В итоге троица камнеметателей тут же убежала искать место на полуострове под испытательный полигон. Выбытие трех пар мужских рук из работ по созданию укреплений на перешейке не слишком сильно ослабило трудовой фронт, так как за два-три часа работы каждый из оккупантов так наловчился выполнять свою операцию, что стало ясно — полоса препятствий на глубину минимум в 40 метров к следующему утру будет готова. Этого должно было хватить, чтобы справиться со штурмовым отрядом в полтысячи голов.
И это не говоря уже о тех 116 человек пополнения, кто пришел к ним в течении дня. Горыныч моментально раздал им задачи: валить лес вокруг озера, собирать фишки на восточном берегу озера, где их было особенно много, собирать камни по всем окрестностям, строить рогатки, плести корзины для рогаток, распиливать деревья на бревна. Естественно, что вся трудовая деятельность вокруг озера проходила под охраной нескольких десятков бойцов, преимущественно женского пола, поскольку таскать бревна и валуны у мужчин все-таки лучше получалось.
— Что будешь делать со всем этим народом, командир? — спросил Карим Горыныча. — Их количество явно избыточное для нашей обороны. Можно конечно утыкать стрелками весь берег полуострова, но нам бы лучше по-настоящему сильных бойцов на перешеек, а таких очень мало. Среди пополнения в лучшем случае бойцы среднего уровня, а основная масса откровенно слабенькие.
— Знаю, по-другому и быть не могло, так как крутые бойцы обычно избегают подобных мероприятий, — уверенно ответил Егорыч. — Можно предложить самым смелым создать небольшие отряды и выйти за пределы полуострова, чтобы беспокоить бармалеев в окрестностях, мешая им готовиться к штурму. Самое ценное, что они могут сделать — это атаковать десантников в момент старта, как это сделал Виталий.
А вообще сегодня будет самый ответственный день, потому как я уверен, что завтра у нас появятся и сильные бойцы. Крутым бойцам на чужой зов быстро прибегать ЧСВ не позволяет, поэтому сегодня их можно не ждать. И у меня вся надежда именно на саперно-инженерные решения.
— Лёш, нам нужно еще мелкашек, — вмешалась в разговор Галина. — Хотя бы десяток, но лучше штук двадцать. Из них лодки десанта удобно дырявить. Особенно, если стрелять не в тех, кто на тебя в лоб идет, а по диагонали расстреливать лодки, идущие к соседям. Дело не хитрое, на берегу у нас много девчонок и я могу по-быстрому мастер-класс среди них провести.
— Отличная идея! — воскликнул Горыныч. — Сейчас закажу Виктору стволы и патронов побольше. Это ж можно на озере тир для тренировок в боевых условиях устроить: побить лодки на подходе и расстреливать оставшихся на плаву. А что — цели малоподвижные, так что стреляй в свое удовольствие! Для неумех это будет отличной учебой. Молодец, Галочка!
Когда рассвет уже был в разгаре, Горыныч решил обойти полуостров и посмотреть на береговые укрепления, а также на команду этого участка обороны. Так получалось, что на защиту береговой линии под начало Артура отправляли самых слабых и неумелых бойцов, поскольку задача расстрела и забрасывания гранатами подплывающих лодок была относительно несложной и по сути учебной для неопытных Цифр. Ну а совсем уж неумелых отправляли собирать фишки или сажали в наблюдатели. Увиденная картина особого беспокойства у Горыныча не вызвала, так как бойцы на данном участке обороны если и не впечатляли своими навыками, но зато их было много — четыре десятка человек. Им даже по берегу особо бегать не придется, если десант будет идти по всему периметру.
Затем Горыныч вернулся на перешеек осматривать главный рубеж обороны. Здесь было сосредоточено почти полсотни самых опытных и умелых бойцов из семнадцати десятков, имеющихся у него. Нижнюю линию окопов уже заканчивали доделывать, в основном занимаясь мелочами. Полоса препятствий была сооружена уже почти на 50-метровую глубину. Большая часть гарнизона этой крепости все утро занималась сооружением рогаток под руководством штатных метателей. Веревочник собрал себе команду из нескольких человек, обладавших ловкими и крепкими руками, чтобы плести сетки и вязать узлы, закрепляя уздечку на верхушках хлыстов, основания которых закапывались глубоко в каменистую землю.
Рогаток было запланировано сделать пять: по одной на задних склонах каждого холма, одна позади перемычки между холмами, и по одной на берегах немного позади холмов. Судя по темпам работ, Горыныч понимал, что если штурм будет в первой половине дня, то вряд ли хотя бы одна рогатка окажется готова к стрельбе. А ведь их еще надо опробовать, пристрелять. Может так статься, что их придется переделывать. Но все шло своим чередом, поскольку с самого начала Егорыч надеялся, что данный вид оружия может понадобиться лишь на следующий день.
Часам к десяти все хлысты были вкопаны и надежно утрамбованы в своих гнездах камнями. Камнеметатели начали делать пробные натяжения и холостые выстрелы, проверяя прочность хлыстов и то, насколько хорошо они сидят в земле. Один ствол при этом пришлось переутрамбовать. Горыныч наблюдал за этими пробами и понимал, что стволы в процессе стрельбы все равно будут разбалтываться в своих гнездах и их придется вновь и вновь заколачивать камнями и клиньями. А какие-то стволы со временем вообще придется менять. Но первые попытки внушали ему оптимизм. Дед постепенно начинал верить, что эти устройства действительно могут оказаться эффективным оружием.
Около 10 утра на перешейке появилось несколько человек с финской стороны. Они уверенно подошли на дистанцию в сто с небольшим метров от холмов и остановились, рассматривая укрепления и что-то между собой обсуждая. Затем один из них достал из инвентаря треногу, установил на нее мощный бинокль и начал рассматривать укрепления в мельчайших деталях. Горыныча все это начало порядком напрягать. Он понимал,
