вернулся к первому: — Барон, значит?
— Не трогай меня!..
— И, наверное, думаешь, что это даёт тебе какие-то права? — Я продемонстрировал пленнику нож. — А теперь слушай сюда! Сейчас я засуну эту хрень тебе в живот…
— Тебя найдут!
— Ты дебил, что ли? — рассмеялся я. — Меня уже нашли! Вы же поэтому к Кате и заявились. Короче. Сейчас я засуну эту хрень тебе в живот, и у тебя будет очень короткое время для ответов на мои вопросы. Учти — мой лекарь одного вашего уже не спас, и сил у него не осталось. Да и сам я, откровенно говоря, лечу так себе. Ну а полиция местная уже вся моя. Готов?
— Я барон! Ты не посмеешь? А-а-а!
Я вытащил окровавленное лезвие.
— Время пошло!
Конечно, бил я так, чтобы в случае чего легко его откачать, но он знать этого не мог. Вдобавок во время всего разговора моё внушение работало так сильно, что я почувствовал даже страх своих гвардейцев. Так что, каким бы упёртым ни был этот барон…
— Пантелеев! — заорал побледневший от страха и боли пленник. — Нас послал Антон Пантелеев! Вылечи, и я всё скажу!
— Где он⁈
— Вылечи!
— Где Пантелеев, падла⁈
— Он в своей резиденции в Нижнем!
— А где заложники?
— Я не знаю! Честно!
— Жень, вылечи мудака. — Я пропустил лекаря, а сам сел на скамейку.
Пантелеев сука… Черт, если бы не дела, я бы занялся этим козлом сразу после Воронцова, которого он же и подослал. Но теперь гад перешёл все границы, и откладывать больше нельзя. Эта мразь должна умереть!
Глава 20
Грузовик пришлось сжечь, а двух оставшихся в живых пленных в багажниках внедорожников вывести за город. И только когда они умчались в сторону Савино, я со спокойно душой вернулся в крепость и поехал в полицейский участок.
— Дмитрий Николаевич, я вижу вас чаще, чем свою жену, — буркнул, пожимая мне руку, Фёдор Филимонович.
— Не подумайте, что лезу не в своё дело, — пожал плечами я, устраиваясь на стуле напротив хозяина кабинета. — Но, пожалуй, вам стоит чаще появляться дома.
— Очень смешно. — Капитан достал папку и положил её на стол. — По-хорошему я должен задержать ваших людей на двое суток, пока идут розыскные мероприятия.
— Ну, вы же понимаете, что они никуда не сбегут?
— Понимаю. — Полицейский открыл папку. — Поэтому отпущу их, если вы мне ответите на один вопрос.
— Легко. — Я откинулся на стуле. — Какой?
— Что происходит?
— Ха! — Я не сдержался и рассмеялся. — Что же вы, Фёдор Филимонович, так скромничаете, я-то думал, что вы что-то сложное спросите.
— А если без шуток? — нахмурился капитан.
— А если без шуток, то сначала хотелось бы ознакомиться с показаниями моих людей.
— Это тайна следствия.
— Фёдор Филимонович, а вам никогда не говорили, что вы очень любите все усложнять?
— В те редкие моменты, что я вижу жену, она постоянно говорит.
— Святая женщина. — Я побарабанил пальцами по поверхности стола. — Могу ли я рассчитывать, что мой ответ останется между нами?
— Да! — Капитан засунул руку под стол, и нас окутало весьма мощное звуконепроницаемое поле. — Мне ответ нужен не для протокола, а для того, чтобы понимать, что происходит во вверенном мне городе.
Я не стал напоминать ему, что он лишь заместитель начальника, а вместо этого решил немного рискнуть. Как ни крути, а мы с ним действительно часто встречаемся, и все указывает на то, что продолжим это делать. В свете этого неплохо бы узнать полицейского получше.
— Отца и трех младших сестёр одного из моих людей похитили. Сегодня должна была состояться встреча с целью передачи выкупа. Выкуп — это документы по Савино. Преступники получили по заслугам.
— Уже получили? — уловил суть Фёдор Филимонович.
— Да. Я убил их.
Капитан откинулся в кресле и не меньше минуты изучал моё лицо.
— Но ведь заказчика среди них не было.
— Не было.
— И вы его знаете?
— Уверяю вас, Фёдор Филимонович, к делам Усмани это уже точно никак не относится. — Я пожал плечами. — И больше мне добавить нечего.
Полицейский снова замолчал и продолжил пожирать меня глазами.
— Ладно, добавлю, — не выдержал я. — Я понимаю, что вы считаете, что меня и Савино в вашей жизни и работе стало слишком много. Но тут одно из двух, капитан. Либо меня, нормального, лояльного империи и развивающего пограничную крепость парня будет становиться всё больше. Либо враги одержат надо мной верх, и вам придётся иметь дело с ними. И тогда их будет становиться все больше, и рано или поздно вы не вывезете. Так вот. Я не прошу вас помогать мне, но прошу просто не мешать. В результате вы получите сильного союзника и…
— Кучу трупов.
— Кучу трупов уродов, которые больше никогда не убьют никого хорошего.
— А кто решает, кто хороший, а кто плохой? Вы?
— Ну, капитан, давайте не будем философствовать. — Я рассмеялся. — Пока мы говорим про похитителей, террористов и убийц. Если честно, на других у меня и времени нет. Мне деревню надо строить.
— Ладно. — Полицейский снова засунул руку под стол, и блокирующее поле исчезло. — Можете забирать своих людей.
— И всё? — вскинул брови я. — И никаких больше наставлений?
— А они помогут?
— Простите, вырвалось. — Я встал со стула и пожал протянутую руку. — До свидания, Фёдор Филимонович.
— Боюсь, что до скорого, Дмитрий Николаевич.
Капитан закрыл так и не пригодившуюся папку, а я вышел из кабинета.
* * *
— Алло! — раздался в трубке заспанный голос.
— Извините, что разбудил, босс, — едва сдерживаясь, чтобы злорадно не захихикать проговорил Толя. — Срочное дело!
— Я вас слушаю, Анатолий Игоревич.
— Сигнал, второго контроллера пропал. Это тот, что рядом с Дубровкой.
— Дубровка? Это где-то рядом с Усманью?
— Да, около сорока километров южнее.
— Харитошин контроллер?
Толя, который, чтобы открыть пиво, как раз зажал трубку между подбородком и плечом, едва не выронил её. Вот же старый маразматик. Тебе же сказали второй, а все до пятого, то есть, кроме последних
