Демельза решила, что ей просто необходимо выпить. Три бокала портвейна на приеме у Уорлегганов подняли ей настроение и придали уверенности, но теперь эта уверенность постепенно улетучивалась. Надо было подкрепиться для храбрости.
Но тут вдруг ожил оркестр, и шум в зале моментально стих. Гости вытянулись по стойке смирно, и Демельза поняла, что заиграли «Боже, храни короля». Вскоре все собравшиеся запели хором, и гимн заполнил все пространство зала до самого потолка. А когда музыка смолкла, толпа гостей снова загудела и пошла рябью.
Кто-то подыскал Демельзе место между Пейшенс Тиг и Джоан Паско. Она часто-часто обмахивалась веером, который ей одолжила Верити.
Появился Дуайт в компании какого-то молодого человека. Один раз Демельзе показалось, что в толпе мелькнуло платье Верити.
Кто-то в дальнем конце зала произносил торжественную речь, но, чтобы разглядеть оратора, надо было подняться. Демельза слышала только обрывки фраз, что-то вроде: «милостивое королевское величество», «божественное провидение», «весь преданный народ» и «благодарные сердца».
Голос умолк, публика ответила аплодисментами. Сквозь аплодисменты пробились звуки виолончели. Сразу несколько кавалеров выразили желание станцевать с Демельзой первый менуэт.
Куда же подевался Росс?
Демельза обвела взглядом претендентов и слегка склонила голову в сторону Сент-Джона Питера. После чего некий мужчина по фамилии Уитворт, симпатичный, но одетый совершенно не по моде, добился от нее согласия на второй танец. Однако третий танец Демельза никому обещать не стала. Она ожидала, что Росс к этому моменту все-таки появится.
Заиграл оркестр, но в центр зала вышла только одна пожилая и весьма величественная пара, которая и открыла бал. Потом музыка на минуту-другую стихла. Все снова зааплодировали и начали разбиваться на пары.
Демельза танцевала с Сент-Джоном Питером. Он сразу заметил, что выражение лица его партнерши вдруг резко изменилось. Если раньше она казалась рассеянной и как будто витала где-то в облаках, что, впрочем, судя по ее ответам, было далеко не так, то теперь она вдруг стала серьезной и даже немного хмурилась. Молодого человека также удивило, что дама никоим образом не реагировала на его шутки. Разумеется, он и не подозревал, что Демельза целиком сосредоточилась на том, чтобы не забыть ничего из того, чему ее научила миссис Кемп.
Вскоре Демельза обнаружила, что у нее все очень даже неплохо получается, а когда первая фигура танца закончилась и они разошлись в ожидании второй, она окончательно убедилась: с этой стороны ей ничего не грозит.
– В последнее время мы совсем тебя не видим, Дуайт, – сказала Джоан Паско, которая стояла неподалеку от Демельзы. – Почему ты больше не приезжаешь в Труро?
– Я очень занят, – ответил Дуайт и покраснел, уловив в ее голосе обиженную интонацию. – Работа на шахте отнимает все мое время, и в округе столько интересных случаев.
– Ты всегда можешь остановиться у нас на ночь, когда приезжаешь за лекарствами. Мама и папа будут рады тебя видеть.
– Благодарю, – несколько напряженно отозвался Дуайт. – Спасибо, Джоан, я буду иметь это в виду.
Они разошлись, раскланялись и сменили партнеров.
– Георг сегодня пользуется успехом, – заметил Сент-Джон Питер и слегка склонил голову в сторону портрета в конце зала. – Я прекрасно помню, как его поносили во времена американской войны.
– А сколько ему лет? – спросила Демельза.
– Кому? – не понял Сент-Джон.
– Королю.
– О, полагаю, около пятидесяти.
– Интересно, кем может возомнить себя безумный король? – сказала Демельза. – Было бы забавно, если бы он вдруг вообразил себя правителем Англии.
Сент-Джон Питер рассмеялся:
– Мадам, а вы знаете, что мы родственники?
– Кто? Вы с королем Георгом?
– Нет. Мы с вами. Бабушка капитана Полдарка и мой дед были братом и сестрой.
– Но бабушка Росса вовсе не моя бабушка.
– Конечно нет. Мы с вами свойственники. Но так даже интереснее, вы не находите?
– Определенно интереснее, – рассеянно ответила Демельза. – Поверьте, вы меня заинтриговали.
Питер снова рассмеялся, и они разделились.
– Эндрю, ты не должен был сегодня приходить, – сказала Верити. – Нас и так уже видели вместе. Еще день-два, и все в округе узнают.
– Это как раз то, чего я хочу. Любовь моя, секреты до добра не доведут. Не будем прятаться и пройдем через все вместе.
– Но я боюсь за Фрэнсиса. Если он нас увидит, может случиться скандал. Мой брат сегодня не в духе.
– Неужели мы обречены ждать, когда он будет в подходящем настроении? Ему нас не остановить. Да и сейчас, возможно, он не станет так уж категорически возражать. Фрэнсис повзрослел, Верити, он уже не тот горячий юнец, каким был раньше. Мы не можем продолжать от всех прятаться. В нашей любви нет ничего постыдного. Что нам скрывать? Чего стыдиться? Я не допущу, чтобы мой старый грех, за который я не перестаю расплачиваться, очернил нашу любовь. Я намерен сегодня же поговорить с твоим братом.
– Нет, Эндрю, только не сегодня. У меня предчувствие… дурное предчувствие.
Флейта, гобой и скрипки заиграли старинный итальянский менуэт. Изысканная музыка звучала негромко, но смогла целиком заполнить весь танцевальный зал, она проникла в помещения, где подавались напитки, в комнаты отдыха, в игорный зал…
– Я искал возможности снова сыграть с вами, капитан Полдарк, – сказал Сэнсон, когда они встретились у двери. – Хороший игрок – большая редкость, а уж сидеть за одним столом с таким мастером – настоящее удовольствие.
– Благодарю, но сегодня я не расположен к игре, – ответил Полдарк.
– Признаюсь, я разочарован, капитан. В последний раз вы выиграли крупную сумму, и я хотел бы взять реванш, – сказал Сэнсон и повторил: – Я разочарован.
– Я сопровождаю супругу и, стало быть, не могу просидеть весь вечер за карточным столом.
– Где же она? Почту за честь познакомиться с нею.
Росс огляделся. Демельзу было не видно из-за окруживших ее мужчин.
– Вон там.
– Что ж, осмелюсь заметить, ваша супруга явно не страдает от недостатка внимания.
В поле зрения Росса попала миссис Тиг в великолепном светло-зеленом платье с золотой кисеей и блестками и с орнаментом из зеленых листьев. С ней беседовала миссис Чиновет, мать Элизабет, которую Росс на дух не переносил. И как раз в этот момент в зал вошел Джордж Уорлегган в компании Фрэнсиса и Элизабет.
– О, Сэнсон, – произнес он, – в такой толкотне и танцы не в радость. Вы уже заняли столик?
– Я занял места. Но, поверьте, они ненадолго останутся свободными. Вот пытался уговорить капитана Полдарка присоединиться к игре.
