просто, по-родственному обняла ее.
— Как я рада, что ты пришла! Именно ты! — с облегчением выдохнула Анна Федоровна, не скрывая слез.
— Мне уйти? — спросила Саша, все еще стоявшая в дверях.
— Да, Сашуль, — ответила ей мать, махнув рукой куда-то в сторону.
Анна Федоровна утвердительно кивнула.
— Вы извините меня, Саша, но… — она промокнула батистовым платочком мокрые глаза, — но я хотела бы поговорить с Галей наедине.
— Я понимаю, — Саша достала из сумочки «Утренний курьер». — У вас есть адресные данные этого сочинителя?
— Это сегодняшний «Утренний курьер», — пояснила Галина Васильевна.
— Это сегодняшний «Утренний киллер», — горько скаламбурила Анна Федоровна. — Есть. Есть и адрес, и телефон. Георгий все разузнал по своим каналам. Вот возьмите. — Она протянула Саше лист бумаги.
Переписав себе в книжку данные и немного помедлив, Саша ушла, оставив женщин наедине.
— Присаживайся, Галя, — показав на диванчик, предложила Анна Федоровна. — Не возражаешь, что мы без чая-кофе посидим? Мне не хотелось бы, чтоб прислуга лишний раз видела… — Она поднесла платок к глазам.
— Анна, господи, о чем ты говоришь? До кофе ли сейчас?! — И Галина Васильевна спросила с недоумением и растерянностью: — Откуда этот шантажист так много о нас знает?
— Я сама все время об этом думаю, — ответила Анна Федоровна, задумчиво посмотрев на свою визави. — Первое и единственное, что приходит в голову: он знал Володю.
— Неужели Володя был настолько одинок, что мог откровенничать с чужим человеком?.. Да, лучше не скажешь — «трагическое чувство одиночества».
— Одинок?! — с горечью воскликнула Анна Федоровна. — Несмотря на весь этот калейдоскоп экзальтированных поклонниц, которые меня даже… — ее голос дрогнул, — они меня и за соперницу не считали.
— Успокойся, Аня, я даже не предполагала, что до такой степени.
— А что я могла? Я молчала. Ну ты ведь помнишь, вокруг него всю жизнь кружились эти девицы — студентки, натурщицы. Конечно, молодой, красивый, талантливый, щедрый. Разве не так?
— Молодой, веселый, непредсказуемый! — с восхищением подхватила Галина Васильевна.
— Молодой — это он при тебе был. Я уже не знала, куда деваться от всех этих его девиц.
— И ты терпела? — удивленно спросила Галина Васильевна.
— И ты бы терпела. Что ты хочешь — национальное достояние, кумир, талант! Или ты не согласна?
— Он гений, — тихо сказала Галина Васильевна. — Но есть же человеческое достоинство, женская гордость, наконец!
— Ой, Галя, какая гордость?! Я его просто любила. Готова была пойти на все, лишь бы угодить ему, лишь бы не разрушить его светлый образ. Галя, я закрывала глаза на все его любовные похождения, на выпивки… Ох, тяжко мне… — Анна Федоровна тяжело вздохнула.
— Понимаю.
Несколько минут они сидели молча. Галина Васильевна первой прервала молчание:
— И что же нам теперь делать? Как защититься, — она бросила гневный взгляд на скомканную газету, — от этой мерзости? За нас даже некому заступиться. А раз так, — она резко встала, — мы должны защищать себя сами.
— Все правильно ты говоришь. Он хочет денег. Хорошо. Я дам ему сорок тысяч. У меня есть. — Анна Федоровна тоже встала и закружила по комнате.
— Нет, Анна, мы сделаем это сообща, — мягко возразила Галина Васильевна.
— Я тебя умоляю! — отмахнулась Анна Федоровна. — Я на порядок состоятельнее всех вас вместе взятых. И главный удар этого пасквилянта направлен против меня. Значит, я и буду отражать этот удар.
