Он уронил мою руку и схватил за руку Риту, а потом и вовсе обнял ее.
— Спасибо. — Рита всхлипнула, уткнувшись ему в плечо. — Спасибо тебе, Декстер, — сказала она. Наверное, за компанию, но мне все равно приятно.
Глава 29
Впервые за долгое время я не мог дождаться, когда же доберусь до своего закутка. Не потому, что соскучился по кровавым пятнам, — мне не терпелось удостовериться в правильности идеи, которая озарила меня в кабинете преподобного Джиллса. Одержимость демонами. Все крутится вокруг этого. Я никогда не чувствовал себя одержимым, хотя Рита делает попытки заявить права на меня. Одержимость — хоть какое-то объяснение, кроме того, похожие случаи уже известны в истории, поэтому мне очень хотелось проверить это.
Первым делом я посмотрел автоответчик и электронную почту: сообщений нет, за исключением обычного уведомления нашего управления о необходимости поддержания чистоты в обеденной зоне. Никаких извинений от Деб.
Я сделал несколько осторожных звонков, выяснил, что она пытается поймать Курта Вагнера, и испытал облегчение, поскольку это означало, что она не подозревает меня.
Проблема решена, совесть чиста, и я стал искать ответ на вопрос о демонической одержимости. Видное место в этих исследованиях занял старый добрый царь Соломон. Ему, вероятно, было довольно уютное демонами, большинство из которых имели непроизносимые имена с несколькими буквами «з». И он распоряжался ими как слугами, связав их договором и вынуждая работать на постройке своего большого храма, что привело меня в состояние легкого шока, поскольку я всегда считал, что храм — хорошая вещь, и, безусловно, должны были существовать какие-то законы по поводу адекватного использования труда демонов. Я имею в виду, если мы потрясены, когда слышим о незаконном труде иммигрантов, собирающих апельсины, не следовало бы всем этим богобоязненным патриархам иметь некое постановление о запрете на демонов?
Но вот же — все черным по белому. Царь Соломон общался с ними вполне беззаботно, как их босс. Им не нравилось, что ими распоряжаются, но с Соломоном они мирились. Этот факт породил интересную мысль: а что, если кто-то другой может контролировать их и пытался поступить таким образом с Темным Пассажиром, который бежал от принудительного труда? Я сделал паузу и подумал.
Самая большая проблема этой теории в том, что в нее не вписывается подавляющее чувство смертельной опасности, которое захлестнуло меня с самого начала, даже когда Пассажир был еще на борту. Я легко могу понять нежелание делать работу по принуждению, но оно не имеет ничего общего со смертельным ужасом, который я ощутил.
Означает ли это, что Пассажир не демон? Означает ли это, что происходящее со мной всего лишь психоз? Параноидальные фантазии, вызванные жаждой крови и боязнью преследования?
И тем не менее принято считать, что в каждой мировой культуре на протяжении всей истории человечества в том или ином виде существовала идея одержимости. Я просто никак не мог присовокупить ее к своей проблеме. Я чувствовал, что нахожусь на правильном пути, но никакого прорыва у меня не получилось.
Неожиданно для себя я выяснил, что уже половина шестого, и сегодня более, чем когда-либо, мне хотелось бежать из офиса к дому с его сомнительной неприкосновенностью.
На следующий день я опять сидел в своем закутке, печатая отчет по очень скучному массовому убийству. Даже в Майами случаются обычные убийства, и это было как раз одно из них, точнее, три с половиной, потому что три тела находились в морге, а одно — в интенсивной терапии больницы «Джексон мемориал». Это была обычная разборка со стрельбой из проезжающего автомобиля в одном из районов города с низким уровнем цен на недвижимость. Я не видел смысла тратить много времени на нее, поскольку было много свидетелей, и все они согласились, что это деяние совершил некто по имени «ублюдок».
Но тем не менее формальности надо соблюдать, и я провел полдня на месте преступления, чтобы удостовериться, что никто не бросился к беднягам и не принялся кромсать садовыми ножницами, когда их расстреливали из проезжавшей мимо машины. Я пытался изобрести новую методику доказательства, что подобное направление брызг крови соответствует стрельбе из движущегося оружия, но от скуки мои глаза собирались в кучку и я тупо смотрел на экран, пока не услышал звон в ушах, который стал нарастать, преображаясь в звук гонгов, и вот я уже опять во власти той самой ночной мелодии, и пустая белая страница текстового редактора вдруг окрасилась свежей кровью, которая хлынула на меня, заполнила офис и весь видимый мир. Я вскочил с кресла и заморгал; видение исчезло, оставив меня чуть ли не в полуобморочном состоянии и полном изумлении.
Теперь галлюцинации стали одолевать меня средь бела дня, даже когда я сидел за своим рабочим столом в полицейском управлении, и мне это не нравилось. Либо нечто становится сильнее и ближе, либо я приближаюсь к полному безумию. Больные шизофренией слышат голоса, а может, и музыку? Можно ли квалифицировать Темного Пассажира как голос? Что, если я был совершенно безумен все это время, а теперь наступил завершающий этап искусственно созданного Пассажиром сомнительного здравомыслия Декстера?
Вряд ли такое возможно. Гарри натаскал меня и был убежден, что я все усвоил, Гарри, наверное, понял бы, если бы я был сумасшедшим, но он говорил, что у меня все нормально. Гарри никогда не ошибался. Итак, это мы выяснили и со мной все в порядке, в полном порядке, спасибо.
Так почему же я слышу эту музыку? Почему у меня трясутся руки? И почему я должен цепляться за призрак своего Пассажира, чтобы не сидеть на полу с прижатым к губам указательным пальцем?
Очевидно, никто в здании ничего не слышал, кроме меня. В противном случае коридоры кишели бы людьми — либо танцующими, либо вопящими. Нет, страх проник только в мою жизнь, он крадется за мной быстрее, чем я от него бегу, наполняя огромные пустые пространства, когда-то занятые Пассажиром.
Я не знал, что делать дальше; мне была необходима дополнительная информация из внешних источников, если я хочу понять происходящее. Многие считают, что демоны реальны; Майами переполнен людьми, которые упорно трудятся изо дня в день, чтобы держать их подальше. И хотя бабалао наотрез отказался иметь к случившемуся хоть какое-то отношение, он, на мой взгляд, был бы не прочь узнать, что это такое. Я был практически уверен, что сантерия допускает одержимость. Кроме того, Майами — город, прекрасный своим разнообразием, и я, безусловно, могу поискать и другие источники информации, чтобы задать вопросы и получить совершенно иные ответы — возможно, даже такие, которые ищу. Я оставил свою клетушку и направился к автостоянке.
Магазин «Древо жизни» располагался на окраине района под названием Либерти-Сити, той части Майами, которую туристам из Айовы[41] поздней ночью лучше не посещать. Территория этого конкретного района находилась во власти иммигрантов с Гаити, и многие здания здесь были раскрашены в яркие цвета, как будто одного цвета недостаточно для жизни. Стены некоторых домов были расписаны сценами, изображающими быт гаитянской деревни. На них доминировали петухи и козы.
