Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
Она заглядывает под кровать, достает оттуда альбом, открывает и кладет мне на колени. С этим альбомом она сверяется целый день, но я не нахожу в нем никаких замысловатых объяснений, причин и следствий.
Страницы заполнены какой-то бессвязной чепухой.
– Вы же говорили, что мне нельзя это видеть, – напоминаю я, склонив голову, чтобы лучше рассмотреть неразборчивые строки. – Я польщен.
– Я показываю вам только то, что необходимо.
На странице какие-то предупреждения, обведенные кружком, торопливые наброски, зарисовки сегодняшних событий, обрывки разговоров без каких-либо объяснений. Кое-что я узнаю, включая изображение того, как Голд избивает дворецкого, но по большей части все это для меня бессмысленно.
Рассматриваю мешанину набросков и постепенно понимаю, что Анна пытается как-то упорядочить этот хаос. Рядом с рисунками сделаны аккуратные карандашные пометки: догадки и предположения, указания точного времени, запись наших разговоров с отсылками к предыдущим событиям. Все это позволяет извлечь из альбома ценную информацию.
– Вам в нем не разобраться, – говорит Анна. – Альбом я получила от одного из ваших воплощений. Для вас это просто абракадабра. Смысл понять трудно, но я добавляю сюда и свои наблюдения. Здесь все, что мне о вас известно, – все ваши обличья, все их действия. Без этого у меня ничего не выйдет. К сожалению, в этих сведениях многого не хватает. Поэтому вы должны мне сказать, когда лучше всего увидеться с Беллом.
– Почему с Беллом?
– Лакей меня выслеживает, поэтому мы ему скажем, где именно меня искать. – Она торопливо пишет что-то на листке бумаги. – Позовем еще несколько ваших воплощений и нападем на него, как только он вытащит нож.
– И чем же мы заманим его в западню? – спрашиваю я.
– А вот этим. – Она протягивает мне листок. – Расскажите, как Белл проводит сегодняшний день, и я оставлю ему записку там, где он ее точно найдет. А на кухне я упомяну о назначенной встрече, и спустя час о ней будет известно всему дому. Лакей о ней тоже узнает.
Не уезжайте из Блэкхита. От Вас зависит не только Ваша жизнь, но и жизни многих других. Сегодня вечером, в 10:20, приходите к склепу на фамильном кладбище, я Вам все объясню.
С любовью, Анна.
Я вспоминаю, как поздно вечером Белл и Эвелина, вооружившись револьвером, отправились на мрачное кладбище и нашли там только тени и разбитый компас, заляпанный кровью.
Добрым знамением это не назовешь, но оно и не однозначно. От ткани будущего отделяется еще одна нить, однако, пока будущее не стало для меня настоящим, я не знаю, что она означает.
Анна ждет моего ответа; моя смутная тревога – явно недостаточная причина для отказа.
– Вы знаете, чем все закончится? Наш план сработает? – спрашивает Анна, нервно теребя рукав.
– Нет, не знаю. Но план отличный.
– Нам нужны помощники, а ваших ипостасей остается все меньше.
– Не волнуйтесь, помощники найдутся.
Я вытаскиваю из кармана авторучку, добавляю к записке еще одну строку, спасаю бедолагу Белла от мелкой, но досадной неприятности.
Кстати, не забудьте про перчатки, они вот-вот сгорят.
37
Лошадей слышно издалека; подковы звонко стучат о брусчатку. Потом накатывает густая, тяжелая смесь запахов – конский пот и навоз, – которую не в силах развеять ветер. Лишь после этого я наконец-то вижу, как с конюшенного двора на дорогу к деревне выезжает вереница упряжек.
Лошадей ведут под уздцы конюхи, неотличимые друг от друга в своих форменных фуражках, белых рубахах и просторных серых штанах.
Я встревоженно смотрю на упряжки, вспоминаю, как в детстве упал с лошади, как копыто ударило меня в грудь, как хрустнули кости…
«Не подчиняйтесь Дэнсу».
Отделываюсь от воспоминаний, принадлежащих тому, в чьем облике нахожусь, опускаю руку, прижатую к шраму на груди.
Плохи мои дела.
Личность Белла практически не проявлялась, а вот Дарби, с его сластолюбием, и Дэнс, с его чопорностью и перенесенными в детстве увечьями, существенно усложняют мне жизнь.
В середине процессии норовистые кони кусают соседей, по гнедой реке мышц волной прокатывается нервная дрожь. Я невольно отступаю к обочине, прямо в навозную лепешку.
Пока я счищаю грязь с ботинок, один из конюхов подходит ко мне, уважительно дергает козырек фуражки:
– Мистер Дэнс, вам помочь?
– Вы меня знаете? – удивленно спрашиваю я.
– Простите, сэр. Меня зовут Освальд. Я вчера седлал вам жеребца. Славно, когда джентльмен умеет ездить верхом. Теперь такое редко увидишь.
Он улыбается, обнажая два ряда редких, до желтизны прокуренных зубов.
– Ну конечно! – говорю я.
Лошади толкают его в спину.
– Освальд, я ищу леди Хардкасл. Она хотела навестить Альфа Миллера, старшего конюха.
– Про леди Хардкасл не скажу, а вот с Альфом вы разминулись. Он минут десять с кем-то ушел. Видно, к озеру, потому что свернул на тропинку за выгулом. Вон там, справа, сразу как под арку пройдете, сэр. Может быть, вы их еще догоните.
– Спасибо, Освальд.
– Мое почтение, сэр.
Он снова дергает козырек фуражки, возвращается к лошадям.
По краю дороги я иду к конюшне – медленно, оскальзываясь на расшатанных булыжниках. В любом другом воплощении я бы просто перепрыгивал через них, но дряхлые ноги Дэнса утратили былую гибкость. Всякий раз, когда я наступаю на шаткий камень, колени и щиколотки подгибаются, я едва не падаю.
Я раздраженно вхожу под арку, во двор, усыпанный овсом, сеном и растоптанными фруктами. Крошечный грум огромной метлой старательно, но без особого успеха, сметает мусор в угол. Мальчишка застенчиво косится на меня, хочет почтительно приподнять фуражку, но ее срывает ветер. Грум стремглав бросается за ней, словно за улетающими мечтами.
Тропинка за выгулом раскисла от дождя, залита лужами. Грязь заляпывает мне брюки. Шелестят ветви, с листвы стекает вода. Я нервничаю, мне кажется, что за мной следят, что кто-то прячется за деревьями, не спускает с меня глаз. Надеюсь, что мои страхи бесплодны, ведь, если лакей выскочит на тропинку, я с ним не справлюсь и убежать не смогу. А значит, жить мне осталось ровно столько, сколько он будет выбирать, как со мной разделаться.
Ни конюха, ни леди Хардкасл по-прежнему не видно. Я забываю о приличиях и бегу опасливой трусцой, разбрызгивая грязь во все стороны.
Тропинка огибает выгул и скрывается в лесу. Чем дальше я отхожу от конюшни, тем больше мне кажется, что за мной следят. Колючие плети ежевики цепляются за одежду. Я продираюсь сквозь заросли и наконец слышу негромкие голоса и плеск воды о берег. С облегчением вздыхаю полной грудью и только сейчас понимаю, что от волнения почти не дышу. Делаю еще два шага – и оказываюсь лицом к лицу с конюхом. Правда, с ним не леди Хардкасл, а Каннингем, камердинер Рейвенкорта. Каннингем одет в теплое пальто и фиолетовое кашне – то самое, которое он будет торопливо стягивать с шеи, когда прервет беседу Рейвенкорта с Даниелем.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 104
