Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
Пробежав глазами заметку, Джеймс убедился, что дела обстоят из рук вон плохо. Недаром его мать взбеленилась. Хоть гнев леди Мэтисон действительно был оправдан, Джеймс не мог простить ее оскорбления в адрес Джулии.
Спустившись на первый этаж, он на минуту остановился, чтобы собраться с духом, прежде чем войти в гостиную. Вероятно, гнев виконтессы только усилился из-за долгого ожидания, и она была готова выплеснуть его на сына, как только он появится. Наверняка мать уже заготовила гневную тираду и ждет того момента, когда сможет произнести ее.
Джеймс распахнул дверь, предчувствуя новую схватку, но, к его удивлению, мать чинно сидела на диване, а ее горничная листала книгу, словно собиралась почитать госпоже вслух, чтобы скоротать время.
Джеймс насторожился: почему леди Мэтисон вдруг успокоилась?
– Мой дорогой мальчик, – заговорила виконтесса, поднимаясь при появлении сына, – подойди ко мне и сядь рядом.
Ее голос нельзя было назвать теплым, но в нем не слышалось и враждебности. Виконтесса вдруг шагнула к нему, и, когда вцепилась в предплечье, Джеймс почувствовал, что в руке у нее письмо. Однако леди Мэтисон тут же отошла от него и спрятала письмо за спину.
– Может, распорядишься, чтобы нам подали кофе? Сейчас самое время взбодриться, – сказала она скороговоркой, как будто заговаривала Джеймсу зубы. – Я уверена, что кофе пойдет тебе на пользу.
Джеймс проигнорировал ее слова.
– Что у тебя в руке?
– Это? О, ничего особенного, – натянуто улыбнулась леди Мэтисон. – Скорее всего доставили билет в театр.
Джеймс молча протянул руку, и мать, вздохнув, отдала ему письмо.
– Печать сломана, – заметил он, с подозрением взглянув на нее.
Леди Мэтисон небрежно пожала плечами.
– Письмо пустячное, поэтому слом печати не имеет никакого значения, есть печать или нет. Посыльный, должно быть, уронил конверт по дороге, вот печать и сломалась.
Однако письмо оказалось совсем не пустячным: на печати был изображен герб леди Ирвинг, который можно было разглядеть, несмотря на то, что воск был разломан. Текст письма был коротким, но хлестким:
«Милорд, вы опозорили моих племянниц, а значит, и меня. Полагаю, вам понятно, что я имею в виду. Мы немедленно уезжаем в деревню. Прошу, не пытайтесь увидеться с нами и не пишите нам.
Эстелла Ирвинг».
У Джеймса было такое чувство, будто его ударили по лицу, будто конь лягнул в голову, будто сердце вырвали из груди. Как могла леди Ирвинг отреагировать таким образом на его предложение руки и сердца, сделанное Джулии? Или Джулия умолчала об этом? А может, леди Ирвинг не желает, чтобы он женился на Джулии?
– Что-то неладно? – спросила леди Мэтисон, и все встало на свои места.
Джеймс понял, почему она успокоилась и ее гнев утих. Это она сама написала злополучное письмо и хитро подсунула его сыну, а теперь как ни в чем не бывало смотрела на дело рук своих, страшно довольная собой.
Леди Ирвинг не могла написать ничего подобного: ей не была безразлична судьба Джулии.
– Это подложное письмо, – заявил Джеймс, возвращая бумагу матери. – И написала его ты, а не леди Ирвинг.
– Но, мой дорогой мальчик, – изобразив недоумение, возмутилась леди Мэтисон и взяла письмо из рук сына, – это почерк Эстеллы, а не мой. Ты же видишь. Кроме того, я не смогла бы раздобыть печать леди Ирвинг. Ах, мой милый, как все это неприятно!
Скомкав письмо, леди Мэтисон бросила его на пол.
– Ну, чем меньше слов, тем меньше ссор, ты согласен? Позволь дать тебе совет. Пусть уезжают в деревню, это к лучшему. Вся эта история в скором времени забудется, и ты найдешь себе подходящую партию.
– Ты так ничего и не поняла, – печально заключил Джеймс. – Мне плевать на то, что в этом письме. Я не позволю им уехать, не объяснившись со мной.
Он поднял бумагу с пола, разгладил и прочитал еще раз. Ему все же не верилось, что это могла написать леди Ирвинг. Неужели графиня была так оскорблена, что не пожелала разбираться в отношениях, которые связывали ее племянницу с ним? Нет, этого не могло быть. Вся эта история с письмом выглядела странно, неправдоподобно.
– Я собираюсь жениться на мисс Херрингтон, – заявил Джеймс.
– Тебе это вряд ли удастся, если учесть, что она не желает выходить за тебя замуж, – приторно-сладким голосом проговорила мать, торжествующе глядя на сына.
Джеймс почувствовал, что с него довольно. Леди Мэтисон пора уходить. Он не знал, кто написал это письмо и чего на самом деле хотела Джулия, но и общаться с матерью больше не желал, поэтому сказал:
– Позволь проводить тебя. Вижу, ты перестала оскорблять меня и мою невесту. Тебе, видимо, не хочется покидать насиженное место?
Тень пробежала по лицу леди Мэтисон, и Джеймс устыдился своих слов. Ему не следовало угрожать матери и пугать ее потерей жилья. Возможно, она не сделала ничего дурного. Если леди Мэтисон и вскрыла из любопытства адресованное ему письмо, то ведь это не преступление.
Тем не менее Джеймсу хотелось выпроводить матушку как можно скорее, потому что и ему уже пора было ехать, чтобы разобраться во всей этой ситуации. Подхватив под руку, он повел мать к двери, и в этот момент на пороге гостиной появился Делани с подносом в руках и простодушно поинтересовался:
– Ее светлость уже уезжает?
– Да! – рявкнул Джеймс. – Мы оба уезжаем.
Леди Мэтисон удивленно посмотрела на сына, но тут же с готовностью уселась на свое место и заявила:
– Я вообще-то не спешу, дорогой мой. Надеюсь, ты не откажешь родной матери в чашке кофе? Я ведь проделала долгий путь в холодную погоду, чтобы увидеться с тобой.
– Я тебя не приглашал, – грубо заметил Джеймс, скрестив руки на груди.
На лице виконтессы отразилось выражение досады.
– Ну, значит, это неожиданный визит. Разве я не могу навестить сына без предупреждения?
– Не можешь и не должна, и тому есть сотни причин, – холодно заявил Джеймс.
– Ну ладно, – промолвила виконтесса, наливая себе горячий кофе. – Как бы то ни было, но я намерена подкрепиться, прежде чем отправляться в обратный путь.
Джеймс отвернулся от нее.
– Угощайся, а я ухожу.
Он не мог больше медлить. Джеймс знал, что Делани присмотрит за леди Мэтисон во время его отсутствия.
– Джеймс, мой мальчик, останься со мной, – окликнула его виконтесса мягким умоляющим тоном. – Прошу тебя, давай вместе выпьем кофе, а потом, обещаю, я уеду.
Это был голос не светской львицы, а любящей мамы. Джеймс давно не слышал таких теплых ноток в голосе виконтессы, и его сердце растаяло.
Повернувшись, Джеймс увидел на лице матери выражение мольбы.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
