поинтересовался:
— А сюда, вот так же, никто нагрянуть не может?
— Нет, Турок, преимущество центрального разлома. Отсюда — куда угодно, сюда — только владельцы разлома.
— А как вы вообще его захватили?
Швед резко развернулся и уставился на Головина. Тот от неожиданности даже отшатнулся.
— Никак. Он изначально был у лендеров.
— Постой. Ты же говорил, что это сначеры готовили нападение, а лендеры им помешали. Ты нам врал? — вкрадчиво спросил Головин, отступая на шаг назад.
— Ты опять за свое? Почему у вас память работает избирательно, Дмитрий Михайлович? Потому что вы не хотите помнить чистые факты, а накладываете на них еще и свои чувства. Получается помойка — вспоминая о чем-нибудь, вы в первую очередь будите эмоции, которые в свою очередь пытаются интерпретировать факты по-своему. Пошли присядем, а? — Швед махнул рукой в сторону дожидавшегося их транспорта, и не дожидаясь ответа, медленно побрел по песку.
— Вспомни мой рассказ. Когда у вас в первый раз появились сначеры?
— Ты там что-то про короля, вырезавшего церковный орден, говорил.
— Нет, Турок, — рассмеялся швед, — Я сказал, что в первый приход демонов, вашего вида еще и в помине не было. История получилась грязная, именно ваш мир стал причиной войны сначеров и лендеров. До этого они существовали вполне мирно. Лендеры тихонько воровали время, а сначеры его брали в открытую, кошмаря аборигенов…
Они дошли до флаера, где в тени от корпуса машины прямо на песке сидела Телия и негромко разговаривала с Кубой с Алексом, расположившимися в салоне. Швед и Головин присели рядом с ней, разговоры смолкли.
— Откуда ты это знаешь? — подозрительно спросил Турок.
— Не смотри так, словно я там присутствовал. Не такой уж я и старый, по вашим меркам, — Швед невесело усмехнулся, — Телия, расскажи о начале вашей войны со сначерами, а то Турок думает, что это я ее развязал, и теперь пытаюсь свалить вину на других.
Девушка хихикнула, а Головин возмутился:
— Я такого не говорил!
— Но явно подумал, что я был лично знаком с динозаврами, — ухмыльнулся в ответ оружейник.
— Так это было больше десятка миллионов ваших лет назад*, — Телия заерзала по песку, устраиваясь поудобнее, — Сначерам тогда никто не мешал, ибо разумного вида в этом мире еще не было и действовало правило — кто успел, тот и съел. Вот они первыми сюда и пришли. И так бы все и осталось, не решись они на авантюру — откачать вообще все время. А это уже геноцид. Миры и так большая редкость, а тут уничтожение одного из отражений Бистлаэра. Вот наши предки и объявили войну соотечественникам. Не ожидавшие такого поворота сначеры были мгновенно выбиты из вашего мира, а половина времени была возвращена.
— Половина?! — Головин вскочил на ноги, — Половина?!!
Широко распахнув глаза и рот, он уставился на Телию.
— Ну да, — недоуменно ответила та, — Вполне справедливая цена за спасение мира, да еще и без разумных существ.
— У нас было в два раза больше времени?! — снова заорал Головин.
— Ага, — весело подтвердил Швед, — Когда-то было.
— Да вы обворовали нас дважды!
— Трижды, — поправил его оружейник.
Турок задохнулся от негодования, и теперь молча пялился на Телию и Шведа, открывая и закрывая рот.
— Во второй раз вашим временем воспользовался мир Кранч. Да сядь ты, тебе занимательные вещи рассказывают, а ты орешь и руками размахиваешь. Дослушай.
Турок рухнул на песок напротив, даже не зайдя в тень.
— Хранитель рассчитал, что с таким временем ваша эволюция затянется надолго. Очень надолго. А возможно вы бы и вовсе не появились. Поэтому было принято решение забрать из вашего мира еще примерно две трети времени. После чего у вас сравнительно быстро появились млекопитающие. Лет эдак миллионов пять-шесть назад.
— Дмитрий Михайлович, поймите, что ничего не делается просто так. Все перемещения времени и последствия таких шагов тщательно просчитываются миром Кранч. Только сначеры делают, что им взбредет в голову, поэтому они вне закона практически во всех мирах.
— А как же восемь лет назад? — тихо спросил Головин, — Вы ведь снова забрали время и, судя по всему, без всяких расчетов.
— Для вашего мира расчеты больше не делаются. Вы перешли финишную черту в эволюции. Вы навсегда останетесь такими, Турок, природа вам дать больше ничего не сможет. Стоп, стоп, — остановил Швед, уже было открывшего рот Головина, — Я про ваш внешний вид, физические возможности и внутреннее содержание, а не про умственное или техническое развитие. Эти два процесса бесконечны. Ну… почти. Все цивилизации проходят длинный путь, но в итоге все они возвращаются немного назад. Есть, так называемая, золотая середина, выход за которую делает жизнь разумных представителей мира только хуже. Так что, одно ваше выражение абсолютно правильно, хотя и возникло по другому поводу.
— Какое выражение?
— Слишком хорошо — это тоже нехорошо.
***
Группе Волка не повезло сразу. Едва они углубились в лес метров на двести, рубя параллельную старой тропе дорогу, как заросли, находящиеся между тропами взорвались автоматными очередями.
"Вот кретин, надо было левее брать", — пронеслась мысль в голове мгновенно упавшего в траву Волка, а вслух он заорал, — Никому не стрелять! Укрыться!
Он мог бы и не кричать, все разведчики уже расползались в разные стороны, ища для себя выгодные позиции.
— Все живы?!
— Чего и тебе желаем… учитель, — раздался справа от него голос командира группы — веселого и улыбчивого мужика, лет тридцати.
Их группу выручило только то, что стрельба велась наугад. Судя по всему, невидимый противник услышал звук, и решил принять радикальные меры.
— Зря ты так надрывался, теперь они знают, что тут минимум двое, — справедливо заметил, лежащий невдалеке волкодав.
"Это же надо, так облажаться. Швед меня выкинет нахрен, и будет прав…"
— Мда… уж. Что делать будем? — с тоской в голосе спросил его Волк.
— Не сцы, прорвемся, — хлопнул его по плечу боец, и передал по цепочке, — Колю ко мне.
Через полминуты к ним подполз один из разведчиков.
— Пробуй связь, — сказал ему командир группы.
Тот достал из кармашка куртки обыкновенную радиомыльницу. С такими портативками LPD** раньше бегали детишки. И дебилы, решившие сэкономить на нормальной радиосвязи, купившись на уверения производителей, обещавших стабильные три километра дальности.
