один из владельцев осколка Азраиля, граф палаты лордов сената Роберт Бисфельд!
— Это что, шутка? — Лиза тут же вспыхнула, бросив яростный взгляд на тайного советника.
— Никак нет, — чуть подавленно отозвался Андропов. — Роберт Бисфельд был убит той ночью. Я хотел сказать, но встретил тебя не в самых благоприятных для этого условиях. Мне… очень жаль.
Мы с Альтаром переглянулись; многозначительно вздохнув, я выключил новости и вернул мобильник Андропову.
Смерть Роберта Бисфельда усложняла задачу.
Разумеется, эта новость расстраивала. Признать, мне лично не особо и хотелось отбирать свой осколок у этого человека. Моей матери это явно бы не понравилось; всё же я не для того ввязывался в семейную историю, взяв на себя ответственность за объединение Орловых, чтобы сейчас всё ушло Кундару под ноги.
Более того, достаточно трудно готовиться к противостоянию с вассалами Высших Богов, когда необходимо постоянно улаживать мелкие проблемы в лице отношений с матерью и Лизой, и отвлекаться на конфликты с дружественными родами вроде рода Бисфельд.
В общем, смерть Роберта усложняла задачу; но в то же время даже была удобна.
Другая проблема — новые владельцы осколка. Насколько они сильны?
— Мама будет убита горем, Эраст, — мрачным тоном заговорила Лиза, глядя в окно автомобиля. — Роберт был единственным, ради кого она хотела жить. Случившееся не пройдёт бесследно.
Я кивнул, оборачиваясь туда же.
— Ты знала, что он собирается биться?
— Знала, — Лиза кивнула. — Даже невольно попыталась помешать ему, хотела выкрасть камень, но… он меня опередил. Сказал, отправляется на передовую — на защиту Империи.
Поджимая губы, я кивнул. Надо же… бросить в жар схватки настолько ценного бойца мог только Романов Аристарх Карпович — государь, который плевал на жизни, стратегию и прочие вещи, которые порой могут вырасти в серьёзную проблему.
— Товарищ Андропов, — обратился я к тайному советнику. — Зачем государю понадобился Бисфельд?
— Ситуация была плачевная, Эраст, — мотал головой Андропов. — Тучи сгущаются над нашей Империей. Роберт сражался достойно, и даже был близок к тому, чтобы перевернуть ход сражения. Но в игру вступили бойцы другого уровня. Это… невероятная сила. Я слышал, двое разбили нашу оборону в щепки, вступили в схватку с личной гвардией Бисфельда и одержали верх. Ранг противника не определён, но он явно выше ранга «АА».
Я озадаченно мотнул головой, отводя взгляд. Морфей и Гектор, о которых рассказывал Гестар… неужто их рук дело?.. Думаю, эти двое и впрямь могли оказаться сильными вассалами, учитывая то, насколько хороша была моя Лейла…
Моя рука вновь машинально потянулась к серьге Харша. Но на этот раз она была пустой.
— Константин Раевский всё ещё жив, я полагаю? — вопросил я.
— Да, — кивнул тайный советник. — Канцлер будто не видит проблемы в порталах. Государя игнорирует.
Игнорирует, значит…
Выходит, Роберт отправился туда по собственной воле и явно имел свободу выбора. Тогда почему погиб?..
…машина остановилась спустя несколько минут — раньше, чем я нашёл ответ на свой же вопрос. Отдав приказ жандарму открыть дверь, я направился прочь из машины; Альтар и остальная компания «спасателей» последовали за мной. Хлопнув дверцей, я с лёгким удивлением на лице огляделся по сторонам, а затем… задрал голову.
Пресвятая Ева…
Главная резиденция Императора весьма впечатляла своими размерами. Поместье Раевского в сравнении с этой неприступной крепостью было небольшим домиком. Двор как будто был специально предназначен для знати и только для знати.
Да, я был здесь и в прошлой жизни. Однако с тех времён это место претерпело массу изменений.
— Прежде, чем мы пройдём внутрь, — Андропов указал рукой на темнеющее здание, почти полностью скрытое глухим высоким забором, разукрашенным золотыми элементами. — Вас необходимо заключить в наручники. Всех.
— А? — я приподнял бровь. — Думаешь, если наденешь наручники, что-то изменится?
— Не думаю, — добавил он. — Понимаю, что довериться тебе всё же необходимо. Однако наручники… они чутка успокаивают.
* * *
Я шагал по величественным коридорам Кремля, оглядываясь из стороны в сторону. Довольно много картин с изображениями бывших государей было развешано вдоль стен коридоров, однако всё, что меня волновало — кабинет Романова.
— Я иду один, — велел я, оглянувшись на отряд. — Остальные останутся в коридоре. И даже ты, товарищ Андропов. Лишние уши мне не нужны.
Андрпов чуть оступился, состроив на лице изумление.
— Как скажешь.
Дверь за моей спиной захлопнулась, отрезая меня от дюжин раздражённых взглядов; мы с Императором остались наедине.
И, думаю, около пяти минут ушло на самое обычное молчание. Старик внимательно рассматривал меня, проходился глазами с головы до ног и периодически нервно дёргал уголками губ.
Я тоже не оставался перед ним в долгу. Это была моя первая возможность хорошенько рассмотреть государя в деталях. Что ж… он производил ровно такое же впечатление, какое должен производить человек, управляющий одной из господствующих Империй. Тщательно контролируемая собранность, скромная умеренность в облике…
И хладнокровие… скрываемое, однако явное и даже очевидное.
Разумеется, Император смог бы избежать нашей встречи, однако не стал этого делать. Я стоял здесь не только потому, что сам решил это для себя — а потому, что подобное решение посетило нас обоих.
А что до его решения…
Полагаю, после убедительных и неоднократных демонстраций мою фигуру приметил даже он. Вот только… далеко не каждый до конца осознавал мою главную цель; не имел достаточно незашоренное сознание, чтобы отстраниться от моего образа жалкого члена жалкого ордена, и заглянуть в суть.
Романов был именно из таких. И, похоже, он заинтересовался мной не из праздного любопытства. Я нужен ему для чего-то конкретного.
Впрочем, необходимость обоюдная. Мне он тоже нужен — чтобы отыскать другие камни. Отчасти это и было причиной того, что я так рьяно старался попасть к нему в кабинет.
…мы молчали, изучая друг друга уже пятую минуту — а затем Император сцепил руки перед собой и, наконец, прервал молчание.
— Ладно, Эраст Орлов, — голос старика в тесном пространстве прозвучал негромко и слегка надреснуто, с лёгкой хрипотой. — Ты… хочу заметить, действительно сумел напугать меня своим побегом. А это, подчеркну, далеко не такая простая задача, как кажется некоторым. Но всё же я рад, что ты вернулся.
Я дёрнул уголками губ, аккуратно присаживаясь напротив. Этот жест понимали лишь люди, что прожили достаточно долго в высших сословиях. Садиться перед Императором — значит, принимать себя равным ему.
— Люди слишком часто путают силу с дерзостью, а дерзость — с наглостью, не так ли? — добавил он, пристально наблюдая за каждым моим движением. — Ты буквально ворвался в мой кабинет, но за наглость это не принимается.
Я слегка кивнул. Достойное замечание; старик действительно хорош в плане наблюдательности.
