Глянул на брата, тот кивнул ободряюще.
— Да не видал я никаких засад по дороге! — объявил Курдран, хмурясь, будто братья снова усомнились в его, Курдрана, способностях разведчика. — Вся Орда без остатка движется к Черной Горе.
— Чего тут… и Громовые Молоты с вами! Всех вместе нас будет больше, чем их, хотя и не намного.
— Намного мне и не надо, — ответил Лотар. — Лишь бы силы уравновесить.
— Осталось пять дней. Через пять дней мы закончим эту войну!
Для Туралиона эти слова прозвучали приговором, печатью судьбы. Хоть бы это не оказалось приговором людям!
Глава 21
— Люди уже здесь! — завопил Тарбек.
Оргрим зыркнул, разозленный страхом в голосе молодого орка. С каких это пор второй по старшинству в клане, когда-то такой свирепый и бесстрашный, стал бояться людей?
— Я знаю! — прорычал в ответ.
Поднялся, глянул вниз. Оба орка стояли на краю широкой террасы, вырубленной перед крепостью, высоко над каменистой равниной, где выстроился остаток Орды. Когда в прошлый раз смотрел отсюда же на войска, ни единого камня не было видно — всю равнину плотной толпой закрывали воины. А теперь… куда там! Даже семьи отдельные различить можно — поодаль стоят друг от друга. Отчего же так исчахла Орда? Куда же он, Верховный вождь, завел ее? Почему раньше не задумался над словами Дуротана, почему не послушал друга? Ведь все получилось, как он и предсказывал!
— Что делать будем? — спросил Тарбек настырно. — У нас воинов не хватит их отбить! Мы уже не те.
Молот Рока так свирепо глянул на своего второго, что младший орк отпрянул. Это правда, Орда теперь куда малочисленнее, теперь ею не заполонить мир. Но, клянусь предками, орк всегда останется орком!
— Что делать будем? — процедил, вытягивая молот из-за спины. — Драться, конечно!
Отвернувшись от дрожащего Тарбека, Оргрим ступил на самый край террасы.
— Слушайте меня, воины! — заревел, подняв высоко молот.
Кое-кто повернулся, остальные — нет. Это разъярило вождя, он ударил в скалу молотом, грохот раскатился по ущельям — и вся Орда теперь повернулась, посмотрела на Верховного вождя.
— Слушайте меня! Я знаю: мы терпели поражения, нам не удавалось победить и нас теперь намного меньше! Я знаю: предательство Гул’дана дорого обошлось нам! Но все же мы — орки! Мы — Орда! И от наших шагов содрогнется этот мир!
Снизу донеслись радостные крики, но слабые, разрозненные.
— Люди пришли за нами, — произнес, выплевывая каждое слово с отвращением. — Они думают: мы разбиты, мы слабы! Они думают: мы отступили, боясь их мощи, как побитый пес, бегущий от хозяина! Но они ошибаются!
Он вновь высоко поднял молот.
— Мы пришли сюда потому, что здесь — наша твердыня, место нашей силы. Мы пришли сюда, потому что отсюда сможем выступить вновь, и этот мир покорно ляжет нам под ноги! Мы пришли сюда, потому что отсюда мы обрушимся на людей и заставим их трепетать от звука нашего имени!
Снова закричали, заголосили — уже громче, радостнее. Молот Рока подождал, пока крик наберет силу, прокатится от одного края войска до другого, умножится, сделается слитным, единым. Воины кричали, потрясая оружием, — отлично, в их душах снова запылала боевая ярость!
— Мы не станем ждать! — возвестил Верховный. — Мы не станем сидеть сложа руки, не позволим людям диктовать условия битвы. Мы — орки! Мы — Орда! Мы сами обрушимся на них, и они горько пожалеют — они, наглецы, посмевшие пойти за нами! А расправившись, разбив их в пух и прах, мы пройдем по их трупам и снова возьмем их земли!
Воздел молот обеими руками, закрутил над головой, и от ликующего рева Орды задрожали скалы, задрожала сама Черная Гора под ногами. Молот Рока улыбнулся, потом, не удержавшись, рассмеялся. Вот он, его народ, настоящие орки! Если умирать, то не хныча о пощаде, не на коленях — в бою, с оружием, обагренным кровью врагов!
— Пусть воины нашего клана приготовятся к битве! — приказал ошарашенному Тарбеку. — Моя гвардия и я возглавим атаку. Остальные — за мной!
Оргрим глянул на своих телохранителей, поджидавших в тени скалы, те оживились, закивали, обрадованные вниманием вождя. Они были лучшими из лучших, бойцами из бойцов — и все они были ограми.
Оргрим был настоящим орком по рождению и воспитанию и, как все его сверстники, привык ненавидеть огров. Но эти очень отличались от обычных дренорских огров: куда разумнее их, хотя не маги, а просто воины. А главное — были верными лишь Оргриму, искренне восхищались его силой и отвагой, считали его не просто орком, а кем-то вроде маленького огра. Они все поклялись исполнять каждый его приказ и умереть за него, если потребуется. А Оргрим уважал и ценил их силу и преданность — и, к своему удивлению, понял, что готов и сам отдать жизнь за них.
Теперь вся гвардия Оргрима готовилась отдать жизнь, чтобы Орда смогла победить.
Хорошо хоть, портал оставался в целости и сохранности. Ренд и Мэйм Черноруки пережили битву с Гул’даном и сражение с флотом Альянса, а с ними немало орков их клана. Гонец от братьев нагнал Орду на пути от Каз-Модана, и Оргрим передал с ним приказ братьям присоединиться к отрядам их клана у портала. Верховный все еще не слишком доверял Чернорукам, но те доказали преданность Орде, а кто лучше них, сильных, испытанных воинов, справится с защитой ворот? Конечно, сам Оргрим и не думал убегать туда, даже в случае поражения.
Верховный снова кивнул ограм и пошел вниз по склону, спеша к равнине и битве, ожидавшей там.
Орочья атака застигла Альянс врасплох. Как Оргрим и рассчитывал, люди ожидали долгой осады, рассчитывая взять орков измором и отлавливать тех одиноких бедолаг, кто дерзнул бы высунуться за пределы защитного кольца скал, окаймлявших Черную Гору. Поэтому никто отражать нападение не готовился.
— Орки! — завопил солдат, мчащийся со всех ног к Лотару и его штабу. — Они нас смяли!
— Что? — воскликнул Лотар.
Пришпорил жеребца, поскакал по сумрачной долине, где располагалась основанная масса сил Альянса. Туралион поспешил следом, за ним — остальные.
Уже издали командир услышал шум битвы, а вскоре и увидел врагов: вроде орки, но огромные, толсторукие, крепконогие, волосы остроконечными пучками торчат над головой наподобие птичьих гребней или гривы. Никогда таких раньше не видел. И бездоспешные, только повязки набедренные, наплечники да косматые сапоги. Дрались как безумные, рубили, резали, кололи все, до чего только дотягивались. Растатуированные, иззубренные куски металла, костей и вообще непонятно чего вдеты в уши, ноздри, брови, губы и даже соски — безумные дикие варвары! Люди разбегались перед их яростью.
