Она сидит со своей подружкой и о чем-то оживленно болтает. Раздумываю недолго и направляюсь за другой стол к свободному месту около друга.
Дохрена проницательный Миха, окидывает меня оценивающим взглядом, а затем коротко бросает:
— Так и скопытишься голодным…
Игнорирую этот выпад.
Блядь, у меня на лице написано? Я ведь даже смирился! Готов ждать столько, сколько потребуется.
— Ты о чем, Миш? — интересуется Абиляева напротив и вопросительно смотрит на меня.
Черт. А вот ее я не заметил.
Бросаю быстрый взгляд на Ми — она все также увлечена разговором. Даже не уверен, что заметила мое появление. Но это меня не особо тревожит, больше беспокоит какая-то непонятка, что творится между ними с Яной. Нужно бы прояснить.
— На завтрак он опоздал, не видишь? — отвечает ей Миха с неким раздражением.
Янка же не обращает никакого внимания на его тон и пытается завязать со мной разговор, но спустя пару сухих ответов ее энтузиазм сходит на нет.
На выходе из столовки ловлю Милу за руку, переплетая наши пальцы, а она вдруг резко вырывается из захвата и оглядывается по сторонам.
— Тём, ну не надо, — произносит взволнованно. — Мне, правда, не удобно при учителях.
С легкой улыбкой отмечаю, что вчера она была куда увереннее и раскрепощеннее, но об этом я, конечно же, молчу. Торможу не только словесные порывы, но и воскресшие воспоминания минувшего вечера, что оказывают на меня уже привычный, сука, эффект "озабоченного придурка".
— Пойдем лучше прогуляемся, в беседке посидим, — предлагает вдруг сама.
Мое и без того приподнятое настроение с поразительной скоростью несется вверх.
Территорию обходим довольно быстро, хоть и идем не спеша. Непринужденно болтаем, заполняя пробелы того времени, что провели порознь. Рассказываю ей о Германии, хотя и сам ее ничерта толком и не видел.
Когда сворачиваем в сторону беседки, расположенной вдали от наших домиков, хочу спросить ее про Абиляеву, но не успеваю. Ми сама о ней вспоминает.
— О чем болтали с Яной на завтраке? — интересуется вполне спокойно.
— Спрашивала, почему отсутствовал, где был.
— Мм… И что ты ей ответил?
Пытаюсь оценить ее реакцию, но Мила либо хорошо прячет эмоции, либо действительно успокоилась и больше не ревнует.
— Сказал, что это личное и не для посторонних ушей.
Ми как-то недовольно хмурится, словно ей не нравится такой мой ответ. Я даже теряюсь, а затем и вовсе впадаю в недоумение.
— Грубовато… — выдает укоризненно. — А Мише ты говорил?
— Он лишь знает, где я был, за операцию не в курсе. Да и мы особо-то и не общались еще. Не знаю, может как-нибудь потом расскажу.
Сажусь на лавку и тяну ее к себе ближе. Мила встает передо мной, закидывает руки за шею и запускает свои пальчики мне в волосы. Где-то внутри зреет довольный стон, рвущийся хрипом на волю. Веки непроизвольно падают.
— Значит… Я не посторонняя?
Открываю глаза и вглядываюсь поплывшим взглядом в ее лицо. Ми заигрывающе улыбается и льнет ко мне ближе.
— Шутишь? Иди сюда, — приземляю ее к себе на колени. Целую в висок, веду носом по щеке, дурея от ее запаха, вгрызаюсь в шею. — Ты моя. На веки вечные.
Больше мы не говорим, не до разговоров как-то. Спрятанные от лишних глаз, не можем насытиться друг другом. Целуемся, обнимаемся, ведем какой-то немой диалог, улыбаясь и посмеиваясь своим мыслям.
Уже вечером, после похода с классом в ущелье, утягиваю Милу сразу к себе. Едва успеваю к ней прикоснуться, как в комнату без стука влетает Абиляева…
— Тём, я тут… — осекается она. — Ой, ты не один… Может попозже зайду?
— Что ты хотела? — скрыть раздражение не удается, да я и не пытаюсь.
— Я у тебя в ванной в прошлый раз забыла кое-что…
— Блядь… — уже конкретно охреневаю. — Может совесть свою? Ты в туалет сходила, что ты там могла забыть?
— Тёма… — это уже Мила. Снова этот укоризненный взгляд, правда теплый какой-то… — Ян, зайди забери, — обращается уже к ней с неким… пониманием?
Что за хрень?
Абиляева прячется в уборной и практически сразу же несется на выход.
— Яна, — окликаю ее. — Что забыла-то хоть? Расскажи.
Но ответа я от нее, конечно же, не дожидаюсь. Она лишь вспыхивает и убегает, хлопнув дверью. А я начинаю оправдываться… Просто пиздец!
— Ми, в первый же день, как я приехал, она попросилась в туалет, что-то там про сантехнику в их доме наплела, — пытаюсь объяснить ей этот, сука, выкидон со стороны Яны.
— Тём, все нормально, — она и вправду выглядит спокойной, и даже улыбается мне, тянется с коротким поцелуем, а затем так же невозмутимо продолжает: — Поговори с ней. Ты ей нравишься, да это всем очевидно.
— Да какой смысл с ней разговаривать? — снова раздражаюсь я. — По-моему очевидно как раз таки то, что мы с тобой вместе.
— Будет лучше, если ты сам с ней поговоришь, — продолжает настаивать она.
— Окей, — сдаюсь наконец.
Мила быстро переводит тему, и я этому даже рад. Еще мы Абиляеву не обсуждали…
— Может фильм какой-нибудь посмотрим? Тут вроде вай-фай неплохой, и я ноутбук с собой брала.
— Давай, — легко соглашаюсь с ней, думая о том, что совсем не против, если фоном будет мелькать какая-нибудь комедия, или что она там выберет.
Ми уходит к себе, но так и не возвращается ко мне в комнату…
Я успеваю принять душ, отзвониться родителям, покопаться в телефоне, а Милы все нет. Так и не дождавшись ее возвращения, иду за ней сам.
Застаю ее на своей кровати за ноутом. Она так чем-то увлечена, что даже не замечает моего приближения.
— Что ты там делаешь? — пытаюсь заглянуть в экран.
Мила хлопает крышкой бука и выглядит так, словно ее поймали на месте преступления. Глаза горят, щеки пылают, практически не дышит, замерев в каком-то страхе.
— Ммм, тайны? Покажи, — улыбаюсь ей, догадываясь, что так смущает мою девочку. Наверняка увлеклась теоретической
