Глава 35. Путь к Верхтайму
— Рассказывай, откуда ты знаешь эту местность? — Дармструг наполнял флягу родниковой водой.
Мы решили остаться на целый день в пещере и дождаться ночи. Дарму еще подлечиться надо, а монашка проснулась всего через пару часов. Сказала, чтоб лысый демоняра шел лесом и оставил ее в покое.
На что Дарм развернулся и ушел в лес. Потом вернулся с ягодами. Ядовитыми. Определенно, он умел ухаживать за девушками, так что мы оставили монашку на тиаматов и ушли за водой вдвоем. Тиаматы пойдут с нами искать Верхтайм.
— Я здесь жила.
— В лесу?
— Дом видел? Вот там и жила.
Он почесал лысую макушку.
— Что, серьезно? Полукровки живут в таких домах?
Я укоризненно посмотрела на него.
— Дармструг, я не полукровка.
— Я так и понял. Просто думал, когда ты уже расскажешь. У нас сейчас, типа, час откровения?
— У меня обычные папа и мама — монахиня и рыцарь. Я сбежала из дома, прожила в лесу несколько лет и заключила сделку с демоном. Ничего интересного, — я смотрела в свое отражение в воде. Все та же молодая блондинка с голубыми глазами. Будто и не было тех лет в аду.
— Так и знал, что у тебя сделка. А что тебе демон дал за душу? — его черные глаза блеснули красным.
Ух, демоняра интересно ему.
— Я променяла целительную силу на внешность, — думаю, скажи я, что на жизнь, он бы посмеялся.
— Говори правду, — он скрестил руки на груди. Вот чувствует. — Эвери, Ингенель чуть не изнасиловали куча демонов у меня на глазах. Я чуть не перерезал глотку королеве суккуб. И назови мне хоть одну причину, по которой я не могу тебе доверять.
Я не задумывалась, что они пережили там. Впрочем, меня и не волновало это. После того, как его чуть не убили, меньше всего Дарм будет оставаться преданным демонам.
— Я променяла целительную силу на жизнь.
— Вот теперь верю. И это все, что ты хотела мне сказать?
— Ладно. Я — хозяйка тиамата, — улыбнулась ему, от чего его брови поднялись наверх.
— Вот этого я точно не ожидал. Как?
Вкратце рассказала, как это произошло. Мы уже давно на той стадии отношений, когда пора доверять друг другу. Несмотря на то, что он демон, а я недодемон. Да, теперь я не полукровка, не человек с демонской силой, а недодемон.
— Ты знаешь, мне теперь некуда податься, — сказал Дарм.
— Ты свободный человек, — осеклась, — демон. Решай, как захочешь.
— Ладно, за наше спасение, так и быть, я пойду с вами. Но не склоняй меня к служению королю черной ночи.
— Хорошо, дружище, — я положила в его протянутую руку дикую клубнику. — Эти точно съедобные.
— Если б знал, что я был сразу с двумя монашками, — мечтательно заметил демон.
— И не сошел с ума.
— Это точно.
Мы вернулись к нашему привалу. Тиамат спал на земле, а возле его лапы устроилась Ингенель. Человеку надо выспаться. Людям сон важнее всего. Тем более у нас есть время на это. Я так надеялась.
Король пришел на закате. Чмокнул меня в губы. Как-то не хотелось увлекаться на виду у всех.
Тиаматы заняли большую часть леса. Они скрылись под землю, когда мы вошли внутрь пещеры.
Я помнила их. Сюда меня тащил Тэйм, когда сбегали в ад. Так вот где адские врата! Король черной ночи говорил, что рядом с Верхтаймом будут врата. Только если врата Хелборна — это огромные черные металлические врата черного цвета с текшей лавой, то эти — какое-то пульсирующее жижей место, словно болото, вставленное в стену.
— Лысик, не хочешь в ад? — спросил король.
— Не называй меня лысиком, — тут же ответил Дарм, помогая Ингенель идти.
Бедная монашка слабее всех, но виду не подавала. Держалась за своего демона. А тот и не выдержал, взял ее на руки, хоть та и сопротивлялась немного. Для приличия. Если они не поженятся, то я не знаю, что еще думать про эту пару.
Я сомневалась насчет кинжала. С чего это он назывался кинжалом освобождения? Но ведь король черной ночи верит в это. Он не сомневался и хотел, чтобы и я верила. Он знал, что там. И тиаматы. Но никто из них сказать не мог. Странно все.
Пещеры закончились быстро. Правда, в этом большая заслуга тиаматов, прорывших проход. И заваливших дорогу назад.
А затем мы вышли будто в другой мир. Мы стояли на вершине горы, оглядывая низину.
Кругом темно и серо. Вся земля в один момент потеряла яркость. Если в аду земля выжженная и по ней течет лава и горит огонь, то тут — пустота и серость.
Деревья были, их ветки угрожающе качались. Казалось, они никогда не зеленели. И серое, и плевать оно хотело, что сейчас ночь. Над этой округой оно говорило:
«Я всегда такое, смиритесь».
Я теперь не удивлялась, почему ангел тут упал. От такой-то депрессивности. Тиаматы хотели зарыться под землю, но не смогли. И теперь настороженно ступали чуть позади нас, прижимая морды и щупальца к лапам. Только тот с одним коротким и длинным щупальцем шел чуть впереди. Его словно тянуло что-то.
— Непривычно им, если они не прячутся, — сказал король черной ночи.
— Необычно видеть их такими, — начала я. — Подавленными, что ли.
— Они не подавлены, просто начеку.
Мы вошли в черную топь, окруженную деревьями. Паутина повисла на ветках, пузыри на поверхности надувались и лопались, и слышался шорох, будто ползали змеи.
Послышалось мычание. Настойчивое и громкое.
Их было несколько. Черные руки тянулись к нам, а разложившиеся тела скалились белыми зубами. Удивительно, что они мертвы, но зубы крепкие. Руки и головы слетели тотчас от огромного меча Дармструга.
— Что? — удивился демон, когда я глянула на него. — Ненавижу живых мертвецов.
Тварей попадалось все больше и больше. Приходилось вступать в драку с полуразложившимися существами — их становилось все больше и больше. Люди, звери — гадость редкостная.
Тиаматы кругом оцепили меня и Ингенель, не позволяя вступать в бой. А вот мужчины нашли для себя забаву — считали убитых мертвецов.
Вскоре нападения закончились так же внезапно, как и начались. А мы вышли на огромное поле, за которым виднелись серые стены, обвитые черным плющом. Разломанные, с растресканной кладкой.
Тиаматы замерли на месте. Кроме того, с коротким щупальцем. Он вытянул шею и зарычал. Остальные вторили ему, а я уставилась в полнейшем непонимании на короля. У него азартно загорели сь глаза.
— Мы пришли. Это стены Верхтайма. Они чувствуют их.
А мне стало не по себе. Пока все неплохо складывалось, но за каждым поворотом поджидала неизвестная опасность. Хотелось развернуться и уйти отсюда, не хотелось заходить в город. Но у меня есть мужчина, который хочет быть со мной. Неужели так сложно поддержать его? Поддержка любимых — самое ценное в жизни.
