Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
– Каким ветром занесло вас сюда, почтенные? – ухмыляясь, поинтересовался он у телохранителей Романовой. – Не думал я, Бугор, что ты музыку классическую любишь.
– Ну, я тоже много чего раньше не думал, – отозвался старший группы. – Потому и говорят: век живи, век учись!
– Что-то вашего командира не видно, – стараясь говорить безразличным тоном, Батон все же не мог не поинтересоваться, приехал Крытый на концерт племянницы или нет?
– А мы без командира живем, – отозвался Колюня. Он не выдержал и все же влез в разговор. – А вот твоего Блондина что-то я не наблюдаю. Или он вас одних на экскурсию сюда отправил?
– Да сейчас должен будет подъехать, – не обращая внимания на насмешку, отозвался Батон. – Решил послушать, как племянница Крытого играет!
«Только ли послушать?» – насторожился Бугор. Перед отъездом он имел разговор с Лысым, близким другом Крытого, и тот предостерег его, назвав в числе первых возможных недругов именно Блондина. Так и сказал: «Крытый недавно рамс между ним и Боксером раскачивал. Присудил по Боксеру по совести. Так Блондин на него теперь кипятком сикает – сумма крупная Лене отошла!»
– Ну-ну, – односложно прокомментировал услышанное заявление Бугор.
Разговора не получалось, и выпить Батону никто не предлагал. Да и сам он не особенно-то хотел общаться с «синими» больше необходимого. Узнал, что Крытый не приехал, и можно отваливать к своим.
– Бывайте, – буркнул он на прощание всем троим сразу и отошел к своему столику.
Бугор даже не затруднил себя ответом.
Антипатия между людьми Крытого и Блондина была давняя.
* * *
Красавчик вместе со своим футляром и не думал присоединяться к музыкантам. Наоборот, он опять же незаметно отделился от общей массы людей и, миновав гримерные и еще какие-то служебные комнаты, остановился. Подождал, пока покурят двое мужчин, и поспешил подняться на технический этаж по внутренней лестнице.
* * *
Трудно передать состояние Блондина в то утро. Бешенство – слабо сказать. Он рвал и метал в своем номере. Финские «братья» мало чем смогли помочь в прояснении обстоятельств гибели Зайца. Они лишь сумели достать копию протокола, где была зафиксирована смерть от отравления угарным газом. Ганин совершенно не поверил в несчастный случай. К тому же никаких денег полицейские при покойном не нашли. Значит, толстого мудака убили и забрали деньги. Его, Блондина, деньги! И где теперь их искать, было совершенно неясно!
«Кто, кроме покойного Мещеркина, знал о скрывавшемся Зайце? Как полковник об этом разнюхал и как к нему попал телефонный номер бизнесмена?» – в который раз задавал себе вопросы Пал Саныч и в который раз оказывался в тупике.
Второе, что взбесило Ганина, так это совершенно непонятный разговор с Дато. Когда Ганин позвонил ему, грузин просто отказался говорить с ним по телефону, оставив все обсуждения до личной встречи. А надо было сказать только – взял деньги или нет! Теперь и так понятно, что в Питере что-то пошло наперекосяк!
«Зря Пончика послушал, – неожиданно подумал Ганин, – на Крытого попер. Сразу ведь подумал, что деньги он отдавать ни за что не будет! Поверил идиоту! Крытый, Крытый, – неожиданно мысль приняла другое направление. – Вот кто мог пересечься с Мещеркиным! Точно, козел шустрый был, мог заинтересоваться, зачем это мне потребовалось закрывать смотрящего! При задержании у него записную книжку изъяли, а полкан телефончик-то и перекатал!..»
В дверь номера раздался осторожный стук, прерывая его размышления.
– Да! – рассерженно рявкнул Ганин. Он до смерти не любил, когда прерывали его размышления.
В щель робко просунулась большая голова его помощника.
– Павел Александрович, на концерт ехать пора.
– Езжайте пока без меня. Я с местными перечирикаю, потом туда подъеду. С девчонки – глаз не спускать!
– К ней Крытый своих синяков приставил.
– Знаю… постой! Они на машинах приехали, девчонку уже у парома встречали… Ну-ну!..
– Что-нибудь не так, Павел Александрович? – заметив по лицу босса, что тот натолкнулся на определенную мысль, поспешил поинтересоваться Батон.
– Все, иди, не мешай думать! – отмахнулся от него Ганин. – Стой! – тормознул он вдруг не успевшего закрыть за собой дверь помощника. – Если в театре вдруг Крытый объявится, звони немедленно!
– Понял!
– Теперь иди!
Оставшись один, Ганин глянул на часы. До стрелки с лидером обосновавшейся в Финляндии русской команды было еще целых полчаса.
«Все сходится! Гришке была выгодна смерть Зайца, и деньги он прихватил! Не он сам, так его люди! И они раньше нас приехали, значит, вполне могли успеть к Зайцу в гости нагрянуть!»
Поправив галстук, он не торопясь покинул номер.
* * *
Антон Петров остановился перед дверью, обозначенной черной табличкой с нарисованным на ней белым гаечным ключом.
«Техническая!» – понял он. Подергал – закрыта. Оглядевшись на всякий случай, достал связку отмычек. Через пару минут он уже закрывал дверь за собой. Антон не торопился. Как сообщил ему информатор, человек, ради которого он сегодня пришел на концерт, подойдет попозже.
Заперев за собой дверь, Антон поставил к стене футляр и поудобнее устроился, приготовившись слушать оркестр. Время на это у него было.
* * *
Ганин появился в буфете театра как раз в тот момент, когда Батон отходил от «торпед» Крытого.
Батон, увидев своего босса, поспешил доложить ему, что Крытого нигде не видно. Со слов его подручных, в Финляндию смотрящий не приезжал, остался в Питере.
«Врут, поди! Наверняка сидит где-то в гостинице! Может, конечно, его и нет, но Зайца точно его люди пришили!»
– Я сейчас с ними сам побазарю! – процедил сквозь зубы Блондин, вмиг загораясь злостью. – За чужим лавьем прикатили? Что, Крытому уже своего мало стало? – сразу же, не здороваясь, напал на Бугра Ганин.
– Ты что несешь? – уставился на него старший группы. Остальные двое, подогретые коньяком, сразу же набычились в ответ. Батон и его бойцы пододвинулись поближе, готовые от слов перейти к делу.
– А то ты не знаешь? – продолжал Блондин. – Заяц, значит, пьяный за рулем уснул? Газом надышался, да?! Хорошо придумали! Может, еще на нас списать попробуете?! На это вы мастера – прикрываться другими!
– Это кто еще другими прикрывается?! – не выдержал Колюня. – Боксер на чьей совести?! Что, думаешь, не знаем?!
– Ты мне предъявляешь?! – уже не на шутку зашелся Ганин. – Кто ты такой, шестерка, чтобы мне предъявлять?!
– Кого ты шестеркой назвал, падаль?! – взревел поддатый Колян и полез за стволом. Товарищи вцепились в него, сдерживая.
К счастью, в этот момент к ним подскочил тощий лысоватый финн и что-то часто-часто застрочил на своем языке, гневно махая руками. Остальные финские граждане молча, с испугом наблюдали за выяснением отношений. Ох уж эти вечно пьяные русские!
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
