Жир накопили, а не злость. — сказал Валерий Георгиевич. — Товарняк с итальянцами все покажет. Я не буду говорить, какая на нас ответственность, вы и сами должны понимать. Обращу внимание на то, что теперь вы — единое целое. Забудьте, что вы звезды. Забудьте все, что было до сегодняшнего дня, потому что нас больше интересует ваш потенциал. В сборной окажутся не те, кто покажет шикарный дриблинг, скорость или молниеносные атаки, но — сам с собой, а парни с высоким футбольным интеллектом. У нас есть три недели, чтобы сделать из вас команду. Все это время мы будем играть, играть и еще раз играть. Как вы уже заметили, на каждую позицию у нас четыре претендента. Кто-то один лишний.
«Вы самое слабое звено», — всплыло в памяти.
— Вот мы и выявим и лишнего, и достойнейшего.
Карпин занял место с краю, поднялся Валерий Кузьмич Непомнящий и повторил то же самое, но не столь экспрессивно. Ему зааплодировали — еще бы, живая легенда! Я-то с ним работал, а большинство только слышали о нем, ну, и по телеку его видели.
Я снова ощутил на себе недоброе внимание, боковым зрением осмотрел футболистов, чуть повернул голову и встретился взглядом с Тойлыевым, который теперь прятать глаза не стал. И снова он далеко — не узнать намерений.
Бердыев скомандовал отбой, и в сопровождении двух маленьких болгарочек-волонтерок, похожих, как сестры, мы отправились на стадион. Я отыскал Тойлыева, подошел к нему, тронул за руку — парень остановился, набычился. Сосредоточившись на его самом сокровенном желании, я спросил:
— Что тебе от меня нужно?
— Ничего, — буркнул он.
Его желаний я не понял, Максат мыслил на туркменском, только отголоски докатились: негодование, злость. Завидует? Не похоже, тут другое.
— Твои штуки не работают. Со мной, — зло улыбнулся он и зашагал прочь.
О чем это он? Плевать. Я выдержал, когда меня всем «Динамо» ненавидели, что мне антипатия какого-то непонятного типа? Единственная опасность, что он будет делать подлости исподтишка, надо быть настороже и приятелям сказать, чтобы за ним приглядывали.
Девочки сопроводили нас до раздевалок, расположенных одна напротив другой — в одну мы не влезли бы — раздали номерки от ящиков, где мы нашли три комплекта формы в цветах национальной сборной, и бутсы. Моя форма была черной, как у Яшина. Перчатки тоже черные. Я оделся, натянул перчатки, подвигал пальцами — идеально!
Облачившись, мы вышли на стадион, где уже ждали тренеры. Дальше началась тренировка: сперва стретчинг под надзором девушки в обтягивающем спортивном костюме под змеиную кожу. Судя по недоумению многих парней, такой вид тренировки был для них в новинку.
Затем мы пробежались, разогрелись, и Валерий Кузьмич просвистел отбой, подозвал нас жестом и проговорил:
— То, что вы в отличной физической форме, возьмем как данность. А значит, вы готовы ко всему. Практически все время мы проведем, играя и развивая взаимодействие друг с другом, это для нас главное. Сперва мы посмотрим, кто на что способен в непривычной команде, потом вы будете менять команды, и через неделю-две… надеюсь, этого времени хватит, мы будем определяться с основным составом.
Он посмотрел на Курбана Бекиевича Бердыева, единственного из четверки тренеров, никак не связанного с именем Валерий, и тот заговорил:
— Самые умные, наверное, заметили, что на каждую позицию у нас по четыре игрока. То есть четыре полноценные команды. Путем жеребьевки мы распределили вас по командам, у каждой будет свой куратор. Распорядок дня у нас такой: с девяти до десяти разминка, потом мы играем. С часу до трех перерыв на обед. С трех до семи играем. С семи до восьми ужин, затем — разбор полетов, если он потребуется. Так что по городу не расходиться!
Все время он поглядывал вдаль. Перестал кого-то высматривать, только когда подошли молодые помощники с четырьмя наборами разноцветных манишек. Интересно, к кому я попаду? Если речь идет о жеребьевке, то это воля случая, а не симпатия куратора. К тому же им главное выявить лучших, а не утереть нос коллегам.
Слово взял Андрей Валерьевич Тихонов:
— Сейчас я буду зачитывать фамилии. Кого называю, тот выходит, надевает манишку соответствующего цвета и становится возле своего тренера. Со временем вы можете сменить команду. Итак, моя команда. — Он взял список у Карпина. — Голкипер — Игорь Акинфеев.
Легендарный вратарь надел красную манишку.
Жаль, я понимал Тихонова лучше всех. Ну и ладно. К Тихонову также попал Микроб.
К Бердыеву — Тойлыев, Топчи, Зобнин, Евгеньев, Марчук, Хо, Бекмамбетов, Ахметов, Зорин, Кокорин, Сэм, эта команда надела синие манишки.
Меня занесло к желтым, которыми руководил Карпин. Позиции распределились таким образом: в защите Шемберас, Дивеев и неизвестный в той реальности двадцатидвухлетний Семен Лозовой. Опорник — Денисов. Полузащита — Антон Зиньковский, Шухрат Алиев, края: справа универсал Арсен Захарян, слева Тимур Рамазов из Первой лиги.
В атаке Антон Дако и Дзюба.
Хорошие защитники в этой реальности, как и в нашей, в дефиците, но их было хотя бы достаточное количество. В нашей команде это парни, уже прогремевшие в обеих реальностях. А вот края… точнее правый край. Чтобы его прикрыть, туда поставят Арсена Захаряна, но достойной замены-то ему и нет, есть молодые игроки средней руки, про Андрея Хо, Вадима Лаученко и Сергея Тидо мало кто слышал. Вся надежда на талант одаренных, решивших, что парни еще себя проявят.
Ну не Зорина же туда пихать, чтобы прикрыть фланг!
Белые, команда Валерия Кузьмича Непомнящего: Полозенков, Осипенко, Исламхан, Евгеньев, Матченко, Зинченко, Алмазбеков, Кривцов, Цыганков, Тюкавин, Довбик.
Несмотря на свой преклонный возраст, назвать главного тренера сборной стариком не поворачивался язык. Подтянутый, собранный, открытый, он будто бы излучал равномерный свет и вселял уверенность одним своим видом.
Интересно было наблюдать, как ведут себя малознакомые друг с другом игроки, очутившиеся в одной команде: держатся обособленно, косятся друг на друга. Ничего, скоро перезнакомятся. Ничто так не сближает, как игра.
Непомнящий свистнул, привлекая внимание, и взял слово. Говорил он негромко, и воцарилась тишина.
— Красные играют с желтыми здесь, синие — с белыми на открытом стадионе.
Непомнящий и Бердыев увели свои команды, остались мы, карпинцы, и тихоновцы.
— Рад тебя видеть. — Акинфеев пожал мою руку.
— Да победит достойнейший! — парировал я, отвечая на рукопожатие, и мы разошлись по стадиону.
Команды выстроились на поле, но тренеры все не начинали игру, поглядывали куда-то вбок, а я изучал команду противника, выявляя наши шансы.
У них в
