их огню, – резюмировала я. – И каким-то образом сделать это так, чтобы ни одно из них не упало в бездну, иначе источник не деактивируется.
Это даже прозвучало безнадежно.
– Мы останемся здесь и задержим гончих, – сказал мистер Райнер, и на его лице была написана такая решимость, что спорить явно было бесполезно.
– Я с вами, – присоединился к профессорам Рик. – От меня наверху мало толка, вам нужны огненные драконы.
Он был прав, и прежде, чем уйти, я повисла на его шее. Не прощаясь, нет. Просто на удачу.
С тихим смехом Стелларий оторвал меня от себя и поцеловал в кончик носа.
– Ни о чем не переживайте. Гончие к вам даже близко не подойдут. Уж это я могу обещать.
– Идите, – кивнул мистер Райнер. – И да пребудет с вами благословение Праматери.
У меня не было ни единой идеи, как сделать то, что я озвучила. Расплавить лед? Каким образом?
– Вы сможете это сделать? – спросила я Вейлора.
– Чисто теоретически – нет, – ничуть не успокоил меня он. – Стены академии сделаны таким образом, что выдерживают даже сильнейшее драконье пламя. Иначе башня уже давно была бы уничтожена.
Логично, и с этим я не могла поспорить. Но как, в таком случае, мы собирались выполнить задуманное?
– Мы должны хотя бы попытаться, – упрямо сказала Лина, и руки её сжались в кулаки.
Мы подошли к краю бездны и остановились, пытаясь разглядеть сквозь клубы тьмы тела фениксов.
– Для этого мы здесь и находимся, – ответил Вейлор. – Знаете, я начинаю думать, что пророчество было про нас всех. Четверых. Все родились в один день, близнецы и… вот это вот всё.
– Хватит болтать, – рыкнул Тайлер. – Найдём спуск и посмотрим, что там вообще происходит.
С этими словами он первым ступил на лестницу, которая вела к чаше, а за ним поспешили и остальные. Но через мгновение лестница под нами вздрогнула. Похоже, все же существовала сила, которая могла разрушить академию. И нам стоило поторопиться.
Добравшись до чаши, мы снова встали. Драконы смотрели вниз, на кипящую под нами тьму. Та не открыла ни кусочка лестницы, по которой нам предстояло спуститься.
– Я попробую, – Вейлор подошел к самому краю чаши и выставил вперед руки. На первый взгляд, он ничего не делал, но внезапно тьма взметнулась вверх, заставив парня резко отпрыгнуть назад.
– Ух! – выдохнул он.
– Что ты сделал? – спросила я, нервничая все больше.
– Попытался нагреть тьму, – хмыкнул Саргон. – И, кажется, ей это не понравилось.
В этом не было ничего странного. Никто в Виригии не знал наверняка, как действует тьма и как она взаимодействует с другими стихиями. Просто потому, что никто не мог ей управлять.
– Тьма состоит из комбинации всех стихий, – заметила Лина. – С ней сложно соперничать чем-то одним.
– А что, если… – выдохнула я и осеклась, потому что мысль показалась мне странной и безумной.
Проверяя свою догадку, я подошла к самому краю чаши.
– Покажи нам фениксов, – обратилась тихо к источнику, надеясь, что это сработает. – Не думаю, что тебя устраивает такое соседство.
Ничего не произошло. Я досадливо нахмурилась, но в следующее мгновение мир покачнулся, и что-то заставило меня упасть на колени и протянуть руки к тьме, посылая к ней силу из самой глубины тела.
– Уходи, – прошипела я не своим голосом.
И она послушалась.
Уровень тьмы в бездне внезапно начал падать. Ее как будто втягивало в себя что-то там, внизу. От этого зрелища кожа на руках покрылась мурашками, но, взглянув на свое запястье, я увидела там перламутровую чешую. Кажется, моя драконица подобралась чуть ближе к поверхности, чем обычно. Сила источника привлекла ее.
– Получилось, – выдохнула Лина и, взяв меня за руку, потянула к лестнице. – Как?
– Не важно, – Тайлер быстро пошёл вниз по лестнице. – Вон начало спуска. Идём.
Вейлор помог мне встать, и мы поспешили следом за его заносчивым братом.
Ступеньки, которые вели вдоль стены, были практически прозрачными, и нам предстояло приложить немало усилий, чтобы самим не оказаться в этой голодной бездне. Обрывки тьмы метались вокруг нас, пока мы пробирались к первому застрявшему во льду фениксу. Это был мужчина. Его тело прекрасно сохранилось, и сквозь прозрачную поверхность я могла разглядеть каждую его черточку.
– Мы не можем вынимать их по одному, – сказал Вейлор. – Это займет слишком много времени.
В этом я была с ним полностью согласна.
– Мы вообще не можем их вынимать, этот лёд не поддаётся, – рыкнул Тайлер.
– Вот бы нам сейчас сами фениксы помогли, – Вейлор хмыкнул и покачал головой. – Говорят, пламя феникса способно прожечь даже чешую огненного дракона.
Я напряжённо смотрела на застывшее передо мной тело. Из соседнего помещения доносились звуки борьбы, а значит, оборотни уже добрались до источника. Лина вздрагивала при каждом докатившимя до нас грохоте.
Магия – сложная наука. Никто из преподавателей не мог в точности предсказать, в какой форме проявится тот или иной дар. Особенно у людей, которые по своей природе были мультистихийными. Но даже в пределах одного драконьего клана формы магии разнились. Мы с Линой обе были Варгас, но возможности у нас отличались. Она отлично строила щиты, а я была сильна в атакующих заклятиях.
Возможно, идея плавить лед была с самого начала неверной. Тем более, что стены академии были защищены от подобного воздействия. Возможно, нужно было действовать жёстче. Решительнее. И что-то внутри меня словно шептало. Подсказывало.
И я повиновалась.
Сжав руку сестры, я приложила руку к стене и, направив сквозь неё свою силу, мысленно приказала льду пропустить нас к фениксу.
– Готовьтесь жечь, – предупредила я, обращаясь к Саргонам, когда лед под моими пальцами задрожал. Но, вопреки ожиданиям, лёд не начал таять. Вместо этого вся поверхность вокруг пошла трещинами. В том числе и лестница.
– Эрика! – вскрикнула Лина, испуганно оглядываясь и раскинув руки, чтобы не соскользнуть вниз. – Что ты наделала?
Призвала силу своего дракона.
Лед кругом дрожал все сильнее, а уровень тьмы в бездне снова начал подниматься.
