именно он? — заламывает бровь Ревизор.
— Если вы не верите мне, мы можем на этом закончить! — отвечает детектив.
Резче, чем хотелось бы. Сказывается похмелье и гнетущая атмосфера места преступления, к которые Маяковский чувствует иначе, чем обычные люди.
Один из амбалов Математика делает угрожающий шаг в сторону детектива. Ревизор жестом останавливает его, позволяя Маяковскому расслабиться.
— Вопрос не в том, верю ли я вам, — вкрадчивым голосом объясняет саппонец. — Вопрос в том, видите ли вы все детали картины?
Маяковский не отвечает. Правая рука Главы Гидры знает о произошедшем куда больше, чем пытается показать. В таком случае проще засунуть свое мнение поглубже и молча выполнять свою работу.
К чему Маяковский и приступает.
— Некоторые пытались спастись… одному даже удалось ранить Скрипача… — вещает детектив, пока его ладонь перебирает осколки посуды. — Но он всех добил. После чего направился туда…
Маяковский указывает в сторону рабочих помещений.
— Ведите, — кивает Ревизор.
Отряхнувшись, детектив шагает в нужном направлении. Позади пристраиваются люди Математика. Лысый с саппонцем замыкают.
— Мне, конечно, нравится, когда мне дышат на ушко, — оборачивается Маяковский, — но не двухметровые мужики!
Проблема отнюдь не в клаустрофобии или вредности. Способность Маяковского требует концентрации. Интимная близость с бандитами последнее, что помогает этому.
Покосившись на саппонца, Математик нехотя отзывает к себе насупившихся громил.
Дышать становится заметно легче.
Пальцы скользят по шероховатой стене. Детектив описывает увиденное:
— Скрипач убил здесь еще одного…
— А то не видно! — хохочет один из охранников, указывая другим на засохшее пятно крови.
Полиция давно увезла трупы. Однако место преступления по просьбе "кормящей руки" больше не трогала.
Все ради этого момента. Однако вряд ли рядовые братки слышали о детективе, с которым сотрудничает Гидра. А если и слышали, то не верят в его сверхъестественные способности.
Один из них это только что и показал.
Маяковский демонстративно останавливается и замолкает.
Правая рука Главы Гидры что-то шепчет на ухо Математику. Нехотя кивая, лысый обращается к скептику:
— Тебе лучше подежурить у входа, снаружи.
— Н-но я…
— Один…
Скептик пулей покидает процессию.
Если Математик начал считать, ты не захочешь, чтобы он остановился.
Маяковский идет дальше. Останавливается у открытой комнаты. Внутри постель со скомканным бельем.
— Здесь находилась женщина, — сплевывает детектив. — Против своей воли.
Бандиты остаются равнодушными. Конечно, сколько таких женщин на счету каждого из них?
— Потом он пошел сюда…
Маяковский приводит процессию в контору ночного клуба. Здесь обнаруживается очередной кровавый след.
— Это был последний из банды, — сообщает детектив, ощупывая найденную гильзу. — Он прикрывался девочкой… кажется, дочерью той женщины… что-то произошло, и Скрипач выстрелил в своего человека… а девочка… стоп!
Маяковский резко выпрямляется, чем заставляет подкинуться на месте и настороженно осмотреться охрану Ревизора.
— В чем дело? — хмурится саппонец.
Детектив бросается мимо него к выходу. Пристально изучает коридор, затем комнату с кроватью.
Члены Гидры молча наблюдают за ним.
— Все это время, — говорит наконец Маяковский, — Скрипача сопровождал какой-то человек!
Глаза Правой руки вдруг оживают. Кажется, детектив нащупал то, нужно боссу Гидры.
— Этот человек помог девочке, затем вместе со Скрипачом пошел дальше…
Видения приводят Маяковского в кабинет владельца "Симфонии".
Рабочий стол, мини-бар, диван… ничего примечательного.
— Диван! — указывает детектив.
Люди Математика быстро убирают мебель в сторону. Под ногами хрустят осколки виниловой пластинки. За потайной дверцей обнаруживаются сейф.
