Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
70 Редкостное понимание и сочувствие Саффорда становится еще более наглядным в сравнении с сообщениями его старшего современника Антуана Алфреда Марша. Чаморро, писал Марш, «не занимаются никаким серьезным трудом. Туземцы сегодня очень умны, но ленивы, заносчивы и бесчестны, не способны на благодарность и так же, как их предки, лишены какого бы то ни было нравственного чувства. Всякий пустяк привлекает их, и они стремятся получить желаемое, не ограничивая себя рамками приличий. Можно, конечно, найти людей, научившихся пользоваться благами цивилизации, но их очень мало».
71 Деревушка Уматак – тихое, безмятежное захолустье, у въезда в которую стоит памятник Магеллану, напоминающий о весеннем дне 1521 года, когда он высадился на Гуаме. Для Джулии Стил, журналистки и историка (и дочери Джона Стила), эта деревня символизирует момент первого контакта культур:
«Чем больше я думала об Уматаке, тем больше мне нравилось размышлять о том, как этот крошечный мирок смог сыграть выдающуюся роль на сцене мировой истории, став местом, где впервые столкнулись островная и западная культуры, разыгрался первый из многих тысяч конфликтов, то и дело вспыхивавших по всему Тихому океану и ставших причиной катаклизмов, до неузнаваемости изменивших островные общества. Как Индии для Магеллана, Уматак стал для меня концепцией, задав способ мышления о мире и его устройстве».
Некоторые ученые, включая Дирка Энтони Баллендорфа из Гуамского университета, считают, что Магеллан не мог высадиться в Уматаке в 1521 году. Сравнивая описание высадки, данное Пигафеттой, с записями в судовом журнале, Баллендорф и его коллеги заново реконструировали заключительную часть путешествия Магеллана и пришли к выводу, что высадка состоялась где-то на северо-западном берегу Гуама. Высадка была очень непродолжительной, так как Магеллан хотел лишь запастись провиантом и пресной водой, а первая длительная высадка в Уматаке была осуществлена подошедшей с юга экспедицией Легаспи в 1565 году.
72 Озеро Фена действительно является самым большим и единственным наземным резервуаром пресной воды на острове Гуам. Снабжение острова пресной водой осуществляется все же за счет огромного подземного пласта пресной воды, находящегося выше слоя соленой воды у северной оконечности острова. Фена – это искусственный водоем, который тоже принимает участие в водоснабжении Гуама. Поговаривают, что озеро было создано как резервуар «охлаждающей жидкости» для того, чтобы остановить цепную реакцию, которая может начаться в результате аварии на расположенном здесь хранилище ядерных материалов.
73 Джон, однако, говорит, что не может утверждать, будто эти люди страдали именно литико-бодигом, а не классическим боковым амиотрофическим склерозом или паркинсонизмом. Некоторые их потомки, наполовину чаморро, иногда заболевали литико-бодигом. Несмотря на то что в пятидесятые годы Курланд не мог документально (при том уровне развития науки) подтвердить генетическую гипотезу, он и его коллега В. К. Видерхольт теперь исследуют детей калифорнийских чаморро, выясняя, нет ли среди них больных литико-бодигом.
74 Куру, смертельная нервная болезнь, которая в течение ста или более лет была распространена в этой области, могла возникать, как обнаружил Гайдусек, в результате ритуальной практики употребления в пищу мозга умерших. Болезнетворным агентом оказался новый вирус, так называемый медленный вирус, которые может латентно дремать в тканях в течение многих лет, а затем начинает размножаться, вызывая появление явных клинических симптомов. Природа куру едва была бы выяснена, если бы Гайдусек не соединил свою обостренную медицинскую любознательность с глубоким и сочувственным знанием культурных особенностей, традиций и верований туземных племен восточной части Новой Гвинеи. Такое соединение страсти к медицине, биологии и этнографии стало основой всей деятельности Гайдусека. Оно подтолкнуло его к исследованию множества географических изолятов по всему миру. На Новой Гвинее он исследовал не только куру и литико-бодиг, но и эндемический зоб с кретинизмом, цистицеркоз с эпидемической эпилепсией и ложный гермафродитизм. Он изучал мышечную дистрофию в Новой Британии, врожденные ортопедические деформации на Новых Гебридах, вилюйский энцефалит в Сибири, геморрагическую лихорадку с почечным синдромом в Корее, генетические заболевания австралийских аборигенов и десятки других болезней (в 1972 году экспедиция Гайдусека на судне «Альфа Геликс» в течение короткого времени находилась на Пингелапе). Помимо публикации сотен статей Гайдусек в течение сорока лет вел подробный дневник своей деятельности, в котором сочетал записи об исследованиях с живым описанием мест и народов, с которыми ему приходилось сталкиваться. Этот дневник является уникальным свидетельством о жизни и труде одного из самых выдающихся врачей и натуралистов нашего времени.
75 Четвертый очаг неврологической болезни, к югу от Новой Гвинеи, был обнаружен в 1980 году. Эта болезнь, которую ученые назвали ангуругу (по названию деревни, где она была обнаружена), распространена среди австралийских аборигенов, живущих в провинции Гроте Эйландт и прилегающих районах области Арнемленд. В половине случаев, как выяснили Дж. Каути и его сотрудники, у больных находят поражение двигательных нейронов верхних и нижних конечностей, что приводит к появлению шаткой и неуверенной походки (таких больных аборигены называют «люди-птицы»). У части больных выявляются симптомы поражения мозжечка и надъядерного паралича; в некоторых случаях – паркинсонизма и деменции. Таким образом, эта болезнь одновременно напоминает и литико-бодиг, и куру. Немедленно возник вопрос (как в случае литико-бодига), является ли заболевание одной нозологической единицей или двумя, а то и тремя. Ученые принялись искать генетические факторы и факторы окружающей среды, которые могли бы играть роль в возникновении болезни. Признаков менделевского наследования обнаружено не было, но стали известны сведения о том, что в Гроте Эйландт есть большие залежи марганца (которые разрабатываются открытым способом с 1962 года) и что распространенной пищей наряду с кассавой являются семена саговника.
Марк Флоренс, австралийский токсиколог, проведший много времени в Гроте Эйландте, полагает, что в патогенезе ангуругу играют роль оба фактора – генетический и токсический. Флоренс указывает также на то, что Гуам, Джайя, Кии и Гроте Эйландт находятся на одной географической долготе, и, возможно, мутацию разнесли по этим местам древние мореходы. Жители Гроте Эйландта, в свою очередь, считают, что их болезнь возникла в результате колдовского заклятья.
76 Подробное обсуждение экологической катастрофы на Гуаме было недавно представлено Дейвидом Квемменом в его книге «Песня додо: островная биогеография в эпоху вымирания». Автор описывает, как дело дошло до грани вымирания островных птиц: их на Гуаме было великое множество до 1960 года, а затем началось катастрофическое сокращение численности, приведшее к почти полному исчезновению спустя всего двадцать лет. В то время никто не имел ни малейшего понятия о том, почему это произошло:
«Куда делись птицы? Что их убило? Не поразила ли их какая-нибудь экзотическая болезнь, как это случилось на Гавайях? Не пали ли они жертвой накопления смертельной дозы ДДТ? Может быть, их съели дикие кошки, древесные свиньи или японские солдаты, отказавшиеся сдаваться?»
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
