На встречах со студентами я всегда говорю об их счастье. Им повезло родиться в правильное время и в правильном месте. Россия – страна с огромным потенциалом. Мы видим, как интернет, коммуникации меняют мир и нашу страну в том числе. Поэтому возможностей сейчас намного больше, чем в 80-х или 90-х годах.
Другие, наоборот, наотрез отказываются привлекать партнеров. Олег Жеребцов – один из самых талантливых, но недооцененных русских предпринимателей. Человек, который придумал ритейл, основав «Ленту». В некотором смысле он опередил и Сергея Галицкого («Магнит») и Андрея Рогачева («Пятерочка»). Он обжегся с партнерами в «Ленте», поэтому в своем новом проекте – фармацевтическом заводе – уперся, мол, ни в коем случае партнеров мне не надо. Я ему тогда сказал: «Олег, если у тебя неправильная женитьба была, это не значит, что институт брака нужно отменить. У тебя уже все построено. В рынке ты уверен. Не хватает оборотных средств».
В общем, я познакомил его с Baring Vostok и Goldman Sachs, и первый инвестировал 30 миллионов долларов. Партнеры – это хорошо, но вовремя.
Покружив по миру, мы поняли: круче России для бизнеса ничего нет. Здесь 100 миллионов потребителей, а у нас 7 миллионов клиентов. Еще 93 миллиона людей впереди, зачем эта заграница. Непаханое поле!
При этом Россия – один из лучших европейских рынков с точки зрения онлайна. К 2020 году проникновение интернета достигнет 90 процентов населения, смартфонов – 75 процентов. Русские много времени проводят в онлайне – 6,3 часа в день. Уступаем бразильцам (8,7 часа), но более чем достаточно, чтобы делать любой бизнес в интернете.
Россияне – одни из самых трудолюбивых, честных, ответственных. Знаю, о чем говорю. Я жил долго в Америке и Италии, владел велокомандой, где работало 80 человек 12 национальностей.
Мы здесь говорим на родном языке, знаем менталитет, понимаем, как коммуницировать с людьми. Решили не открывать банки в других странах и не поглощать иностранных игроков.
Убедились, что наши люди намного качественнее. Молодежь талантливее, умнее, трудоспособнее, чем, к примеру, в Англии. Поэтому именно мы, а не они построили крупнейший онлайн-банк в мире, хотя традиции капитализма там древние и никогда не прерывались. Осознавать это очень приятно.
Я верю в талант русских людей, под русскими имея в виду россиян. В этом смысле Россия, как и Америка, – плавильный котел. Она втянула в себя разные национальности, поэтому у нас и получаются лучшие в мире программисты и самые красивые девушки.
Россияне – одни из самых трудолюбивых, честных, ответственных. Знаю, о чем говорю. Я жил долго в Америке и Италии, владел велокомандой, где работало 80 человек 12 национальностей. Конечно, в нас нет немецкой щепетильности или бельгийской педантичности, не хватает дисциплины и организованности, но русские намного креативнее и талантливее. Мы всегда ищем нестандартные ходы, а иногда можем применить и свою знаменитую душу.
По интеллектуальным возможностям мы в лидерах. Две крупнейшие интернет-компании в Европе, включая Великобританию, построены именно в России – «Яндекс» и Mail.ru Group. «ВКонтакте» – одна из лидирующих социальных сетей. Она развивалась, к сожалению, как пиратская, но с технологической точки зрения к Павлу Дурову и его брату вопросов нет.
Но мы себя привыкли недооценивать. Потенциал к предпринимательству пока не раскрылся. Здесь надо поучиться у американцев. У них бизнес возведен в науку, лучшее образование в этом сегменте. Я учился маркетингу в Беркли, это сильно упорядочивает голову. Америка учит ориентироваться на результат, а не процесс. В бизнесе нет места для болтовни, кумовства, коррупции и прочих неприятных вещей. Только результат: чистая прибыль и рост акций. Если наши люди переймут такой подход, в России будет полно успешных предпринимателей, меняющих мир вокруг.
Мне нравится, какими темпами меняется общество. Только в последние 30 лет россияне стали ездить по миру. Вижу просто грандиозные изменения. Когда я гонял в Сингапур за техникой, русского человека было видно за километр: как он одевался, разговаривал, вел себя. Это было стыдно, да я и сам был такой отчасти. Сейчас русские, которых я вижу за границей, хорошо одеваются, правильно себя ведут. Когда мы вывозили молодежь из банка на этапы «Джиро д’ Италия» и «Тур де Франс», я имел возможность сравнить их с европейцами, и сравнение оказалось в нашу пользу. Мои коллеги по велокоманде отмечали: «Какие у тебя люди воспитанные, правильные, умные». Очень горд, что мы перестали выглядеть белыми воронами.
На встречах со студентами я всегда говорю об их счастье. Им повезло родиться в правильное время и в правильном месте. Россия – страна с огромным потенциалом. Мы видим, как интернет, коммуникации меняют мир и нашу страну в том числе. Поэтому возможностей сейчас намного больше, чем в 80-х или 90-х годах.
Глава 27
Возвращение
А что же с акциями, о которых я начал рассказывать в первых главах книги? Бесконечное падение 2014–2015 годов морально вымотало нас. Меня дико раздражало неверие рынка.
Несмотря на серию всех возможных кризисов (от кредитного до геополитического), мы ведь работали в плюс. Только один квартал за весь кризис оказался убыточным: в начале 2015 года из-за валютной переоценки. Это был «бумажный» убыток: операционно бизнес оставался прибыльным.
Ключевые решения, принятые нами в предыдущие годы, начиная от закручивания гаек при скоринге осенью 2012 года до сознательного замедления в привлечении новых заемщиков в 2014–2015 годах, оказались верными. Команда оставалась на месте. Мы запускали новые направления, снижающие зависимость от кредитов. Модель банка оказалась гибкой, чтобы пережить два тяжелых года и быстро выпрямить спину, как только экономика пойдет на поправку. Но биржа всего этого не замечала.
Я уже был готов к делистингу – убрать акции с биржи, чтобы негатив перестал довлеть над нами. Меня переубедил Оливер Хьюз. Он, как ни странно, был самым уверенным в тот момент – когда в возвращение не верил уже никто: ни друзья, ни топ-менеджеры, ни инвестбанкиры, ни даже я.
Мы постоянно ругались. Оливер доказывал, что делистинг не нужен, надо биться до последнего.
На биржевой негатив накладывалась депрессия, связанная с замораживанием роста. Мы привлекали клиентов, заменяя выбывающих, но роста финансовых показателей не было. Два таких года для энергичной, амбициозной, молодой организации – и для меня лично – мучительны.
