в следующее мгновение я лежу на полу, из моей груди торчит трость, а по телу идут судороги. Воняет горелой плотью. А сам старик сидит на мне сверху.
Тело онемело, но на этом и всё. Наверно, я должен умирать. Но нет. Почему? В любом случае, хоть как-то влиять на ситуацию у меня не выходит.
А потом голова Деда, который всё это время вглядывается мне в глаза, взрывается. Это так очередь игольника её на части разрывает. Обезглавленное тело падает рядом.
— Не люблю таких вот, резвых… — голос Пухляша звучит с нотками вины. — Он одного убил, а потом и остальных тоже. Знаю таких, откуда, правда?..
Я увидел владельца голоса, он навис надо мной. Фу, он даже штаны не надел! А потом толстяк схватил трость, что торчала до сих пор в моей груди и попытался вырвать её из раны. У него это получилось. Как тут в трости что-то щёлкнуло. Глаза Пухляша широко раскрылись, а потом он взорвался кровавым фаршем. На пол упала нижняя часть Пухляша, из которой торчала скелетная часть тела. Там, кстати, мелькало изрядно металла.
— А… А… Аааааа! Ааааааааа! АААААААААААААААААААААА! — Параноика накрыла истерика, он медленно пятился, его глаза непрерывно бегали между жуткими деталями залитой кровью комнаты.
Короче, Параноик удрал.
А я продолжал лежать. Интересно, почему я не умираю, и можно ли подтолкнуть ситуацию в ту или иную сторону? И почему я так легко отношусь к смерти? Словно для меня это лишь движение по некой оси. Или по участку кривой? Вот тут я жив, а тут — нет? Почему?
Вот за такими мыслями и я пролежал почти час. Очень интересно побыть наедине с самим собой, если знаешь, что умираешь.
Проблема была в том, что я не умер. Раны на теле затянулись синей плёнкой. А чешуя вокруг того места поблекла, кстати, а местами и исчезла, впиталась в кожу.
Я встал на ноги. Меня даже не шатало. Тело… С ним ничего не случилось. По ощущениям. Я пожал плечами, поднял шляпу с пола и вышел в зал. Там, за одним столом с дохлым Молчуном сидел Параноик и в ужасе смотрел на меня. Его побелевшие пальцы сжимали пистолет.
В следующий момент по залу разнёсся противный скрежещущий звук. Это Параноик с такой силой сжал свой пистолет. И он просто сломался! Перекосило раму.
— А… Э… мужик, ну это, может, не надо, может, поговорим? Я никого не хотел убивать, честно, это всё…
— Заткнись! Заткнись! Замолчи! Нет, не лезь в мою голову, не лезь!
— Уймись, да молчу я, мол…
Параноик схватил пистолет, так и зажатый в руке Молчуна, запихнул его себе в рот и нажал на спуск. Раздался выстрел, и мозги Параноика украсили потолок. Он так и сидел, и испуганно смотрел на меня.
— Блин, если кто придёт, мне ж не поверят… А если там игры какие, командные? Или другие развлекухи? Эй, организаторы, что делать-то? Я один остался.
Но ничего не происходило, и я обратил внимание на Параноика. Он, с дырой в голове, продолжал сидеть и расшатываться.
— Эй, чувак, а ты чего сидишь? Или помереть не можешь?
Параноик в ответ пожал плечами. А потом фокусирует взгляд на мне и улыбается. Нехорошо так, радостно!
Я успеваю прикрыть глаза рукой. Пули не пробьют мою кожу. Но Параноик перевёл огонь на бритву, и та со звоном укатилась куда-то по полу. Её просто выбило из моих рук.
Но теперь со мной бьётся какой-то другой человек! В лицо летит стул, едва успеваю качнуться в сторону, а Параноик уже рядом и наносит удар в лицо растопыренными пальцами. Я успеваю подставить ладонь, рефлекторно. Пальцы Параноика неожиданно её пробивают, будто она из мокрой бумаги сделана. Но моя рука сжимается в ответ, и я просто выламываю ему кисть.
Мой противник открывает лицо, и я с размаху бью лбом. Что-то хрустит. Он себе мозги вышиб, сомневаюсь, что этим я его сильно удивлю…
Руку кольнуло, а по телу прошёл заряд, словно током ударило. Я упал на колени, с вывернутой назад рукой. Параноик схватил меня за подбородок и рванул на себя. Шея захрустела, я обмяк и упал. Привычно ощущаю себя запертым в своём теле. Есть и плюс: этот кретин забыл о лезвии, что так удачно оказалось рядом. Похоже, остатков мозга не хватило. Шея сломана, видимо, разорван позвоночный канал. Но я не испытываю шока, я в сознании. А ещё я знаю, что моё тело починится мне в любом случае.
Параноик вскакивает на ноги и начинает кружить по комнате. Что-то ищет. Сначала он хотел схватить стул, но тот просто раскрошился в щепу у него под пальцами.
Ну да, понятно, упарился убивать, болезный.
Метания длились не долго. Видимо, Параноик пришёл к логичному выводу, что руками меня расчленить тоже можно.
Тело без обратной связи управлялось ну очень хреново, я только с третьего раза сжал ладонь на рукоятке бритвы. И когда Параноик с дырявой башкой склонился надо мной, я нанёс удар. Ублюдок отстранился, почти… Бритва срезала ладони и прошла по верхней челюсти. Из разрезанного рта посыпались зубы и потекла кровь. Голова при этом была повёрнута под очень неудобным углом и глаза приходилось сильно косить.
Параноик взмахнул ногой и стал меня топтать. Его нога с хрустом смяла грудную клетку, я едва не выронил бритву, но до ноги не дотянулся. А вот опыт его подвёл, он думал почти оторванная рука не сможет согнуться, потому пропустил удар лезвия, который снёс ему лодыжку. Я дёрнул рукой, и она встала на место. Но Параноик, даже без ноги и рук, попробовал навалиться на меня и надавить коленями. Я нарубил живучего ублюдка на куски своим клинком. Рубил ровно до тех пор, пока они не переставали шевелиться.
Я с трудом поднялся на ноги. Одежда просто в лохмотья. Синяя жижа виднеется на месте зияющих ран. Грудная клетка с хрустом встаёт на место, и я снова могу дышать. Боль иногда волнами пробегает по телу, но я бы не сказал что сильная.
Нацепляю на себя шляпу. Кажется, она одна из моего гардероба не пострадала.
Ничего не произошло. В смысле, никаких изменений, записок или типа того. Может быть, это игра такая? И мы только что как партия старт провалили и сами себя выпилили?
Уже с большей сноровкой я воспользовался водяной лейкой. На мне слишком много крови.
Таймер над столом отсчитывал последние минуты перед
