обожжется в очередной раз.
– Тогда я просто убью его, потому что кто-то должен принять это решение…
* * *
– Он ушел насовсем? – Не знаю, Петра. Не знаю. Мне он ничего не сказал.
Шли по коридору, собираясь поискать новые тайные ходы. После окончания войны время занять было нечем.
– Тирен, разве он может так просто бросить Академию Тьмы? Ведь ей нужен Директор.
– Ты просто не знаешь, насколько у нас развита дисциплина. Даже если Пракир пропадет на годы, все будут продолжать работать, выкладываясь на сто процентов. А знаешь почему? Потому что знают, что он в любой момент может вернуться, и тогда не поздоровится никому.
– Он такой тиран?
– Нет. Но все думают именно так. Стой, мы пришли. – Сверяясь со старой картой, которую нашел в архиве Лордов Тьмы, Тирен подошел к статуе, изображающей Всевышнего.
– И где здесь вход?
– Подожди. – Изрядно излапав статую, паренек наконец нашел то, что искал.
Нажав на едва заметное углубление в спине скульптуры, дернулся, услышав скрип стены.
– Трусишка, – посмеялась Петра, заталкивая приятеля в пыльные лабиринты. – Ты хоть знаешь, куда ведет этот ход?
