Вышли оба какие-то задумчивые, потом посмотрели друг на друга. Наконец Славка сказал:
— Ну вот, я же тебе говорил. У нее тут такие люди бывают. Видишь, какая красавица! Интересно, кто такая? Раньше ее здесь не наблюдал, иначе бы запомнил. Но я постараюсь узнать, любопытно.
Потом они опять ходили по монастырю и присутствовали на службе во вновь открытом храме. Саша снова увидел даму, но уже издалека. Она стояла одна, затерявшись в толпе. Ему показалось, что она смотрит в его сторону.
Так оно и было. Только смотрела Ирина не на него. У него на руках был ребенок. Леночку пришлось поднять, чтобы не задыхалась внизу, в толпе. Она сидела тихо, положив голову ему на плечо. Верка стояла рядом. Ирина увидела их, когда толпа заходила в храм. Дочь она узнала сразу. А потом узнала Сашу. Значит, Верка вышла замуж за этого симпатичного мужчину. И вдруг он поднял на руки ребенка. Девочку-куклу. Красивую, яркую, как картинка. Это была Ирина, умчавшаяся на машине времени. Это была ее бабушка. Только еще красивей, еще ярче. Это были ее гены, украденные у нее обстоятельствами и природой и прижившиеся на новом месте. Ее серая дочь-дворняжка произвела на свет очередное чудо. Каким таинственным образом переплелись и сцепились хромосомы, эти ДНК и РНК? Единственное, чего ей сейчас хотелось, — это подойти и взять на руки эту девочку. Это ее, ее и ничье больше. Но было нельзя. Кроме того, было нельзя, чтобы Верка ее заметила и узнала. Надо было срочно уходить, и Ирина, прокладывая тихонько себе путь сквозь толпу, вышла на улицу. Ей было плохо. Впервые в жизни заныло в груди, где-то слева, закружилась голова. Она прислонилась к стене, боясь упасть, и долго стояла. Потом побрела к машине.
Медленно выехала на трассу. На душе была пустота. Потом поплыли воспоминания. Ее мать, оставившая ее так рано. Ее таинственное прошлое, эта темная история с отчимом, смерть бабушки. Она сама — молодая, одинокая. Сейчас она поняла, насколько всю жизнь была одинока. Семья, искусственно ею созданная и взращенная, никогда не заполняла ее душу. Она просто честно играла в ней свою роль. Так и не удалось ей никого полюбить, и постель для нее осталась просто атрибутом семейной жизни. Может быть, есть у них у всех порок? У всех женщин в их роду? Бабушка Анюта, Ирина, а теперь это милое дитя. Может быть, на них проклятие лежит?
Она уже давила на газ сильнее. Трасса была свободна. Машина скользила легко, набирая скорость. Куда неслась тогда Ирина, было неведомо. И непонятно было, почему она не свернула, когда на встречную полосу вылетел «КамАЗ». Могла, но не свернула. Раньше на дороге справлялась и с более сложными ситуациями. А сейчас не справилась. Или не захотела. Может, не захотела жить, увидев, что ее повторили вновь, и все началось с начала. Удар был очень сильным, и руль вдавился в грудную клетку. Умерла она мгновенно. Прекрасное лицо при этом не пострадало. И совершенно седой Женька бесконечно гладил его, сидя у гроба. Все равно не удержал, ушла. Он так и не привык, что эта женщина ему принадлежит.
А маленькая Леночка и Верка так ничего и не узнали. А если бы и узнали, им было все равно.
