бегали по залу.
— Оу, Добрыня, а ты почему еще без формы? — услышал я задиристый голос барона Грибоедова из параллельной группы.
— В стирке, — соврал я, не глядя на него.
— Ну ты и тормоз, ха-ха! Забить на форму в день экзамена — это в твоём стиле, — заржал Грибоедов.
Повернулся к нему… Смотрю, он грушу колотит в боксёрских перчатках, пытаясь казаться крутым. Ну, я слегка эту грушу подтолкнул в его сторону. Груша отпружинила и дала барону по носу так, что он с визгом отлетел на пару метров.
— С реакцией у тебя, вижу, проблемы. Так что кто из нас тормоз — вопрос спорный, — ухмыльнулся я, наблюдая, как он растянулся на полу.
Но моя улыбка быстро сползла. Сестрёнка, заметив полёт Грибоедова, сразу подскочила ко мне.
— Что этот придурок тебе сказал? — мелкая выпалила, тыча пальцем в барона.
— Да ничего, — отмахнулся я. Не хватало ещё, чтобы Грибочку хана пришла: сестра его добивать пойдёт.
— Да ладно? Ты на людей просто так не нападаешь. Говори, что он наговорил тебе, — Маша прищурилась и топнула ножкой.
— Да ничего я с ним не делал. Грушу толкнул, она отскочила, а он сам под удар полез, — отмахнулся я, надеясь, что мелкая поверит.
Правду выкладывать не хотел: ещё не хватало, чтобы Маша его на дуэль вызвала. К счастью, тут подоспел физрук. Ну хоть отвлёк сестру от моего допроса.
— Добрыня, а ты чего еще без формы? — ухмыльнулся Геннадьевич, почесывая свою щетину. — Хотя ладно, сегодня тебе точно не повезло.
— Это ещё почему? — нахмурился я. Вроде пока всё шло по плану. — Неужели форма настолько важна для размахивания моими конечностями на вашем экзамене?
— Нет, дело совсем не в форме, — злорадно осклабился физрук. — Просто ты в моём чёрном списке, так что готовься.
И что это значит? Кхм… Но тут мелкая, как всегда, опередила, заметив моё недоумение.
— Он тебя завалить намерен, Добрыня, капитально завалить! — расхохоталась Маша, хлопая меня по плечу. Вот она, сестринская любовь — пнуть брата, когда тот и так стоит на краю пропасти.
— Итак… — посмотрел физрук по сторонам. — Поднимите руки те, у кого есть срочные дела после экзамена.
Руки взметнулись так быстро, будто объявили раздачу бесплатной пиццы. Никто не знал, к чему это приведёт, но инстинкт самосохранения сработал на все сто процентов.
— Отлично, поздравляю, — улыбнулся физрук. — Сегодня ваши дела — это я. Да и завтра, возможно, тоже.
Студенты переглянулись между собой, и засыпали преподавателя вопросами. Физрук начал вещать, что у экзамена нет срока. День, два, неделя — да хоть до конца времён. Пока мы не сдадим всё по его кривым стандартам, будем обречены крутиться в этом спортивном чистилище.
Вперёд вышел Потников — наш местный любитель расписаний и графиков, человек, способный устроить истерику, если обед задержится хоть на пару минут.
— Постойте, как же так? — вскричал он, поправляя очки. — А остальные занятия? Это нарушение всех норм!
— Ваши проблемы — ваши заботы, — лениво протянул физрук. Он явно наслаждался своей властью над нами.
Затем пустился в пафосную речь о том, что мы, оказывается, аристократы, элита общества. И на нас лежат не только привилегии, но и обязанности. Вот так новость! Должны, мол, закаляться в суровых условиях, показывая собой пример. Он закончил свою тираду призывом продемонстрировать, чему мы научились под его мудрым руководством. Не физрук, а какой-то боевой монах из забытого Ордена.
— И у меня для вас особый сюрприз, — продолжал говорить Геннадьевич. В этот момент я остро пожалел, что не умею телепортироваться на другой конец света, как мой старый знакомый Грегори Торговец.
Он хлопнул в ладоши, и в зал вплыл Макар Никонович — наш преподаватель по командным боевым действиям. Любитель превращать наши тренировки в хаос и разрушения, заряжая наши души своим энтузиазмом.
— Поздравляю, молодёжь! — проорал старик так, будто мы стояли на параде. — Сегодня у вас двойное удовольствие! Не один, а целых два экзамена! И физкультура, и командные боевые действия!
И пока мы пытались переварить услышанное, два препода — закадычные дружки, которые, вероятно, после уроков вместе гоняют чаи с чем-то покрепче, начали наперебой нам объяснять суть задания.
Короче, нас решили разделить на команды по три человека. Капитанов выберут они, а те уже начнут собирать свою команду.
— Бартанов! — рявкнул Никонович, указывая на парня из параллельной группы. — Берёшь в команду Софью Нестерову?
Бартанов задумался на пару секунд и отрицательно покачал головой. Препод предложил ему другого студента, «покруче», и тот тут же кивнул. Так и шло: дедок называл капитанов, а они выбирали себе людей. Я же стоял и старался не уснуть. Удивительно, но мою фамилию называли дважды, и оба раза от меня отмахнулись. Это что, у меня какие-то проблемы с физической подготовкой? Кстати, Машу-то сразу в команду забрали, а я не удержался от хохота. Как только один тип заявил, что берёт её из-за ранга С, она тут же возмутилась:
— А моё мнение спросить забыли? Может, я не горю желанием с вами тусить!
Никонович с Геннадьевичем переглянулись, и физрук прикрикнул на мою сестрицу:
— Добрынина, отставить разговорчики! Займи своё место, пока я не передумал!
В итоге команды сформировались. Угадайте, кто остался за бортом? Я и ещё два ботана…
— Что-то не пойму, почему все эти заморыши в моей силе сомневаются? — почесав затылок, оглядел я зал.
Зубрила, стоящий рядом со мной, гордо выпрямился:
— Испытания могут быть разными: на скорость и ловкость, а не только на силу. Поэтому тебя и не выбрали.
— А нас не взяли, потому что они все недальновидные, — презрительно оскалился второй ботан. — В испытаниях могут пригодиться мозги. Сами пожалеют, когда будут плакать над своими оценками.
Я без
