сообщить, как я узнаю, что эти самые пять минут прошли.
Как есть козёл!
Все они тут такие. С завышенным чувством превосходства.
Бурча себе под нос, я прошла внутрь.
Вопреки ожиданиям, карцер не был похож на тюремную камеру-одиночку. По крайней мере, как я его представляла по фильмам. Скорее, он напоминал больничную палату – скучную и стерильную. Белые стены с голубоватым сиянием по периметру под самым потолком. Белая мебель – кровать, стол и стул. И огороженный белый ширмой уголок. Наверное, с удобствами.
Мирайя сидела на кровати, прислонившись спиной к стене и подтянув колени к груди. Ее лицо было закрыто растрепанными волосами, эннен с вуалью валялись отдельно.
На моё появление она никак не отреагировала.
Я поставила поднос на стол и подошла к самой кровати. Но Мира даже не шевельнулась.
– Привет, – я присела на краешек и коснулась руки девушки, – ты как?
Мирайя испуганно вздрогнула и подняла голову. Мне стоило большого труда не отшатнуться. Звёзды на её щеках сияли, а глаза клубились Тьмой.
– Мира, – я сглотнула сухой комок, образовавшийся в горле, – я принесла тебе поесть.
Мирайя моргнула и посмотрела на меня осмысленным взглядом. Тьма медленно покидала её лицо.
– Винетта! – жалобно всхлипнула она и бросилась мне на шею. – Я уже думала, про меня все забыли.
И разревелась.
– Ну-ну…
Я гладила её по плечам и спине, слушая частые всхлипывания и понимая, что вообще не представляю, как её утешить. Да и чем тут утешать? Человека заперли в этом бункере совершенно одного.
Еще и в антимагическом бункере!
Стоило только войти сюда, как я ощутила давление. “Мертвые слезы” высасывали силы и у лейв, и у магов с одинаковой скоростью. Вот почему тар Хлаарс предпочел подождать меня наверху и дал всего пять минут.
– Я тебе поесть принесла, – вспомнила причину своего прихода. – Хочешь?
Мира закивала головой, не прекращая всхлипывать и обнимать меня.
– Ну вот и хорошо, сейчас поешь. Давай, умойся, и пойдём кушать. А где тут можно умыться? За ширмой?
Мирайя снова закивала. Я дала ей ещё несколько секунд и поднялась, увлекая девушку за собой. Мира послушно встала и молча направилась к ширме. Двигалась она как-то странно. Механически. Будто манекен. Да и вообще выглядела сломленной.
В груди кольнуло чувство вины. Я ведь обещала ей помочь выбраться отсюда, а вместо этого навещаю в карцере.
Вернулась Мирайя умытой, но всё равно бледной. От звёзд остался лишь тусклый контур. Да и сама девушка словно бы потускнела. Только покрасневшие глаза и нос придавали её лицу яркости.
Я поставила перед ней тарелку с супом, сухие хлебцы с травами и ещё что-то, похожее на большую котлету под корочкой. Выглядело аппетитно. И почему я себе не взяла такое же блюдо?
Мира вяло полоскала в супе ложку. Это заставило меня устыдиться. Она тут страдает, а я думаю только о себе.
– Мир, ты не знаешь, сколько тебе здесь ещё сидеть? – спросила, лишь бы нарушить неловкое молчание, прерываемое лишь звяканьем ложки о края тарелки.
– Знаю, – ответила она и вздохнула: – Пока люмбарго не заберёт все мои силы. Или пока я не научусь их контролировать. А значит, никогда.
Она всхлипнула. Бросила ложку, окатив стол веером брызг. И разрыдалась.
Глава 39
Больше тянуть нельзя.
В тот момент я поняла это так четко, словно кто-то сдернул пелену с моих глаз. Это тот самый случай, когда “промедление смерти подобно”.
Миру нужно спасать. Если люмбарго и вправду высосет ее силы, нам отсюда не выбраться. Да и для Цитадели она станет бесполезной.
Той ночью я всерьез взялась за разработку плана побега.
Изначально от меня требовалось лишь одно: проникнуть за Мирой в Академию, улучить удобный момент и исчезнуть вместе с ней так же, как исчезла в прошлый раз. Меня для этого снабдили всеми нужными знаниями и умениями.
Но возникла проблемка.
Точнее проблемища.
Никто из нас, ни я, ни маги Цитадели, не учли, что Раунен Делианарис не будет сидеть сложа руки и ждать, пока снова кто-то сбежит. Хотя это же было так очевидно!
Ректор втрое усилил защиту Академии. Не только магически, но и физически. Мало того, что теперь стены и все ворота фонили запирающей магией на километр, так еще по двору постоянно слонялись стражники. Они поглядывали в сторону лейв, как гончие в сторону дичи, разве что стойку не делали. И я точно знала, что все они боевые маги. Правда, женатые. Все-таки рисковать честью воспитанниц Делианарис опасался.
Теперь мне нужна была Мира, точнее ее стихия, чтобы в синергии с ней взломать защитные печати ворот и нейтрализовать охрану.
В теории я представляла, как это сделать. Мой Свет способен проникать в любые плетения и любые стихии. Но не почувствовать его вмешательство невозможно, а мне надо сделать все скрытно. Чтобы никто не понял, где нас искать.
Вот для этого и нужна Тьма.
В общем, Миру нужно вытаскивать. И первым шагом на пути к этому станет поиск ключа.
Я не обольщалась. Понимала: тар Хлаарс открыл карцер в этот раз, но это не означает, что ключ хранится у него. Наверняка он у ректора, в каком-нибудь магическом сейфе. Значит, мне нужно найти этот сейф и взломать.
Потом как можно быстрее попасть в карцер, выпустить Миру и бежать подальше отсюда.
Ах да, еще и Фьерну прихватить. Я себя просто возненавижу, если не сделаю этого. Да и Ардену в глаза смотреть не смогу.
По моим расчетам на все про все у меня было несколько минут. Если не уложусь, то попытка побега провалится.
Я погрузилась в себя, чтобы провести инвентаризацию, и осталась довольна. Частички четырех стихий, которые отдали мне мары-советницы, были достаточно сильны, чтобы помочь в том, что задумала.
Осталось выбрать подходящий момент.
На следующий день я занялась поисками ключа. В этот раз у меня не было волшебной жемчужины, зато были все четыре стихии. Немного, но достаточно, чтобы обмануть элементалей, проникнуть в кабинет ректора и все там обыскать.
