тоже не вызывало особого восторга. Но он заметил, что Луиза не выглядела такой потерянной, как прежде.
– Представляешь, она попробовала забирать силу у людей, которые на пороге смерти. И получилось! Это питает Луизу. А люди блаженно умирают в хосписе.
Амон рассеянно кивнул. Не то чтобы он не радовался успехам Луизы, но она казалась от него очень… далёкой. Он ощущал её присутствие пару раз в квартире, но с Амоном она не говорила.
Он сидел в гостиной, оглаживая пальцами узор на покрывале. Это движение стало уже привычным, точкой отсчёта в пространстве.
Гор и Анубис вытолкали Танатоса во Врата в Подземный мир, с ним ушла и Луиза. Амон уже слышал голос Гора издалека – наверное, с кухни, где он рассказывал что-то Сету. Может, о Танатосе. Может, о чём-то ещё.
Анубис остался в гостиной, судя по звукам, которые уловил Амон, тот уселся на диван и закинул ноги на один из стеклянных столиков Нефтиды. Она, конечно же, ругалась по этому поводу, но потом находила следы собачьих лапок там же и начинала ругаться уже на псов. Те прятались под диванами и не вылезали, пока не приходил Сет.
Собак Амон почти не ощущал и не слышал. Они не были настоящими животными, так что умели передвигаться как тени. И были слишком маленькими и слабыми, чтобы их можно было ощутить.
С тех пор как он лишился зрения, Амон стал гораздо острее чувствовать силы богов – или и раньше так было, но не обращал внимания.
Анубис уже успел рассказать краткую версию того, как они прошлись по дороге мертвецов, а потом тащили пьяного Танатоса. Теперь Анубис молчал, и Амона раздражало, что он не может увидеть, что же тот делает. Смотрит в потолок задумчиво? Гладит появившегося пса? По лёгким шорохам почти невозможно определить.
Пальцы Амона сжали покрывало, а потом он вздохнул, пытаясь не слушать или угадывать, а ощутить.
– Ты устал.
– Устал, – подтвердил Анубис.
И это звучало… Амон слишком давно знал Анубиса и мог понять, что тот подразумевает.
– Устал не сегодня. Вообще.
– Амон, в последнее время в меня то тычут кинжалами, то убивают тело, и я не могу вернуться. А когда возвращаюсь, оказывается, что Сет убил Гекату и ему опять грозит какое-то наказание.
– Завтра я встречаюсь с Зевсом.
– Хорошо. А мы наверняка пойдём дальше по дороге. Которая расползается и ничем хорошим не грозит. Остальные боги ищут Тиамат и Ключ?
– Это Тиамат. Они не найдут её, если она сама не захочет.
Анубис молчал, и Амон почувствовал на себе его внимательный взгляд:
– Амон, не вздумай к ней идти.
– Я не настолько отчаялся. И понятия не имею, где её найти… и вдруг ты всё-таки захочешь рассказать о своих галлюцинациях.
– Не нуди, – сухо ответил Анубис. – Они пройдут. От меня достаточно проблем в последнее время, ещё одной не будет.
Он зашебуршал, так что Амон не мог понять, что тот делает. Хотя явно не уходил. Амон вздохнул:
– Обычно ты вовсе не проблема. Ты – решение.
– Тут есть ещё пледы?
– Подожди, принесу.
Амону хотелось сделать это самому. Подняться, отпуская наконец покрывало, не запаниковать от того, что исчезли ориентиры. Нащупать столик, вести по его гладкой поверхности. Ещё один стол. Спинка дивана. Шкаф. Второй ящик, это Амон помнил хорошо. Нащупать сначала мягкое полотенце, потом один из пледов Нефтиды.
Может, она и права, здесь он действительно успел привыкнуть к расположению комнат, мебели. Весь день в галерее он не очень понимал, зачем нужен, хотя Нефтида не отпускала его, задавая какие-то вопросы по отчётности и цифрам, так что Амон даже втянулся и начал с ней обсуждать, что такими темпами галерея приносит мало дохода.
– Мне нравится заниматься картинами, – вздохнула Нефтида. – Это Сет понимает, как вести дела. Но он сказал, что не будет вмешиваться в галерею. Финансы ведёт сторонняя фирма… Сет говорит, галерея на самоокупаемости и это главное. Хотя посмотрела бы я на него, если б его клуб денег не приносил!
Насколько Амон успел понять, Нефтиду это не очень волновало: после обеда пришёл какой-то художник, от которого противно пахло ванилью, и они пошли обсуждать новые течения в искусстве, которые Амона не интересовали.
Ему не хватало современных соцсетей. Но если управлять смартфоном можно было голосом, то постить фоточки стало проблематичным. Или видеть, у кого что происходит.
Ещё больше он боялся упустить что-то касательно тех, кто рядом.
Амон добрался до дивана, где устроился Анубис, наверняка с мыслью «просто поваляться», но судя по дыханию, он уже крепко спал. Амон неловко накрыл Анубиса вторым пледом, наткнулся на что-то тёплое и отдёрнул руку, не сразу поняв, что это один из псов Сета. Коснулся кончиками пальцев плеча Анубиса: кажется, он свернулся и немного дрожал, как от холода.
Амон споткнулся о столик, но вернулся на диван. Вставил один наушник и снова включил аудиокнигу. Она успела дойти почти до конца, когда в гостиной послышались шаги. Амон выключил запись, не узнавая, кто это пришёл.
– Вы оба тут, – голос Гора звучал хрипловато, как у того, кто только проснулся. Который час? Сколько Амон тут сидит? – А где Эбби?
– С Персефоной. Придут завтра.
– Хорошо.
Гор, кажется, топтался на месте, то ли не зная, как сказать, чего он хочет, то ли не решаясь. Анубис притащил его… вчера? Амон путался во времени. Гор хмуро сказал, что Анубис велел ему пока оставаться тут, на что Сет хмыкнул, а Нефтида заявила, что это верное решение.
Анубис уже успел рассказать Амону, что Гору… не очень хорошо. И не озвучил этого вслух, но Амон знал: Анубис пытается решить проблему с умиранием брата, наверняка из-за этого он каждый день уходил в Дуат ненадолго.
Но ничего не выходило и не менялось.
– Я только лёг, но мне снится эта бесконечная дорога с мертвецами, – буркнул Гор.
– Здесь много диванов, – улыбнулся Амон.
19
– Ты же понимаешь, мне и самому не особо надо.
– Понимаю, – спокойно ответил Амон. – Что говорят остальные?
Зевс усмехнулся. Так мог бы усмехнуться средневековый стереотипный аристократ, который пьёт чай, оттопырив мизинец – и которого не существовало в реальности.
– Ты знаешь богов, Амон. Они не сильно отличаются от людей и готовы заняться не главной проблемой, а тем, что могут решить. Как им кажется.
– Не Тиамат.
– И не мертвецами. Многие заявляют, что это забота богов смерти.
– Как мило. А что они будут делать, когда призраки начнут высасывать жизнь