На этот раз срабатывают отнюдь не сверхъестественные способности, а банальный опытный глаз детектива, заметивший следы на полу от ножек дивана.
Маяковскому не составляет труда подобрать код.
Голая ладонь ощупывает пустые полки.
— Здесь были деньги… и музыкальная пластинка…
Мрачнолицый детектив поворачивается к Правой руке Гидры.
— Ваш человек продал маленькую девочку за вшивую музыкальную пластинку!
Ревизор в ответ качает головой:
— Каждый раз ваши способности, господин Маяковский, просто… поражают.
Посверлив саппонца взглядом, Маяковский уходит из кабинета.
Процессия останавливается в главном зале.
— Скрипач вместе с этим человеком вернулись за женщиной с девочкой, — детектив ощупывает двери. — Они повели их на улицу…
— Пока что ограничимся этим местом, — перебивает Ревизор, указывая на ночной клуб. — По вашим словам выходит, что Скрипач помогал этому человеку, правильно?
— По словам муравьев, их сжигает небесный огонь. Тогда мальчик с лупой — внебрачный сын Перуна, правильно?
Не дожидаясь ответа, Маяковский проходит к бару.
— Когда Скрипач с тем человеком возвращаются, они садятся за стойку… выпивают… — детектив хмурится. — После чего Скрипач стреляет себе в голову.
На какое-то время в клубе повисает тишина.
— Занимательно, — хмыкает Правая рука Гидры. — Можете описать, что говорит этот таинственный человек или как он выглядит?
Помедлив, будто прислушиваясь к внутреннему голосу, Маяковский качает головой.
— Дважды нет.
Саппонец недобро прищуривается. Хотя казалось бы, куда больше?
— Я считаю ваш гонорар достаточно справедивым и его удвоение несколько выходит за рамки приличия…
— Чтоб вас! Я не набиваю себе цену! — детективу стоит больших усилий не сорваться на мат. — Я буквально не могу увидеть то, что вам нужно!
— Вам что-то мешает?
— Да! Этот человек… его фигура, даже его слова… они как будто зацензурены!
Чувство бессилия вырывается наружу во вспышке злости. Маяковский отчаянно бьет ладонью по барной стойке. Паршивое чувство, когда не можешь сделать свою работу, единственное, что остается в твоей поганой жизни, как надо.
Правая рука Гидры хмурится.
— Вы уже встречались с подобным?
— Первый, мать его, раз такое!
Кажется, саппонец не верит ему. Не в то, что такое случается с детективом впервые. В то, что он не может что-то увидеть. Все-таки до этого дня эксцессов не было.
— Хорошо, — Ревизор решает замять тему. — Можете рассказать, что этот человек делал дальше?
Маяковский рассказывает. В целом, ничего интересного. Человек заметает следы и покидает клуб через черный ход.
Выслушав, желтомордый задает несколько уточняющих вопросов. Было ли при таинственном человеке оружие, использовал ли он чужое, звонил ли кому-то и так далее.
В большинстве случаев, ответ отрицательный.
Закончив, Правая рука Гидры ооглядывает место преступления и наигранно вздыхает:
— То, что вы не можете увидеть лицо этого человека, немного разочаровывает.
Маяковский фыркает. Ревизор бросает своим подручным пару фраз, после которых некоторые из них уходят. Детектив в этом время без спроса берет из бара самый дорогой, на глаз, виски.
— Благо, у нас есть догадки на тему его личности! — улыбается желтомордый.
— Шлюхи, — Маяковский салютует початой бутылкой. — Их вывели до того, как все началось. Единственная несостыковка в официальной версии внезапного нервного срыва вашего человека.
— Эти женщины рассказали, — кивает саппонец, — что перед тем, как их всех вывели из клуба, к Феликсу, так звали Скрипача, пришел курьер. И, судя по всему, этот курьер угрожал Феликсу…
Поперхнувшись виски, детектив усмехается:
— Без обид, но