— Только вместе, слышишь меня? Только вместе, — решительно заявила Галина Васильевна.
— А знаешь что… — Анна Федоровна вдруг остановилась, — меня не покидает ощущение, что этот Евгений мне знаком. Точнее его фигура… понимаешь, не лицо, не манера говорить, а именно фигура. Как все это странно, ты не находишь?
* * *
Решение взглянуть собственными глазами на этого пока еще виртуального Евгения возникло у Саши моментально, как только она узнала его адрес. Она вызвонила Илью — свою палочку-выручалочку. Тот без лишних расспросов согласился ее сопровождать.
Они стояли перед обшарпанной дверью. Саша с плохо скрываемой яростью давила на кнопку.
— Только умоляю тебя, — наставлял ее Илья, — спокойнее, предоставь все мне.
Дверь открыл Евгений. Смерив его с головы до ног ненавидящим взглядом, Саша, не дожидаясь приглашения, вошла в квартиру и направилась в комнату. Хозяин поспешил за ней.
— Ну что, узнал меня? — отрывисто спросила она, остановившись посередине комнаты и в упор глядя на него. — Да, это я! Ущербная разведенка!
— По душам пришли поговорить или морду бить?
— А это как получится.
Илья с мрачным видом вошел следом, загородив собой дверной проем. Скрестив руки на груди, он враждебно разглядывал Евгения. Тот демонстративно плюхнулся в кресло, закинул ногу на ногу.
— Ну что ж, прошу, же ву зан при, плиз! Вот, так сказать, мои апартаменты.
Стремительно обойдя комнату, Саша остановилась у включенного компьютера и процедила сквозь зубы:
— Понятно. Значит, вот на этом самом агрегате мы и строчим наш гнусный пасквиль! Да? Прям тут людей грязью и обливаем? — Она наклонилась к компьютеру, пробежала глазами текст.
— Смею вас уверить, у меня нет ни слова неправды.
— Илюш, послушай! «Володя всегда говорил мне, что Лера была не лучшей из его женщин. Темперамент — на троечку». А ты отличник, да? — Саша развернулась к шантажисту.
— Что вы, мэм! Я — двоечник — Евгений, как бы сознавая свою ущербность, горестно вздохнул. Он вольготно раскинулся в кресле, всем своим видом показывая, что не боится непрошеных гостей. — Типичный аутсайдер. Иначе разве б я взялся за такое антисанитарное дело?
— A-а, понимаешь! — с омерзением вставил Илья.
Саша продолжила чтение:
— «Лера меня преследовала повсюду. Я не знал, куда спрятаться от ее бешеного темперамента. Не хотел я от нее никакого ребенка. Она же взяла меня за горло, поставила перед фактом. Я вынужден был его признать. Конечно, сейчас я обожаю Володьку, он вытеснил из моего сердца все остальные привязанности…» Ну хватит! — прервала саму себя Саша. — Так, где тут у нас удаление?
Евгений молча наблюдал за Сашей, не проявляя признаков беспокойства. Мышью она выделила прочитанный кусок, щелкнула по кнопке «delete».
— Вот и все, — с чувством исполненного долга спокойно сказала она.
— А что, не нравится? — с деланным удивлением спросил шантажист.
— Так гораздо лучше.
— Но из памяти-то не выкинешь.
Саша резко придвинула стул-вертушку к креслу Евгения. Села и, сверля его глазами, зло, с ненавистью спросила:
— Слушай, ты, антисанитарная гнида, откуда ты все это знаешь? Половину ты наплел, но половина-то — правда! Мой отец не мог делиться с тобой сокровенным!
— А что вы знаете о своем отце? — с вызовом спросил Евгений. — Вы видели-то его лишь в сопливом детстве.
— Эй ты, выбирай выражения! Не то… — пригрозил ему Илья.
— Ах, как
