Откуда ни возьмись подул ветерок и унес призраков направо.
Род не хотел знать, откуда явился этот ветер, но боялся, что догадывается. Он отразил удар, отскочил и сам напал, задев плечо Брума. Колдун выкрикнул проклятие и тоже отскочил, потом сузил глаза и что-то прорычал.
Точно, именно прорычал — и как раз в это время мазь эльфов, должно быть, перестала действовать, потому что колдун начал расти и разбухать, теперь он возвышался над Родом на целых восемь футов, то и дело раскрывая пасть и размахивая огромной дубиной.
Великан вернулся.
А вокруг раскричались тролли, потрясая грубыми копьями. И среди них метался молодой волк, рвал зубами волосатые ляжки и отскакивал, прежде чем те, кому они принадлежали, успевали ударить.
Он находился в страшной опасности, и сердце у Рода дрогнуло.
— Магнус! Убирайся отсюда, быстрее…
Этого мгновенного отвлечения внимания от боя оказалось достаточно. Огромная дубина резко опустилась. Род увидел это движение, но было слишком поздно отпрыгивать, и дубина ударила его по темени. Он упал, и почему-то не в голове, а в правом боку вспыхнула обжигающая боль. Вокруг головы бешено заплясало пламя, и Род с ужасом понял, что рухнул не куда-нибудь, а как раз в костер у столба. Он попытался встать, но, уже вставая, понял, что пламя не растет, напротив, гаснет. Морщась от боли, Род все-таки поднялся. Мир вокруг покачивался. И Род вновь устремился к великану, нацелив острие меча негодяю в живот…
Но путь преградила спина Модвиса, гном-храбрец чувствительно хватил палицей по колену великана.
Великан взревел и отступил, схватившись за ушибленное место.
— Назад, быстрей! — крикнул Модвис Роду.
— Но… но… — окружающее расплывалось, но Род помнил, что ему надлежит сделать прежде всего и о чем позаботиться. — Графиня…
— Она свободна и в безопасности! Быстрей к воротам!
Род удивленно повернулся. Конечно, место подле столба было пусто, а пламя окончательно погасло.
Он не стал ни о чем спрашивать — довольно крякнул и скользнул в ворота.
Великан взревел и кинулся за ним.
Взорвалось пламя, заполнив проем ворот.
Великан еле успел затормозить, тролли попрятались за его спиной, испуганно перешептываясь.
У Рода появилась возможность подумать. Что он там должен делать, когда снова начинает видеть галлюцинации? И кто говорил ему об этом… Ах да, святой Иоанн. Он должен вспомнить и открыть свой сосуд с разумом. Род на секунду закрыл глаза и отчетливо увидел груду флаконов и прямо перед собой сосуд со своим именем, после чего пар, выходящий из него, окутал ему голову…
— Лорд Гэллоуглас! — позвал Модвис, и Род посмотрел сквозь пламя и увидел, как съеживается и уменьшается великан, снова становясь лысым старикашкой Брумом. За его спиной беспокойно маячили уже только четыре разбойника и выглядели они основательно запуганными.
— Это только иллюзия! — презрительно хмыкнул Брум. — Смело вперед, и вы даже не почувствуете пламени!
Разбойники зашептались. Они не казались убежденными в словах своего предводителя.
— Ну, тогда смотрите! Я сейчас же покончу с этим подлым чародеем! — закричал Брум и отчаянно шагнул в огонь.
Он хотел пройти сквозь него, сохраняя достоинство, но с воплем выскочил, сбивая пламя с мантии. Его люди посмотрели на это дело, переглянулись, повернулись и ударились в бегство.
Но добежав до деревьев, остановились и попятились: перед ними выписывал в воздухе восьмерки поющий меч, а с боков к ним приближались факел и шаровая молния.
Но Род этого не видел: они с Модвисом были слишком заняты, сбивая пламя с одежды Брума. Когда одежда уже только дымилась по краям, он поднял голову и взглянул на колокольню. Конечно: там стояла матушка Патерна Теста и с каменным лицом смотрела на пламя. Роду стало как-то нехорошо: должно быть, у этих монахинь все-таки есть что-то общее с монахами ордена святого Видикона.
Но тут собравшись с силами Брум зарычал и снова набросился на него.
Род от неожиданности присел, когда Брум взмахнул рядом с ним мечом. Чародей едва успел достать свое оружие, но в это время Модвис ударил колдуна, и Брум промахнулся, качнувшись вперед. Род отскочил в сторону, а колдун как упал ничком, так и затих.
Род недоверчиво наклонился к нему, тяжело дыша.
Модвис, более практичный, уже развернул веревку и начал связывать Брума по рукам и ногам.
— Он… он пси… — прохрипел Род. — Веревка… не удержит, когда он придет в себя.
— Он не очнется.
Род удивленно поднял голову и увидел свою жену.
— Ты хорошо держался, — сказала она лепрекону. — Не могу даже придумать, как достойно отблагодарить тебя.
— Мне достаточно знать, что я помог тебе и твоему супругу, — ответил Модвис, явно оробевший в присутствии могущественнейшей из ведьм Греймари.
— Но мы у тебя в долгу, — настаивала Гвен, — и заклинание, которое тебя удерживало здесь, на поверхности земли, больше не действует.
— Не действует, — подтвердил Модвис. — Но я, по крайней мере, расплатился.
— И очень вовремя поразил злодея, — Гвен повернулась: из обгоревших ворот выходила графиня в сопровождении Корделии и Грегори, а из часовни в тоже время вышла мать Патерна Теста.
Но сначала нужно было узнать самое необходимое.
— Что с бандитами? — спросила Гвен.
— Они спят, мама, — заверила ее Корделия, и не проснутся, пока их караулит Джеффри.
— Лучше бы им и не просыпаться, — грозно сказала Гвен. — Он ведь не разбудит одного из них для развлечения?
— Нет, — послышался голос Джеффри с другой стороны, явно разочарованный.
Графиня удивленно посмотрела на разгневанную ведьму.
— Что ты за женщина, раз приказываешь совершать такие ужасы?
— Я их мать, — коротко ответила Гвен.
— И моя жена, — гордо добавил Род. Он повернулся к другой присутствующей здесь матери. — Мне кажется, ты и твои сестры больше знаете о волшебстве, чем хотели сказать мне.
— Мы целительницы, — невозмутимо отозвалась мать Патерна Теста, — а тот, кто умеет лечить, умеет и причинять вред, — с этими словами она наклонилась, подняла голову Брума и вылила ему в рот содержимое какого-то пузырька.
— Не буди его! — в тревоге воскликнул Модвис.
— Я не бужу, — монахиня встала. — Я ему дала снадобье, от которого он проспит не менее суток, — она посмотрела на Гвен. — Как ты оказалась рядом, когда нам потребовалась помощь, леди?
— Мы закончили дело, которым просил меня заняться муж в Раннимеде, — ответила Гвен, — а мой старший сын просил о помощи. Поэтому мы и пришли как можно быстрее.
