— Но его величество…
— С каких это пор его величество решает, что он будет есть, когда здесь нахожусь я? — непосредственно отреагировала Гедвига.
— Слушаюсь.
— Вместо этого подайте салатики из циписпупской синюши и мылзуйчиков. Голод они не утоляют, зато хорошо влияют на пищеварение. Никаких проблем, особенно на следующее утро. И нечего кривиться, извольте исполнять.
Повар послушно записывал.
— Мясо не расходуйте. Не жалейте приправ, и гости не догадаются, что едят. Это пикантно и экономически выгодно. Лично я рекомендовала бы использовать для этих целей подкабздыльную люсьячу.
Ляпнямисус чуть не подавился. Подкабздыльная люсьяча — это была трава, горше которой во всем Вольхолле никто и ничего не знал. В основном ее использовали для пыток в Хаббсе (который славился своей жестокостью к пленным и заключенным и даже отказался вступать в Ляситопный Мурчарейник), а также в варварском Гунухе, где юноши, прожевавшие пучок люсьячи, официально объявлялись взрослыми мужчинами и храбрыми воинами, на деле доказавшими свою выдержку и смелость.
Осчастливив таким образом повара, королева-тетя перебазировалась в тронный зал замка и принялась составлять программу праздника. Уже через полчаса королевский церемониймейстер с дикими криками выбежал во двор замка и принялся шагать взад и вперед, пытаясь нащупать на своей лысине остатки волос с совершенно очевидной целью — выдрать их с корнем.
Мулкеба по приказу Гедвиги «облагородил» стены тронного зала оранжевыми обоями в зеленую полосочку и теперь с недоверием и ужасом взирал на дело чар своих. Вздрюченные и пропесоченные слуги драили доспехи прямо на стражниках, которые стояли на своем посту, и из-под шлемов и панцирей, словно из жестяных бочек, то и дело раздавались гулкие чихания и кашель — это порошок попадал в нос и горло сквозь прорези в забралах.
Негромко стенал в замковом парке фонтандрямский приспешник, а попросту — главный садовник. Королева пожелала, чтобы он пересадил цветы в новом порядке и каким-то образом сделал так, чтобы могучий вековой дуб, являвшийся красой и гордостью всего Дарта, немедленно перебрался в более удобное для ее величества место.
Словом, у тети до всего дошли руки, она ни о чем не забыла и ничего не упустила из виду, что и позволило ей в несколько дней на корню загубить организованный Оттобальтом праздник и испортить всем настроение на пару недель вперед.
Народу было предписано ликовать и веселиться и всячески поощрять монарха к женитьбе приветственными криками одобренного властями содержания. Краткий список приветственных криков оглашался герольдами во всех общественных местах.
Народ безмолвствовал…
Пока не ведающая преград королева-тетя повышала уровень жизни своих сограждан и способствовала созданию у них хорошего настроения, глубоко под гунухской бесплодной землей, на берегу озера Тиша-Хо-Ась, отдыхали и приводили себя в порядок немецко-фашистские, между прочим, захватчики.
(СПРАВКА: подземное озеро Тиша-Хо-Ась — наполовину лапотворный шедевр Хун-Чи, наполовину — природная жемчужина. Вода в нем минеральная, целебная и очень теплая, потому что озеро располагается в непосредственной близости от вулкана.)
Морунген сидел на берегу озера и старательно выводил в путевом дневнике: «Своды данной пещеры усеяны светящимися личинками под названием руп-ла, отчего здесь вполне можно даже писать. В здешних озерах, как объяснили нам местные жители, они разводят креветок уснахнусов — это весьма разумное решение, ибо креветки отличаются прекрасными пищевыми качествами, высокой питательностью и отличным вкусом».
Закончив фразу, он разделся и обрушился в воду. Как это говорится у русских? «Кончил дело — ныряй смело».
Вальтер вынырнул на поверхность и блаженно отфыркнулся:
— Благодать! Как в раю. Кто бы мог подумать, что на свете существует такая красота.
Дитрих, расшалившись, брызнул в него водой:
— Бывает, как видишь.
— Я чувствую себя немецким туристом, — поделился Генрих. — Немецкий турист в российских термах. Может, это и есть их знаменитые русские бани?
Клаус по уши погрузился в теплую воду и булькал от удовольствия, изображая счастливую жабу:
— Жаль, что в Германии такого нет.
— Скоро это будет Германия, — не слишком уверенно произнес Вальтер. — Тогда и мы сможем… Или не сможем?
Ганс внезапно взвизгнул. Оказалось, что под водой он наступил на что-то колючее, а оно мстительно хватануло его за пятку мощной клешней.
— Ой! Что это? Меня что-то за ногу ущипнуло. Он погрузился в воду по самую макушку, пытаясь нащупать на дне невидимого агрессора.
Это были знаменитые креветки уснахнусы, которым майор фон Морунген посвятил несколько теплых слов в секретном дневнике. Их привлекла муть, поднятая со дна ногами купающихся. С точки зрения креветок, муть обладала прекрасными пищевыми качествами и высокой питательностью. Наконец Генриху, который присоединился к Гансу в охоте на кого-то под водой, удалось поймать одну из них.
— Смотрите, смотрите! — завопил он в восторге, держа свою добычу в вытянутой руке. — Какого здоровенного русского омара я поймал!
Тело креветки было полупрозрачным, и лишь головогрудь покрыта голубыми и желтыми поперечными полосами, по которым в беспорядке были разбросаны маленькие красные и черные пятна.
— Господин Морунген, разрешите, я их наловлю нам на ужин. Тут этих морепродуктов полным-полно.
Генрих, Клаус, и Вальтер, не дожидаясь ответа, принялись шарить руками под водой в поисках ракообразных. Морунген повспоминал ресторанчик на Елисейских полях в Париже, где ему подавали самого вкусного изо всех съеденных им омаров, и сердце его дрогнуло. Однако политика — премерзкая штука. Вместо того чтобы ответить категорическое «да», нужно учитывать интересы пуховых хомяков в шахтерских касках.
— А наши знакомые не будут против? — посоветовался он.
Ганс пожал плечами:
— Ну, если они не согласятся, мы со скорбью и глубокими сожалениями отпустим омаров обратно в озеро.
Морунген поразмышлял над этим вариантом:
— Логично.
Спустя некоторое время танкисты сушили выстиранную одежду и наслаждались теплом и покоем у самого подножия горы. Хорошо, что они не догадывались, что сидят привалившись спинами к грозному вулкану, неутихающий жар которого согревал и воды озера, и камни в округе.
Маленькие землекопы показали Генриху место, где температура поверхности была еще выше, и он установил там жестяное ведро, полное креветок. Вода вскипела на удивление быстро, в воздухе поплыли нежнейшие ароматы.
Невдалеке Хун-Чи накрывали праздничный стол в честь гостей.
Клаус тщательно уложил влажные волосы на пробор и обратился к майору:
— Так вы говорите, что они знают, где сейчас находится наш танк?
