Через час они уже снова были в пути и не останавливались, пока в уже сгущающихся сумерках не добрались до Белреми. Когда уже проехали ворота и направлялись к замку, Жанна неожиданно проснулась.
– Где мы? – поинтересовалась она, сонно потягиваясь.
Джеффри слез с коня, прижимая ее к плечу.
– Мы уже дома, родная! Видишь?
– Как чудесно! – воскликнула она. – Отпусти меня, Джеффри, я сама пойду.
Поставив девушку на ноги, он повернулся к другу, протягивая руки:
– Давайте ее мне.
– Нет. – Симон только крепче прижал к себе спящую Маргарет и, осторожно спустившись с коня, зашагал к замку.
В холле их встречали несколько человек: Алан, шевалье и крупный мужчина, сидевший в углу, в тени. Элен тоже была здесь.
– Вы привезли миледи? – возбужденно спросила фрейлина, подбегая к Бовалле и откидывая складки его плаща.
Он отстранил ее:
– Да.
К нему шагнул Алан:
– Уже! Ну молодец! И Джеффри здесь! К ним поспешил шевалье:
– Милорд, отпустите мою кузину. С дамами так не обращаются. Ее фрейлины позаботятся о ней.
– Дорогу! – коротко бросил Симон, направляясь мимо него к лестнице.
Маргарет проснулась и, откинув плащ, огляделась. Она раскраснелась ото сна и не совсем еще пришла в себя.
– Мы уже дома? Элен! – Потом бросила взгляд на строгое лицо Симона, ее веки затрепетали. – Прошу вас… я пойду сама, – попросила она.
– Я отнесу вас в вашу комнату, – возразил Симон. – Не беспокойтесь, мадам.
Она вспомнила про свое мальчишеское одеяние и подчинилась. Бовалле быстро поднялся по лестнице. Жанна и Элен следовали за ним по пятам.
Целый рой фрейлин окружил его перед спальней графини, но он протолкался среди них и положил ее на постель.
– Разденьте ее, – приказал он. – И позовите доктора, чтобы он обработал ей рану.
Его моментально оттеснили в сторону. Фрейлины окружили леди Маргарет, охая, ахая и пытаясь дотронуться до нее. Симон вернулся в большой холл, где его встретил грубоватый голос:
– Клянусь Богом, ведь это же мой Симон! Да еще с девушкой на руках! А ну, иди сюда, бездельник! – Фальк, хромая, заторопился к нему.
– Милорд! – Симон бросился к Монлису, схватил его за руки. – Мой дорогой!
Фальк обнял его:
– Симон, мой львенок! Я так соскучился по тебе! Черт бы тебя побрал, ты ведь еще подрос! Или я уже забыл, какой ты гигант? Скажи, ради Бога, почему на тебе этот золоченый панцирь? Ну ты и франт! Ну перестань, дружок, зачем ты становишься на колени?
Симон попытался преклонить перед ним колено, но Монлис поднял его.
– А ну-ка, дай мне твою руку! Я столько слышал о твоих подвигах, мой львенок. Подумать только, ведь ты же был моим пажом! Вот уж не думал, что доживу до такого дня, когда буду гордиться тобой! – Отодвинув от себя Симона на расстояние вытянутых рук, он принялся его разглядывать. – Да, все те же брови, как у жука, и холодные глаза. А ну-ка, повернись к свету, дурачок! Ну вот, теперь я вижу разницу.
К ним подошел Алан:
– Вот так сюрприз, правда? Отец прибыл вчера, прямо от короля.
– Я думал, мне все это снится, – отозвался Симон. – Как вы добрались до этих берегов, милорд?
– На корабле, дружок. Я больше не мог сидеть дома, не получая от вас никаких новостей, Жена умерла, дочери вышли замуж. Настало время мне прибиться к кому-нибудь из вас. Сначала я направился в Лондон, к моему кузену Гранмеру. С его помощью отплыл во Францию на почтовом корабле. Побывал у короля, а он послал меня сюда. И со вчерашнего дня я все слушаю рассказы о твоих подвигах и о том, как ты захватил этот замок. Славная работа, Симон! Жаль, что меня не было с тобой, но я, пожалуй, уже староват, да еще эта проклятая подагра! И мой Алан так переменился! Он уехал из Монлиса совсем мальчишкой, который только и делал, что тратил время на серенады своим подружкам, а здесь я встретил настоящего мужчину. Вот уж не ожидал таких перемен! Ты превратил его в настоящего солдата, дружок.
Симон подвел старика к креслу:
– Нет. Король называет Алана своим поэтом, но при случае он может организовать атаку получше, чем Джеффри. У него есть к этому способности.
Фальк повернулся к Мальвалле, который стоял в стороне, наблюдая за ними. Потом тяжело поднялся и захромал к нему.
– Дай мне твою руку, сэр Джеффри, – проворчал он. – Сейчас военное время – и пора забыть старую вражду, если не возражаешь.
Джеффри преклонил перед ним колено.
– Буду искренне рад, милорд, – ответил он. – Симон, Алан и я – мы все заодно.
Они пожали друг другу руки, и Фальк снова уселся в кресло в окружении всей троицы. Шевалье тем временем исчез, а Сантой отвел израненного Рано к доктору, так что они остались одни. Фальк довольно надувал щеки, гордо переводя взгляд с Алана на Симона и подшучивая по поводу его золоченого панциря:
– До меня доходили слухи о твоих доспехах, дружок, но я впервые вижу тебя в них. Ну просто франт! Скажи-ка, львенок, что это за леди, которую ты нес на руках?
Симон встал и оглядел своих друзей. С минуту он молчал, улыбаясь одними глазами, затем многозначительно произнес:
– Эта леди, милорд, скоро станет моей женой.
Глава 14
ПОКОРЕНИЕ ЛЕДИ МАРГАРЕТ
На а следующий день милорд Монлис ковылял по террасе все еще находясь под впечатлением невероятного объявления, сделанного накануне Симоном. Тогда он просто раскрыл рот от удивления и не успел прийти в себя, как Бовалле уже ушел. Весь вечер они не виделись, поэтому разговоров на эту тему больше не было. С утра полководец заперся со своим секретарем, поэтому Фальк бродил по замку в поисках сына, которого наконец нашел на террасе прилаживающим новую струну на арфу. При виде отца Алан улыбнулся своей обычной милой улыбкой.
Фальк опустился на стул, с которого поднялся сын.
– Черт бы побрал мою ногу! – проворчал он, глядя на нее.
Алан уселся на парапет. Отец недовольно буркнул:
– По-прежнему играешь, дурачок?
– По-прежнему, – кивнул тот.
– Неужели тебе больше нечем заняться?
– Симон такого же мнения, как и ты, но у него совсем нет слуха.
– Он сказал мне, что ты у него командуешь конницей. Алан рассмеялся:
– И это правда, как ни странно!
– Говорил, что из тебя получился отличный командир, но боюсь, наверное, просто расхваливает тебя передо мной.
– Пожалуй, ты прав, – улыбаясь, согласился Алан.
– Сынок! – Фальк уперся палкой в пол. – Что это он болтал вчера вечером?
