Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
В 45 лет привередничать не к лицу. Характер давно утратил упругость воли, зато четко обозначен рельеф живота. В этом его единственное сходство с Шварценеггером, добавим: беременным Шварценеггером.
Ловушка: возраст как режиссер чувств
Главное отличие от предшественников заключается в том, что в 40 лет мужчина, увлеченный экзистенциальными проблемами, о женщинах забывает, а в 45 лет интерес к ним возобновляется.
Наступает момент, когда все незнакомые девушки и молодые женщины за глаза обзывают 45-летнего ухажера «папашей». И в этом определении пока отсутствует брезгливость – это попросту беззлобная правда.
Всмотримся в портрет, нарисованный Паскалем Брюкнером (узнаешь себя?): «В сорок семь лет, растеряв все иллюзии, он барахтался на службе, дожидаясь повышения, и убивал время тем, что заводил любовниц из числа мелких служащих, соблазняя их повышением».
Еще совсем недавно мужчина имел все шансы. Теперь ни один даже скромненький шанс не хочет иметь с ним никакого дела. Иногда попадаются на глаза пожелтевшие выписки из книг: «Если мужчина хочет женщину – он хочет женщину», «То, что нас не может уничтожить, делает нас сильнее», – но что означают все эти слова, уже не совсем понятно. В отношении чувств данная особь представляет собой геометрически простейшую картину на время стабилизировавшейся и настойчиво угасающей телесности, если чем и осложненную, то только вкраплениями эротического безрассудства. Страстный любовник – самое дефицитное амплуа мужских особей 45 лет.
Мужчина приелся самому себе и устал от общения со своим эго. Панцирь ранней старости, ощущение себя реликтовым кузнечиком, защитный хитин тоски отбрасываются, достаточно девушке прикоснуться к его руке.
Наиболее честный и удачный комплимент, который делает 45-летний, приглашая на свидание: «Вы очень красивы и молоды. Вероятно, вы хотите побольше узнать про мой противоречивый духовный мир?»
С высоты восприятия 45-летнего все особы противоположного пола (даже если они моложе его всего лет на пять) с полным правом возводятся в ранг девушек. Основание вполне достаточное: только потому, что моложе! Этого довольно. Кажется, что природа девушки разгадала тайну зощенковскую возвращенной молодости. Предупреждал В. К. Тредиаковский: «Сочетать мужские и женские рифмы – все равно что сочетать дряхлого арапа и юную европскую девушку», – так кто ж его будет слушать? Сорокапятилетнему изменяет чувство поэтического метра.
Композиция падения в чувство чудовищно банальна, как в самом неприхотливом водевиле жизни.
Пролог. Каждодневность убеждает – растоптан шлейф идиллии, оборвана нить фантазии.
Экспозиция. Сомнение в очевидности произошедших перемен не означает безразличия к проблеме чувств.
Завязка. Когда ошпарило осознание, что с небом, покрытым алмазами, что-то не клеится, вот тут, почти как у Габриэля Гарсия Маркеса, доносится из-за горизонта, с острова Самого красивого утопленника в мире (с поправкой на отечественный климат), запах зимней свежести сосновых иголок. Это девушка одиноко бродит по горизонту. На ум приходят стариковские сравнения: «…как лучезарны эти ноги, лучиста грудь и вдохновенны ручки…» И всякая прочая глупость в голову лезет.
Девушкины портреты не многочисленны, но обманчиво разнообразны: херувимчик, бандитка, учительница, головорез, хулиганка и т. д. Ассортимент «и т. д.» весьма широк. Так или иначе, все они объединены общим знаком – коллекционерка скальпированных сердец, от которой исходит свет надежды и морозная терпкость, обещающие выздоровление и освобождение от неразберихи распадающихся мыслей.
Девушка все-таки не совсем хулиганка. Также нельзя назвать ее любовной бандиткой. Она просто любопытна, как весенняя мышь, и вышла прогуляться в мир лишь для того, чтобы пополнить собрание своих жизненных впечатлений. Ее любопытство сродни занятиям Амели, «которая любила по воскресеньям бросать блинчики в речку, засовывать руку в мешок с фасолью, ложечкой ломать засохшее варенье и набивать карманы камешками со всех незнакомых мест».
Габриэль Лауб справедливо заметил: «Человек берет взятку в одном-единственном случае – когда представляется этот случай». Признание девушки 45-летнему «Я вас люблю» – как раз именно тот случай взятки, которую подсовывает жизнь. В этом признании содержатся мотивы гуманистической эпитафии, в которых при должной мечтательной аранжировке можно расслышать ноты любовного марша. В девушкином любовном объяснении могут звучать самые разные и необязательные темы: шантаж, мелиорация, повестка в суд, письма Тургенева или обвинение в неуплате налогов. Нашему герою слышится иное: просьба напоить водой, мольба о пощаде – обманывает жизненный слух и подводит сердечный опыт.
Девушка искренне клянется, что это ее первая любовь, 45-летний опрометчиво верит, не удосуживаясь поинтересоваться: «Первая за отчетный день?»
Фантазия мужчины рисует метафизические картины. Вот оно – наступление эры новой жизни. Прочь обыденность, в самый дальний ящик семейную пижаму с портретом Чебурашки! Любовь пришла. И кажется, ждет тебя золотой слиток на конце радуги. Пусть чувство девушки на языке суровых ригористов именуется проявлением неустойчивой морали. До ригористов ли нашему герою! Он готов из любовной солидарности и Кафку назвать весельчаком, а свои жизненные принципы – безнравственными.
Теперь не только пыль в углу квартиры подчеркивает смысл существования 45-летнего, и не только «Тефаль» думает о нем. Кажется, весь мир просветлел, и даже может показаться, что холодильник, пока наш мужчина на службе, рассказывает миксеру о том, как ему повезло стоять в квартире, принадлежащей такому человеку.
О, как деликатесен наркотик близости, как вдохновенно убедительна грубовато-эротическая искренность, не знающая изысканности!
Развитие действия. Любое накопленное мужчиной эстетство и знание мира разбиваются о неказистые комплименты. В состоянии влюбленности человек становится все более романтичным и все менее подозрительным. Он никогда не поверит, к примеру, когда юная соблазнительница сравнивает его с Брюсом Уиллисом, но готов умиляться справедливости других оценок: «Какие у тебя мужественные ресницы», «Какие благородные фаланги пальцев», «…бесстрашные морщины», «а сам ты такой забавный…». Подобные эпитеты так и сыплются с лукавого язычка.
Лексикон у девушек небогат, их комплименты откровенно постановочны, но убедительны для человека, который выглядит настолько неважно, что готов принять самые сомнительные басенные похвалы. Но и этого достаточно, чтобы 45-летнего увлечь на поляны тихостных чувств, в поэтические пучины, что называется, под сень струй. Неведомо откуда мужчина узнает, что не все потеряно и есть еще силы, чтобы взять какой-никакой реванш.
Настает момент, когда кажется, что мощь витальности возвращается, и человек чувствует себя независимым от психологической брезгливости по отношению к самому себе. Корыстолюбивая страсть к реабилитации тела побуждает мужчину соотнести угасающий интерес с любой возможностью.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
