Книга Сладкозвучный серебряный блюз - Глен Кук

Я проснулся довольно поздно. Мои сладкие сны прервал топот входящих гроллей и Плоскомордого. Вскочив с постели, я обнаружил, что меня оставили в компании женщин и Васко. Пришлось проверить, нет ли на теле ножевых ран.

– Где Морли и Дожанго? И что вы, парни, затеваете?

– Они тут неподалеку, – протянул Плоскомордый. – Морли говорил что-то о поисках приличной пищи. Мы отнесли гробы и большую часть барахла на судно, чтобы быть готовыми к отплытию завтра утром.

Слегка поворчав, я отправился завтракать в одиночестве. От Дожанго и Морли не было ни слуху ни духу, но беспокоиться я начал лишь после полудня. Я внимательно смотрел на Плоскомордого: его совесть явно была нечиста, а скрыть это ему не очень-то удавалось. Затем я обнаружил тела.

Собственно, это были не совсем тела. Это были Кейен и Валентин, тщательно завернутые в одеяла и спрятанные за всякой рухлядью, оставшейся с тех времен, когда наша «комната» служила стойлом. Я начал догадываться, что задумал Морли.

Плоскомордый, почувствовав огромное облегчение, пояснил:

– Морли велел мне сидеть тихо и сказать, что они где-то поблизости, если кто-нибудь поинтересуется.

Через две минуты я обнаружил, что исчез последний листок с заклинанием. Я все-таки до конца не понимал, что затеял Морли, ведь он не мог знать, что произойдет, когда листок будет надорван. Я продумал пятьдесят версий, но ни одной разумной среди них не оказалось. Нет существа более непредсказуемого, чем темный эльф-полукровка вроде Морли.

Когда наступил вечер, я уже не находил себе места. Гролли тоже начали беспокоиться и наверняка отправились бы на поиски, если бы не получили строгих указаний. Наши с Тинни взаимные поддразнивания утратили всякую прелесть. Роза, хотя и не знала, что происходит, начала нервничать, глядя на остальных. Один Плоскомордый сохранял спокойствие. Я с трудом подавил искушение заявить, что он ведет себя так только от недостатка разума.

Ничего не происходило почти до полуночи, когда заявился один из «друзей» Зек Зака, чтобы упрекнуть нас.

Пришлось ему объяснить:

– Мы как раз ждем, когда он прибудет растерзать нас на куски. Передайте ему, чтобы он не забыл прихватить с собой ленч: ему потребуется много времени.

Гонец отбыл, слегка возбужденный. Я размышлял о состоянии нервной системы Зек Зака.

Ведь не успел он выйти из склепа, как начал замышлять против нас всякие пакости, и каждый раз мы ускользали от него. Вот и сейчас он предусмотрел все наши возможные действия и не учел лишь одного – полного отсутствия действий с нашей стороны. Оставалось надеяться, что Морли не попал ни в одну из расставленных кентавром ловушек.

Два часа спустя немногие посетители, оставшиеся в зале, подняли шум. Я отправился узнать, в чем дело. Оказывается, разнеслись слухи о большом пожаре на Холмах. Горел один из особняков.

Морли начал игру, решил я.

В следующие три часа ничего нового не произошло. Затем в помещение, бормоча что-то на языке гроллей и едва волоча ноги, вошел бледный, весь израненный Дожанго. Он тут же упал, а Марша и Дорис выскочили на улицу.

– Итак? – осведомился я.

– Они хотят принести гробы.

Я его осмотрел. Мне помогала Тинни. У нее была легкая рука на раны.

– И это все, что ты можешь мне сказать?

– Морли отослал меня, потому что я ранен, по правде говоря. Сам он продолжает их обрабатывать. Если четвероногому и удастся спасти свою шкуру, это достанется ему дорогой ценой.

Больше я от него ничего не добился.

Тем временем, волоча на себе гробы, ввалились гролли. За ними следом топал хозяин, вопя во всю глотку о том, что он думает о нашей банде, которая таскается с гробами через общую комнату, когда все уже давно спят.

Ни за что больше не покину Танфер, еще раз пообещал я себе, а вслух гаркнул:

– Перестаньте скулить! Вы на нас сколотили состояние, играя за все стороны. Так или иначе, мы через час съезжаем. Окажите мне последнюю услугу – исчезните.

Мой вид помог ему без труда понять намек.

Снова заполнив и забив гробы, мы собрали свои оставшиеся пожитки. Тинни, Розе, Плоскомордому и Васко делать было нечего. Им оставалось радоваться, что после всех похождений они не остались голышом. Я вспомнил, как Дожанго обшаривал руины их последнего лагеря в поисках монет, и хотел было перетрясти его багаж, чтобы вернуть награбленное, но передумал. Разумнее, если все они полностью будут зависеть от меня.

Мы отбыли под вздохи хозяина и его шайки.

Без всяких приключений мы добрались до порта и поднялись на борт.

Время шло. Начинался прилив. Матросы готовились к отходу. От Морли по-прежнему не было ни слуху ни духу.

– Дожанго, где он может быть, дьявол его побери?

– Морли говорил, чтобы мы не беспокоились. Велел нам не задерживаться из-за него, – сказал Дожанго. – Мне показалось, что он не совсем искренен.

Я не верил своим ушам. Не было существ, ради которых Морли Дотс мог бы пожертвовать собой.

– Да вон он двигается! – крикнул Плоскомордый.

Палубная команда отдавала последние швартовы – носовой и кормовой.

Он действительно двигался, вернее, мчался со скоростью, на которую способен лишь эльф. Зек Зак несся в тридцати ярдах позади. Расстояние между ними стремительно сокращалось.

– Замечательно, – прошептал Дожанго.

Замечательно? Черта с два. Без помощи со стороны Морли не спастись. Я огляделся в поисках оружия, но ничего не увидел.

– Смотри! – завопил Дожанго и добавил: – По правде говоря.

Дама с яхты и ее братия появились на пирсе, держа наготове заряженные арбалеты. Морли прибавил ходу. Зек Зак резко остановился, заскользив по инерции на всех четырех. Его начала бить дрожь. Морли сделал гигантский скачок с пирса, я схватил его за руку и дернул к себе на борт.

– Вы говорили про этого кентавра? – спросила с пристани женщина.

– Именно про этого, дорогая, – тяжело дыша, прохрипел Морли.

Лицо его сияло улыбкой.

– Проклятый идиот! – завопил я. – Тебя же могли прикончить!

– Но, как видишь, не прикончили.