встретились, — произнес я вместо ответа.
Тетка пожала плечами:
— Удачи не существует. Лоза не принесла нам ничего хорошего. Вскоре мы собрали первый урожай, мы произвели напиток. Муж провел испытания.
— Что он установил? — наклонился я вперед.
— Он был одарен воздушной склонностью, это наследственное, — произнесла тётка. — И этот меч — не только символ владения. Это оружие рыцаря воздуха, великого предка. Вы могли видеть его на флюгере над башней. Помещенный в корзину эфеса, элементаль воздуха, раскрывает все возможности этого оружия. Но мастерство ныне утеряно. Мы не смогли ничего поделать, когда сюда пришли Замойские.
— Хм, — задумался я. — Элементаль воздуха…
Какую следует ожидать мощность? Потенциал? Неизвестно, и это может многое изменить в ходе призыва. Но, в принципе, почему бы и нет? Я могу вызвать и подчинить такого элементаля. Я делал подобное во время учебы. Другое дело, что на второй глоток напитка точно не хватит и для ошибки нет места. А я бы предпочел иметь план Б.
Впрочем, Живодера, гребаного хищника я так и быть и без плана Б убью, просто так, от любви к искусству.
— Александр, — произнесла тетка, я перевел на нее взгляд.
Не мог не обратить внимание, что она впервые назвала меня по имени.
— Да, Маргарита Герхардовна, — негромко ответил я.
— Я поддержу тебя во всём, — произнесла она и в это мгновение я понял в каком же она находится отчаянии. — Во всём, что потребуется, чтобы Замойские перестали существовать.
А вот и дополнительные условия. Но Замойские проблема, которую рано или поздно придется решать. Мне ни к чему другие претенденты на долину, на её тайну, её потенциал. Она моя и только моя. И на пути к полному контролю мне нужны верные соратники и надежные союзники. А она будет мне верна. А Замойские перейдут границы немедленно как только заметят, что я их обозначил. Так почему бы и нет?
— Вы же понимаете, — произнес я. — Я пока не готов к немедленной схватке. И буду готов ещё очень не скоро.
— Не сейчас, — сдавленно произнесла Маргарита Герхардовна. — Но потом.
— Хорошо, — отозвался я. — В этой долине их не останется. Я обещаю.
Тетка сорвалась с места упала передо мной на колени и поцеловала мне руку.
— Увольте, Маргарита Герхардовна, — мягко возразил я. — Не стоило. Ими я бы и так занялся. Мне их младший ещё на корабле не понравился.
— Пока ты знаком только с младшим! Ты не знаешь, на что способен старший…
Она рыдала, молча глотая слезы. Пришлось усадить её обратно на стул, подать мой собственный платок. Но скоро она успокоилась.
— Простите, — проговорила Маргарита Герхардовна. — Я так давно здесь одна, ни единой родной души…
— Оставьте, Маргарита Герхардовна, — я ободряюще похлопал ее по плечу. — Теперь вы с нами. Сейчас у нас другая проблема и боль. Живодёр. Мы начнем с него. А когда покончим с этим — перейдем к остальным проблемам по списку.
Потом я, откинувшись на стуле, думал, и тётка терпеливо меня ждала. В дальней части зала Ангелина возилась, ремонтируя ремни найденной доспешной руки. Тупай, свернувшись на перекрестье огромного меча дремал. Рустам охранял наше с теткой уединение на глазах у всех.
Живодёр. Пальцы Ведьмы. Фиал на один глоток. Меч рыцаря воздуха. Напиток Бури.
Я осмотрел все это и в голове моей собрался план. План амбициозный и безрассудный, но других и не заводим…
— Хм, дражайшая тетушка, — произнес я задумчиво. — Полагаю, вы действительно можете сделать свой решающий вклад в наше охотничье предприятие.
— Всем, чем могу, — немедленно отозвалась тётка Марго.
— Тогда, мне нужны ваши очки, перчатки и мотоцикл.
Глава 24
Последняя капля боевого эликсира
Для охоты на зверя мне нужно было подготовить еще кое-что.
— Рустам, приготовь мне чистую рубашку, — приказал я после простого сельского завтрака, собранного для нас женщинами и поданного к общему столу.
Я позавтракал в обществе, не гнушаясь ничьим присутствием. Во-первых, они тут почти все дворяне, кем бы ни были раньше, во-вторых, я человек широких взглядов и глубокого жизненного опыта, мне сословная спесь ни к чему. Мне здесь ещё корпорацию строить, а других человеческих ресурсов у меня для вас нет. По крайней мере, вначале. Так что — иду на популистское сближение с будущими линейными сотрудниками.
Рустам проводил меня в комнату на втором этаже, которую добрые женщины к этому утру приготовили для меня: вычистили, вымыли, даже постель собрали, из найденного по ларям в кладовых. Только непонятно — успею ли я ею воспользоваться…
— Последняя осталась, — отозвался Рустам, доставая из дорожного чемодана шелковую нательную рубашку на выход.
— Мне нужна чистая рубашка, — повторил я. — Ведь я могу сегодня умереть.
— Это нам ни к чему, — рассудительно заметил Рустам подавая мне свежую рубашку. — Поберечься бы вам, Платоныч.
— Я на рожон лезть не буду, — бросил я надевая рубашку. — Но план складывается рискованный.
— Может тогда ну его, такой план, — пробурчал Рустам забирая у меня поношенную рубашку. — Не стоило бы вам рисковать.
— Я ценю твою заботу, Рустам, — произнес я, застегивая перламутровые пуговицы, — Действительно ценю. Но степень риска и его уместность я определю сам. У зверя лëжка где-то рядом. Там он оклемается и снова выйдет на охоту, ему нужна энергия для восстановления повреждений. Сюда он не скоро сунется, слишком много мы в него свинца всадили. И из долины он не уйдëт, потому что я знаю, куда он направится.
— И куда же это? — нахмурился Рустам.
— Туда, где ещë остались запасы доступного ему мяса, — поморщился я.
Рустам нахмурился ещë пуще, и я сжалился, рассказал свой план.
— Там, где мы это мясо зарыли вчера. На перекрестке. Другого зверю не найти, а рыть он умеет. Вот тут нам и желательно его перехватить. Причем на открытой местности. Пули его не успокаивают. Значит, пришла пора испробовать старую добрую декапитацию…
— Чего попробовать? — с хмурым непониманием переспросил Рустам.
— Обезглавливание, — усмехнулся я. — Снесу голову по-благородному, мечом по шее.
Застегнул под горло кожаный охотничий френч. Широкий ворот нательной рубахи выпустил поверх высокой горловины, так грубой кожей не натрет шею.
— Как
