Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
– Лады. Я умываю руки. Вы тут празднуйте дальше… А все-таки за что пьете-то?
– За любовь. И не только платоническую, – шепнул ему на ухо Вишняков, покосившись на Анну.
Анна, услышав таки ответ Вишнякова, покраснела и показала ему кулак. Но потом и сама рассмеялась. Что взять с этих лапотников! Куда им до возвышенного! Самцы, одно слово!
Глава 34
– Послушайте, Евгений Миронович, вы про свою мать много знаете? Рассказывала она вам о своей семье, о сестрах, братьях? – Чисто выбритый Котов в новом костюме Крестовского сидел в кресле и пил чай.
– Нет. Насколько мне известно, у нее никого не было.
– А вы всегда в Самаре жили, с самого рождения?
– Да, родился здесь. К чему все эти вопросы, Котов?
– Так, интересно…
– Интересно за углом налево. Кстати, может, скажешь, где бумажки-то? И какие бумажки? Убедился вроде, что я тебя кидать не собираюсь.
– Да я и не сомневался. Почему не сказать, скажу. По улице Водников, дом восемьдесят два. На первом этаже, уж извините, не знаю номер квартиры, в печке. Идите берите!
– Ты что, издеваешься? Кто там живет?
– А никто. Дом полуразрушенный. Единственный обитатель в нем – я. Пролезете в окно, я там железный лист отогнул, сразу в печку упретесь. Все просто.
– Послушай, Котов! Почему у меня ощущение, что ты меня сделал?
– Потому что так оно и есть, Евгений Миронович. И вы это скоро сами поймете.
Крестовский набрал номер на внутреннем телефоне. Через минуту в комнату вошел охранник. Крестовский что-то ему сказал, и тот ушел.
– Вы тетрадки-то почитайте на досуге. Вот хоть сейчас. А я пойду подремлю немного. – Котов удалился в комнату отдыха.
Крестовский молча отодвинул рабочие документы и открыл тетрадку. Он читал, и страх все сильнее сжимал его душу. Страх, что не успеет дочитать до конца. Откуда появилось это ощущение близкого конца, он не понял. И продолжал читать, жадно проглатывая страницы одну за другой.
«…Я стояла и смотрела на ее окна. Любава, точно почувствовав мое присутствие, вышла на крыльцо. На руках у нее был ребенок…» Мать была там! И она была знакома с Любавой. Но как?! Крестовский перевернул страницу. Терпения читать все подряд не было. Он решил, что для начала бегло просмотрит весь текст.
«…Я-то знала, кто поджег дом. Но сказать Надежде, что это было сделано по приказу моего сына, я не могла. Я даже не могла ей сказать, что у меня есть сын!..»
Крестовский понял, что его мать всю жизнь от него что-то скрывала. Что-то о своем прошлом. Он заглянул на следующую страницу.
«…Пробовала я с Анфисой серьезно поговорить. О том, чтобы берегла сына. На роду у нас проклятие такое, по маминой линии. Я давно поняла. Мальчики все умирают. У бабушки двое, у мамы – близнецы, теперь Анфиса сына родила. Но Анфиска меня словно не слышала. Тогда я решила, что сама уберегу Сашеньку…»
«Какая-то Анфиса, Сашенька!» – Крестовский понял, что читать придется все подряд.
В дверь постучали.
– Входи. Давай сюда.
Охранник протянул Крестовскому сверток в прозрачном пакете. Крестовский кивком отпустил парня и, достав содержимое, развернул газету. На стол выпало свидетельство о рождении и несколько конвертов. Конверты были копией тех двух, которые пришли ему и Махотину. Он раскрыл книжечку. «Челышев Александр Миронович. 11 июля 1948 года. Село Рождественка», – прочитал он. «Надо же, кто-то родился в один день со мной. И тоже Миронович. Брат родной, что ли? Близнец? И что из этого? Только что у меня родня есть? В чем соль-то?» Он разозлился.
– Котов! Иди сюда!
– Что, прочитали, Евгений Миронович?
– Ты мне что подсунул, а? Ты за это с меня денег срубить захотел? Ну и на хрена мне сведения о какой-то там родне?
– Все понятно. Тетрадочки вы не прочли. Иначе бы не разорялись здесь, как портовый грузчик. Ваше это свидетельство о рождении, Александр Миронович. Настоящее.
– Какого черта?!.. Ты спятил? – Он с сомнением покосился на Котова.
– Вера Александровна не ваша мать. Вы сын Челышевых. Мирона и Анфисы. Вера Александровна выкрала вас у родителей и увезла в город. Дала свою фамилию. Сменила вам имя. А вот отчество и дату рождения оставила прежними.
– Но как? И зачем?
– Как? Очень просто. Все дело в цене, не так ли? Продажные клерки были во все времена. А зачем? Прочитайте записи с начала и до конца, и тогда вы пойме… – Котов вдруг замер. Крестовский проследил за его взглядом. В дверях стояла Лариса, наведя дуло пистолета прямо на него.
* * *
– Твою мать, твою мать, – громко ругался Кучеренко, стоя на коленях у тела дочери Крестовского. Он опоздал. Он сегодня уже дважды опоздал. Таких проколов с ним не случалось никогда. Он впервые не знал, что делать. Ментов вызвать? Какие, блин, менты? Он еще раз приложил палец к шейной артерии Лизы, хотя и так было ясно, что она мертва. Эта сука убила ее. То, что это сделала Лариса, он не сомневался ни на минуту.
Всю дорогу, пока ехал, он набирал и набирал номер Лизы. Тупо слушал: «Вызов завершен, номер не отвечает». Поднимаясь по лестнице, уже знал, что все гораздо хреновее, чем он мог предположить. Но надеялся, что Лиза жива. Надеялся до последней минуты, в сотый раз пытаясь отыскать пульсирующую точку. Но все напрасно. Вдруг все тело разом покрылось липким потом. Эта девка уже наверняка на пути в офис. Хотя что она может сделать? Оружия у нее нет, там полно охраны. Если начнет кулаками размахивать, Крест ее просто отшвырнет от себя, как котенка. Надает пощечин для отрезвления. Но он же не знает, что эта тварь уже убила его дочь. Кучеренко сдернул покрывало с кровати и накинул его на тело Лизы. Набрал на городском телефоне «02», сообщил про труп по такому-то адресу и быстро выбежал из квартиры. Скорее в офис. Только бы успеть! Это на случай, что у нее все же есть оружие. Может, Борькино! Ведь не могло такого быть, чтобы в доме у Махотина не было пистолета! А у самой Лизы? Он же сам разрешение ей оформлял! Он снова покрылся потом.
Он ехал, нарушая все, что можно нарушить. Он был на месте через пять минут. Но опоздал. Третий раз за эти сутки. Она была здесь. «Припарковалась, как по линеечке», – зло подумал он, глядя на стоящую почти у самого входа «Ауди».
* * *
Крестовский перевел взгляд с пистолета на лицо Ларисы и махом решил, что это конец. Вот такой бесславный. От руки все еще любимой женщины. Она не была бледной. Ни одна черточка красивого лица не была искажена ни злобой, ни ненавистью. Застывшая равнодушная маска со стеклянным взглядом холодных глаз. Она ничего не говорила. Просто держала пистолет твердой рукой. Крестовский сразу понял, почему она здесь. Причина могла быть только одна: Ларка узнала, что он убил ее мать. И узнала от его дочери. Лиза, Лиза, неужели ты не так умна, как он всегда думал? Да, признался он себе, она умна, но жестока. И виноват в этом он, ее отец.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
