— Никто его не поймает. Он слишком умен, — заявила она опешившему Киту.
Господи, да она на самом деле верит в это! Он попробовал зайти с другой стороны:
— Может, и так. Но роман будет длиться, пока вы красивы. Как вам кажется, сколько это продлится? Трудная жизнь без роскоши и баловства, к которым вы привыкли, быстро старит женщин.
— Миссис Блэкберн не выглядит так, будто такая жизнь сильно потрепала ее, — лукаво возразила Мерри.
Выпад был неожиданным, и Кит посмотрел на нее с некоторым уважением. Котенок оказался кошкой с острыми когтями.
— Миссис Блэкберн — исключение, — сказал он. — И она достаточно умна, чтобы не поддаваться неосуществимым фантазиям, позволять им управлять своей жизнью.
— Какие строгости, капитан Макнилл! — промурлыкала Мерри. — Как вы сказали? У кого это хватило ума не позволить фантазиям управлять жизнью миссис Блэкберн? — Она придвинулась к нему поближе. — Могу поклясться, что это вы решили за нее.
Если у него и было побуждение предостеречь ее, Кит им не воспользовался. Он отвернулся, но она быстро протянула руку и схватила его за рукав.
— Я права, не так ли? Вы ее оставляете.
— Она не моя, поэтому я не могу ее оставить, — сказал он, напуская на себя спокойствие, которого совсем не чувствовал.
Мерри рассмеялась:
— Не больше, чем солнце принадлежит дню, а луна — ночи. Неужели вы думаете, что это не очевидно? Как вы смотрите на нее. Как она смотрит на вас.
— Вам показалось.
— Вы большой чертов дурень, — презрительно отвечала она. — Вы оставите ее здесь? Для него? А вы знаете, что бывает с тем, кого вот так отбрасывают? Любовь превращается в ненависть. А ненависть — бесплодие, на ней произрастают только горечь и отчаяние.
— Замолчите, — сказал Кит. Ее слова были точно смертельный яд.
Мерри придвинулась к нему.
— Вы хотите, чтобы она вас возненавидела? Потому что так и будет. Неужели это никогда не приходило вам в голову? Вы думали, что она поблагодарит вас за то, что вы ее бросили здесь? — Она покачала головой:
— Никогда! Кейт непременно вас возненавидит, возненавидит себя, возненавидит маркиза, потому что она всегда будет помнить, что это вы сделали такой выбор. Кейт не станет вспоминать о бедности, от которой, как вам кажется, вы ее избавили. Она будет думать о наслаждении и страсти, и каждая мысль будет окрашена ненавистью, потому что вы ее бросили! — Девушка просто выплевывала свои едкие слова. — Я не дам себя бросить. На это раз — нет.
Мерри круто повернулась и стала спиной к нему. Она глубоко вздохнула, а потом вздохнула еще раз, чтобы успокоиться. Когда она снова оглянулась, боевой задор уже оставил ее. Вид у нее был усталый, она явно была на грани срыва. Мерри ходила по лезвию ножа, боясь своего любовника и еще больше боясь не уехать с ним.
— А вы намерены рассказать маркизу? — прошептала она.
Кит изумленно посмотрел на нее:
— У меня нет выбора. Как я могу не рассказать ему, что его подопечная собирается бежать с возможным убийцей?
— Он никого не убивал, — заявила она. — Клянусь вам, что не он убил Чарлза и Грейс. Я точно знаю, что он не виновен в их смерти, потому что я знаю, кто виновен.
— Кто?
Мерри покачала головой:
— Не скажу, пока мы не окажемся подальше отсюда. Потом, клянусь, я напишу и все расскажу. Если вы разрешите мне уехать. Завтра, когда все остальные отправятся к Макферсонам, я останусь дома. После чего мы уедем, и никто нас больше никогда не увидит.
— Очень жаль.
Она в отчаянии скрипнула зубами.
— Говорю вам, он не убивал Грейс и Чарлза. Неужели я убежала бы с тем, кто убил моего самого близкого друга? Моего единственного друга? — Взгляд у нее был горячий, но разумный. Она искренне верила, что Ламонт не повинен в этом преступлении. — Мы женаты, и это не ваше дело.
Она, очевидно, была убеждена, что Ламонт не убивал Грейс. Может быть, она говорит правду? А если нет?.. Она убежит и тем самым навлечет меньше позора на семью Мер-док, в том числе и на Кейт. А если она замужем за Ламонтом, ни он, ни маркиз, ни кто-либо другой вообще ничего больше не могут для нее сделать.
— Ладно, — сказал Кит, понимая, что поступает против здравого смысла, но ведь здравый смысл в последнее время постоянно ему изменял.
— Еще! — проскрежетал Каллум Ламонт, поднимая свою кружку и потирая горло. Ему казалось, что его горло постоянно сжимают. Это было несправедливо. Особенно после того, как он когда-то спас жизнь этому ублюдку.
Каллум уныло уставился в пустую кружку. Неблагодарность — вот что это такое. Ладно, он научит его хорошим манерам, особенно если с ним не будет никого, кто защитит его с тыла. Эти волки-шотландцы, кажется, больше не бегают одной стаей. Неудивительно, если учесть, что их «братство» не выдержало проверки небольшим предательством.
Подумав об этом, он улыбнулся.
— Я сказал: еще!
Мег осторожно нагнулась, чтобы наполнить его кружку, а потом, быстро оглядевшись, положила ему на колени запечатанное письмо. Каллум сунул ей в руку монету — плату за то, что она служила курьером между ним и замком. Мег бросилась прочь, словно опасалась за свою добродетель, и Каллум почувствовал себя несколько обиженным.
Он никогда не набрасывался на женщин и не собирается этого делать. Ему не нужно силой затаскивать женщину к себе в постель. Женщины льнут к нему, как пчелы к меду, — зеркало вполне отчетливо объясняет причину этого. Но ему нет дела до Мег не только потому, что он избалован вниманием женщин, просто сердце его занято.
Каллум уже отдал его некоей леди, настоящей леди, прекрасной, как роза, и такой же колючей. Он ничего не имеет против парочки шипов, подумал он, и в памяти тут же всплыли вечера, когда она согревала его постель. Скоро они снова будут вместе.
Каллум Ламонт, незаконный ребенок, демон со скверным характером и убийца, любил злобно, но верно. Он был так же верен, как приливы и отливы, и так же неизменен.
Но мысли о прелестях Мерри не приблизят их обоих к богатству, поэтому он, вздохнув, сломал печать на письме и занялся делом.
Он внимательно вчитался в изящный почерк. Там было всего несколько слов, заставивших его удовлетворенно ухмыльнуться. Потом он скомкал лист бумаги, швырнул его в огонь и, глядя, как пламя поглощает его, рассмеялся.
Кто сказал, что работа и наслаждение никогда не соприкасаются?
Глава 23Как научиться жить без средств
Кервин Мердок стоял рядом с грудой багажа, заполнившего коридор, леди Матильда о чем-то возбужденно болтала с Кейт, а маркиз отдавал последние указания дворецкому. Мисс Мерри с ними не ехала. Она сказала маркизу, что не станет сокращать свой траур по «дорогой Грейс» ни на час, а принуждать ее к этому было бы просто бессердечно.
