обрела жизнь и получила к ней вкус.
Глава 37
Город встретил привычным шумом и суетой. Это вам не тихая станция Березки, куда Тасю снова отвез всё такой же похмельный Толик. По всей видимости, это было его естественное состояние. Но Тася уже не боялась. Она возвращалась, неся в душе стойкую уверенность: всё будет хорошо. Это было удивительное и очень непривычное чувство, как будто заново родилась.
На вокзале захотелось обхватить голову руками и заткнуть уши или нырнуть под воду, чтобы все звуки стали приглушенными. «Как мы живем в этом сумасшествии?» — удивилась Тася, и поехала прямиком к Светке.
Наконец-то ожил телефон, который две недели провалялся в рюкзаке, и на зарядку Тася его поставила только в день отъезда. Посыпались уведомления из соцсетей и дошли сообщения, присланные много дней тому назад. Пришло и сообщение из аэроклуба «Мечта». Администратор интересовалась, собирается ли Тася использовать подарочный сертификат, предупреждая, что срок его действия ограничен концом года.
Про Алексея, впрочем, ничего не написала. Но Тася уже давно для себя решила — в ближайшее время поедет туда сама. Не хотелось больше придумывать для себя отговорок. Какая разница, с кем она совершит свой полет?
Там, в далекой деревеньке, в пяти часах езды от города, Тася перестала бояться. Перестала бояться жизни, а главное, себя. Тетя Нюта, ничего не объясняя и не обсуждая, смогла исподволь сделать то, что обычно делают хорошие психологи. Причем это вышло само собой, как будто и, правда, их души были близнецами.
Слова оказались не нужны. Тася, наблюдая за тетей Нютой и ее обычными, повседневными делами, буквально впитывала исходящую от нее целительную энергию. По телу словно пробегали теплые волны, а потом сильно хотелось спать.
— Ну, мать, это совсем другое дело! — ахнула Светка, увидев Тасю.
Она крепко обняла ее, потом отодвинулась и снова стала рассматривать подругу.
— Шикарно выглядишь! Может, и мне туда рвануть? Забить на всех и уехать?
Тася только смеялась. Нет, Светка точно не нуждается в тете Нюте. Столкнутся, как две шаровые молнии и разнесут весь мир вдребезги.
Светка, как всегда, каталась колобком по квартире, рассказывая последние новости. Иногда замирала и, всплеснув руками, восхищенно вздыхала, глядя на Тасю. И даже присутствующий в гостях Валентин Петрович с удовольствием отмечал, что теперь Тася стала похожа на человека.
В его понимании это были исчезнувшие острые локти, ключицы, грозящие прорвать тонкую кожу и коленки, по которым можно было изучать строение сустава. Нет, Тася почти не поправилась, только «ладная стала», — так сказала тетя Нюта, впервые улыбнувшись в день отъезда.
— Я к вам еще приеду? — застенчиво спросила Тася.
— Надеюсь, что нет, — ворчливо ответила тетя Нюта и, прищурившись, поглядела за горизонт.
И Тася поняла ее грубоватый отказ. Они обе поняли. Сюда приезжают с тоской и разбитой душой. Приезжают, когда уже невмоготу. Можно долго делать вид, что всё у тебя хорошо — ты пережил самое страшное, ты уже улыбаешься и строишь планы, но внутри гнездится черная бездна, которая только и ждет, чтобы затянуть вместе с твоими, казалось бы, отплаканными слезами.
Ты думаешь, что хрупкое стекло, которое ты проложил под ногами, навсегда отделило тебя от душевной боли, а оно, раз! — и лопается в самый неожиданный момент. И ты падаешь в черноту. Тася знала, теперь это всё останется здесь — в лесу, в бане, в речке… в тете Нюте. А взамен она получила исцеление, настоящее, не мнимое. Потому и не ждут ее здесь снова.
Завертелась кутерьма с покупкой квартиры. И тут произошло чудо — в ухоженном зеленом районе, который всегда нравился Тасе, выставили на продажу маленькую студию. Как только она вошла туда, сразу поняла — это то, что она искала!
Крохотная, не развернешься, но такая уютная, почти кукольная квартирка. Даже небольшой балкончик имелся, и Тася тут же представила на нем цветы в горшках — красные, лиловые, синие. Окно с балконом выходило на восток, и Тася предвкушала, как бледные краски рассветного неба будут перемешиваться с яркими бутонами азалий и цикламенов.
В квартире никто не успел даже пожить, покупали ее для сдачи в аренду, но потом передумали. Успели сделать бюджетный ремонт. Теперь хозяева уезжали за границу и распродавали всё имущество. Скидка была минимальной, но даже Светка не тиранила продавцов, понимая, что ценник адекватный.
А еще она видела глаза Таси — было понятно, здесь она приживется. Всё складывалось прекрасно, кроме пугающей мысли, что теперь придется ежемесячно иметь для выплаты нужную сумму. В прошлый раз всем этим занимался Вадим.
Если бы не подработка в журнале — пришлось бы туго. Тут как раз пригодилось знакомство с Аликом. Он совсем не обиделся на равнодушие Таси, как к мужчине, здраво рассудив, что уже привык жить один и в его возрасте подстраиваться под другого человека будет сложно. Не каждая поймет и поддержит его ранимость и хрупкое здоровье. Начнет что-нибудь требовать, скандалить и уже не придется ему включать романсы на самом настоящем патефоне, доставшемся ему от бабушки, и наслаждаться грустными певучими нотками.
Алик поговорил с редактором и Тасе стали предлагать для перевода и обзора большие статьи с самыми высокими рейтингами. Теперь можно было не переживать, на что жить после выплаты банку.
Оставался открытым вопрос с мебелью — не спать же на полу. Но тут Светка, как всегда, сделала всё по-своему и подарила Тасе на новоселье диван и холодильник. Поставила, так сказать, перед фактом, когда позвонили из службы доставки и уточнили адрес и время.
Тася тут же перезвонила Светке и долго искренне возмущалась ее тратами, стыдила и упрекала. Но Светка лишь посмеивалась и быстро закругляла разговор, давая понять, что сотрясать воздух бесполезно и лучше направить свою энергию в мирное русло, например, подумать насчет стиральной машины.
Варвара Аркадьевна грустила. Вздыхала так, будто отдает любимую дочь в монастырь и больше не увидит ее никогда. Тася обещала забегать после работы, навещать в выходной и обязательно, обязательно продолжить их чаепития и вечера французского языка. Страдала старушка по-аристократически сдержанно, не проявляя чрезмерных эмоций — держала лицо. И спину.
А Тася чувствовала себя путешественником, собирающимся в далекий и опасный путь — что-то ждет ее дальше? Настоящее новоселье решила справить чуть позже, когда уже обустроится окончательно, но вот шампанского со Светкой выпила. Прямо в пустой комнате, сидя на широком подоконнике. Пили из пластиковых хлипких стаканчиков, хохотали и делали фото. С двенадцатого этажа открывался шикарный вид, а если отойти от окна,
