к призраку. – Почему ты такой? Ой, ты что, утонул тогда у острова, пока пытался спасти меня?
Призрак с грустной улыбкой качнул головой.
– Нет, Вета. Хотя, припоминаю, был в настоящем отчаянии, когда твоя голова перестала появляться над водой. Я не мог поверить, что спасенная мной полчаса назад таинственная незнакомка забрана обратно рекой, потому нырял снова и снова. Я видел, как подоспевшая рыбацкая лодка взяла на буксир нашу с течью, и мог не волноваться за друзей. Но в конце концов силы оставили меня, пришлось карабкаться на островок. Но, сколько с его берегов ни высматривал тебя в воде, никого не увидел. Я упал лицом в траву и едва удерживался, чтобы не разрыдаться. Потом услышал легкие шаги за спиной, вскочил, окрыленный надеждой, – думаю, тебе можно не рассказывать, кто это был, Веточка. Валентина присоединилась к своему народу через пару недель.
– Но тогда почему? – Вета выразительно обрисовала пальцем его призрачные очертания. Не очень вежливо вышло, но она слишком переволновалась.
– Это случилось позднее, когда…
– Мне хотелось бы дать вам вволю наговориться, – сочувственно проговорил Артур. – Но время бежит быстро, а плана у нас еще нет.
– И это говорит тот, для кого времени вовсе не существует, – с натугой рассмеялся Себастьян. – Ибо для ангелов мгновение как вечность и вечность как мгновение. Во всяком случае такой ответ я получил на вопрос, почему ангелы до сих пор не отыскали способ разбудить троллей.
Артур глянул на него с сияющей улыбкой, молвил в ответ:
– Все так. Однако, если к слепому внезапно вернется зрение, он будет сметен и раздавлен светом и мельтешением вокруг. Примерно так себя ощущают и ангелы, когда ставят перед собой задачу, связанную с человеческим родом: нас захватывает бурлящий и необратимый поток людского времени. Прошу, давайте обсудим все на ходу.
– Давайте, – тут же согласилась Вета. – А действительно, почему ангелы не помогли троллям?
– Но они помогли! – заверил Артур. – Они послали меня на твои поиски, Вета.
От его улыбки все вопросы отпали сами собой. Вета поискала взглядом Арлана, стоящего в стороне. Он внимательно слушал разговор и лицо его мрачнело с каждой улетающей минутой. Все вместе зашагали в сторону перехода.
– Мы возвращаемся в мир людей? И что будем делать? – на ходу выспрашивала Громова.
Ангел и призрак дружно пожали плечами, Арлан же неожиданно взял инициативу с свои руки:
– Для начала необходимо помочь девочке, которая сейчас лежит в квартире моих друзей. У нее сепсис, заражение. Сумеете что-то сделать?
– Это Инга Нелюбина, – уточнила Вета специально для Артура. – Ты помнишь ее? Ты вообще что-то помнишь из своей земной жизни?
Ангел кивнул, печально и торжественно:
– Я все помню, Вета. Оба варианта моего земного существования. И я очень благодарен тебе за то, что ты сделала. Поистине это уникальный случай, когда спасает не ангел, а спасают его самого.
– Что насчет девочки? – совсем помрачнел Арлан, едва ли его могли интересовать в этот момент чужие воспоминания. – Поможете?
Артур повернулся к нему, без всякого труда пошел задом, чтобы смотреть в глаза. Голос его обволакивал и завораживал, когда он сказал:
– В этом нет смысла. Да и целителей среди нас нет. Но если этот фантомный мир наконец перестанет существовать, то все вернется, как было, и Инге ничего не будет грозить.
Арлан вроде как споткнулся, но не упал – застыл на месте. Лицо его страшно побелело, губы свело судорогой, и они едва шевелились, когда он проговорил глухим голосом:
– Вы хотите уничтожить целый мир? Мой мир? Таков ваш план?
Артур подошел, положил руку ему на плечо, но Арлан отскочил в сторону.
– Я понимаю, что вы все трое – не люди, и не стоит взывать к вашей человечности! – Голос оставался безжизненным, но обрел силу. – Если бы я знал хоть один способ помешать вам! Но если нет у вас милосердия, поступайте хотя бы разумно. Убейте Варраву – и жизнь изменится к лучшему, будут устранены статусы, открыты лагеря. Я что, глупости говорю? – Последнюю фразу он почти прорычал.
Вета видела, что Артур смотрит на парня с сочувствием, Себастьян вообще отвернулся. И вдруг задалась вопросом: а почему Арлан сказал «все трое»? Разве он может видеть Себастьяна, ведь обычным людям для созерцания призраков нужна некоторая подготовка?
– Убийство никогда не меняло жизни к лучшему, – сказал ангел.
Но Арлан отмахнулся от него яростно, как от помойной мухи.
– Это слова! Ну, не убить, просто убрать от власти в нашей стране. Из рассказа Веты я еще прежде понял: она исправила все в правильном направлении, Варрава и должен был прийти в этот мир. Так почему нужно устранять целый мир, а не одного человека?!
– Да пойми ты, – с прежней невозмутимостью внушал ему Артур. – Дело не в человеке, а в изменении прошлого. Этот мир фантомный, ненастоящий. Представьте, что кровь в теле человека перестала течь по венам, а стекает в кожный волдырь. Волдырь этот все растет и однажды лопнет, но еще прежде человек умрет, потому что без крови не работает его организм. Если мы не сумеем разбудить троллей и не устраним фантомный мир – конец все равно близок. Людям не выжить, а другие миры необратимо изменятся.
Вета слушала и до конца не понимала, на чьей она стороне. Наверное, ангелу виднее. Но в словах Арлана «убить Варраву» все же был хоть какой-то четкий план.
– А если Варравы не станет, – спросила нейтральным голосом. – Это не будет автоматически означать, что тролли проснутся и мир станет прежним?
– Не будет, – заверил Артур. – Для начала хорошо бы выяснить, что вообще случилось с троллями. Замечу также, что проблематично убить человека, окружившего себя столь мощной армией различной нежити. Плюс у Варравы есть ангел-хранитель, его невидимая, но мощная броня.
– Ангел? – прищурилась Вета. – Но ведь и ты ангел, Артур. Вы же один народ, разве ты не сможешь договориться? Попросить того хранителя отступиться, что ли?
Лицо Артура погрустнело и стало еще прекрасней, и Вета успела тяжело перевести дух, прежде чем он произнес невозможные слова:
– Дело в том, что я и есть его ангел-хранитель.
Эта фраза произвела сильнейшее впечатление на всех. Вета громко ахнула, Арлан дернулся и принял боевую стойку, Себастьян призрачными руками схватился за голову и вскричал:
– Получается, я напрасно поверил тебе, крылатый? Ты не на нашей стороне?
– Я всецело на вашей стороне, – прозвучал твердый ответ. – Позвольте мне объяснить: ангел-хранитель до последнего сражается за душу человека. И попутно защищает его жизнь, поскольку тело – вместилище души. Когда исчезает последняя надежда на спасение – тогда ангел поднимает
