Джулия захлопнула за собой дверь квартиры. Тепло медленно растекалось по ее озябшему, холодному телу. Небрежно скинув пальто и шарф, Джулия направилась прямо к телефонному автоответчику. Крошечный огонек мигал не переставая. Джулия перемотала сообщение и услышала голос Кэри: «Я позвоню тебе сегодня вечером, в девять». Больше ничего.
Пока будет готовиться ужин, нужно позвонить Билли и дяде Тэду. Давно следовало взять инициативу на себя и позвонить им. Они ведь ее семья. А человек не должен игнорировать свою собственную семью… никогда.
Ласковый голос Билли лучше, чем самые теплые объятия, решила Джулия.
Билли и Джулия поговорили о Тэде, о его поздних возвращениях домой, об отпуске Джулии.
— Я купила тебе подарок, — сказала Джулия. — Это такая сумочка, сплетенная из соломки, знаешь, их еще вешают на стену и хранят там счета и письма. На ней красный орнамент.
— Я уверена, что нам с Тэдом понравится. И я обязательно ее повешу на стену. Мои счета хранятся в хозяйственной сумке, и Тэд постоянно меня за это ругает. А как ты сама, Джулия?
— Если бы не этот ужасный холод, то все было бы прекрасно. Жду не дождусь, когда зазеленеет парк. Я люблю весну, а ты?
— Я тоже, но мое любимое время года — осень.
— Как дела в семье?
— Боже, я совсем забыла! Звонил Адам Джарвис. Они с Сойер решили пожениться. Устроим настоящую свадьбу, со всеми церемониями, если, конечно, мы сумеем уговорить Сойер. В семье слишком давно не было свадьбы! Я собираюсь вплотную заняться подготовкой.
— Замечательно! — сказала Джулия. — Я ловила букет невесты четыре раза. Потом сдалась.
— Никогда не сдавайся. Предназначенный тебе мужчина где-то поблизости, просто он еще не встретил тебя.
— А как дела у Мэгги и Рэнда? — спросила Джулия. — Я звонила им с Гавайев, но никто не подходил к телефону, — это было правдой, она действительно звонила.
— Они некоторое время провели в Англии, затем прилетели в Нью-Йорк и решили побыть там недели две. Теперь они на пути в свой рай. Коул в Техасе, по его словам, приводит в порядок дела, оставшиеся после Райли. Райли все еще в Рио.
Оставались Амелия и Кэри, но Билли не хотела услышать страдание в голосе племянницы, она вообще не хотела, чтобы Джулия спрашивала ее о них. Возможно, Джулии ничего не известно.
— Какое-то время в доме яблоку негде было упасть, — продолжала Билли, осторожно выбирая слова. — Амелия и Кэри тоже были здесь. Не знаю, известно ли тебе… Хотя откуда ты могла узнать? — ответила Билли на свой же вопрос. — Сразу же после выступления в Конгрессе Амелия перенесла сердечный приступ. Она находилась в госпитале, и лишь в день возвращения Кэри ее перевезли ко мне домой. Затем прилетел Коул и перевез их в Техас.
— Я полагала, что операция решила ее проблемы со здоровьем, — сказала Джулия. Боже, этот холодный голос не может принадлежать ей!
— Мы все так считали. Но, видимо, Амелия не все нам рассказывала. Ей следовало поберечь себя.
— Ты права, — согласилась Джулия. — Я пошлю Амелии открытку с пожеланием выздоровления.
Когда в девять часов вечера зазвонил телефон, Джулия находилась в ванной, сушила волосы после душа. В девять тридцать, когда раздался еще один звонок, она наносила маску на лицо. В девять часов сорок минут телефон прозвонил в последний раз, Джулия в это время делала гимнастику. В пятнадцать минут одиннадцатого она уже крепко спала, укутавшись в верблюжье одеяло.
На следующий день во время обеденного перерыва Джулия купила для Амелии веселую открытку с пожеланием выздоровления и написала короткое послание:
Дорогая Амелия, пожалуйста, выздоравливай поскорее. Горю желанием увидеть тебя танцующей ночь напролет на свадьбе Сойер.
С любовью, Джулия.
Когда любишь, думаешь прежде всего о любимом.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Стоял душный сентябрьский день. Коул сидел за своим столом в офисе, просматривая отчеты, которые регулярно присылала ему из Японии Сойер. Коул устал и испытывал страх. Ему все представлялось в черном цвете. Два их основных счета были заблокированы. Какую бы прибыль не получила корпорация, это поможет им лишь еще пару месяцев продержаться на плаву.
Коул оглядел свой офис, дизайн которого он разработал сам.
Он мог остаться здесь и написать письмо дедушке Райли или поехать домой и сделать это там. Если остаться, то можно будет присоединить письмо к почте, подлежащей утренней отправке. Коул думал об этом накануне и потому положил в свой кейс последнее письмо, полученное из Японии.
Коулу нравились письма старика, он перечитывал их по три-четыре раза, потом собирал вместе и читал письмо за письмом. По какой-то необъяснимой причине он ощущал свою близость с дедом Райли.
Хрустящий листок отличался от других бумаг. Коул развернул письмо и начал медленно читать:
Колмен-сан, мои усталые глаза с благодарностью прочли ваше последнее письмо. Я вам очень признателен за то, что вы поддерживаете нашу переписку. Каждый раз я с огромным нетерпением жду следующего письма.
Как я понял, в вашей семье ожидается бракосочетание Сойер с Адамом Джарвисом. Я буду благодарен за свадебные фотографии, которые вы любезно пообещали мне прислать. Вы знаете, что я полюбил Сойер как родную дочь. Я буду молиться, чтобы Бог послал ей много детей.
Мое сердце полно печали за хрупкое здоровье вашей тети. Она состарилась, как и я. Амелия — замечательная женщина с сильным характером, похожим на мой собственный, да позволено мне будет это заметить.
Ваша бабушка написала мне на прошлой неделе, что она считает дни до января, когда Тадеуш выйдет в отставку с государственной службы. Она планирует отправиться с мужем в кругосветное путешествие. Она написала, что собирается заехать к нам и докучать мне фотографиями, которые к тому времени сделает. Моей семье повезло быть частью вашей семьи. Восток и Запад, как вы любите говорить. Я вспоминаю один день, много лет тому назад, когда вы и Райли стояли друг против друга и вы спросили меня, очень уважительно, может ли Запад в этом случае считаться победителем.
Я горжусь, Колмен-сан, тем, что вы поделились со мной своей мечтой. У человека должна быть мечта, иначе жизнь не имеет смысла. Все в пределах возможного. Я буду молиться за вас, чтобы вы никогда не потеряли свою мечту. Жизненная сила удерживает мой дух на этой земле. Я боюсь, что моя мечта уйдет со мной в могилу. Это мой самый большой секрет.
Еще раз хочу поблагодарить вас за то, что передаете мне новости о внуке. После весьма коротко визита Райли в марте я получил от него всего лишь одно письмо. Это было короткое письмо, в котором он справлялся о моем здоровье. Я перечитывал его в поисках признаков теплоты и любви, но ничего не нашел. И почувствовал себя борцом татами, проигравшим бой. Этим я делюсь лишь с вами, Колмен-сан.
