озабоченность важна, есть время подождать. Некоторые даже спрашивают, насколько уязвимы советские силы. Почти никто не предлагает атаковать эти силы без постановки этого вопроса. Некоторые предлагают уничтожить Москву в качестве возмездия.
Для того чтобы продолжить этот пример еще дальше, я предложил продуманный сценарий, описывающий, почему Советы на самом деле начали атаку преднамеренно и сообщили об этом США. Что же нам делать? Опять же, почти никто не предлагает спазматическую реакцию. Большой процент аудитории сейчас очень интересуется степенью уязвимости советских сил перед ударом США и адекватностью нашей обороны по отношению к их ответному удару, а также тем, что произойдет с США в результате ущерба, нанесенного этим советским ударом. Когда я предлагаю для примера предположить, что советские силы неуязвимы и могут полностью уничтожить США даже в результате второго удара, почти все соглашаются с тем, что ответные действия должны быть, но они должны быть ограниченными. Большинство предлагает уничтожить Москву, но многие возражают против этого на том основании, что этот город гораздо важнее для Советского Союза, чем Нью-Йорк для Соединенных Штатов. Они обычно предлагают, что уничтожение какого-нибудь более мелкого города, например, Ленинграда или Киева, было бы подходящим ответным ударом.
Я спросил тех, кто хотел уничтожить Москву, хотели бы они, чтобы США продолжили эскалацию, если бы Советы, указав, что Москва для них важнее, чем Нью-Йорк для США, затем разрушили Филадельфию. Большинство зрителей на этом этапе готовы уйти, считая, что США уже высказали свою точку зрения и одна из сторон должна первой прекратить; и более того, что советский аргумент имеет некоторую справедливость, поскольку, разрушив Москву, США отчасти перестарались.
Я не утверждаю, что все вышесказанное является правдоподобным или правильным представлением о том, что могло бы или должно было бы произойти. Я указываю на то, что если бы те же вопросы были заданы пять лет назад достаточно техническим и квалифицированным аудиториям, не говоря уже о непрофессиональных аудиториях, подавляющее большинство выбрало бы какой-то большой или спазматический ответ без какой-либо дальнейшей связи с Советами или вообще какого-либо расследования.
За последние пять лет почти все в США, кто хоть немного интересуется этими проблемами или хотя бы скромно информирован, в результате серьезных и беллетризованных обсуждений узнали, что в таких причудливых ситуациях есть возможности для контроля. Аудитория в Канаде и Европе, похоже, гораздо меньше осведомлена об этих возможностях, а если и осведомлена, то относится к ним гораздо менее серьезно. Но кажется совершенно очевидным, что это скорее связано с отсутствием дискуссий и размышлений, чем с большей здравостью суждений, потому что если их подтолкнуть к серьезному обсуждению и аргументации, они очень часто в конечном итоге приходят к тем же позициям, что и американская аудитория. Я, вероятно, должен повторить, что я не воспринимаю это соглашение как подтверждение теории, а только как подтверждение того, что большинство граждан, по крайней мере, стран НАТО, примут теорию, если она будет представлена в виде гипотетического вопроса "если ... то"].
Ступень 43. Экологические контрсиловые атаки используют тот факт, что мегатонное оружие сравнимо с такими грубыми силами природы, как землетрясения и ураганы, и, как это ни парадоксально, что последствия применения такого оружия, помимо того, что оно чрезвычайно жестокое и широко распространенное, может быть также очень тонким и трудно предсказуемым. Воздействие ядерного оружия включает взрыв, тепловое и электромагнитное излучение, подземные толчки, обломки, пыль и ионизацию - любое из этих воздействий может повлиять на людей и оборудование. Действительно, воздействие многомегатонного оружия настолько мощное и сложное, что даже если оно не уничтожит систему взрывом, оно может повредить ее более тонкими эффектами или изменить окружающую среду таким образом, что система будет временно или навсегда выведена из строя.
Впервые в истории войн мы столкнулись с тем, что можно назвать проблемой обстановки после нападения - реальной опасностью того, что как краткосрочная, так и долгосрочная обстановка, в которой мы живем, должны проводить восстановление и эксплуатировать наши системы вооружений, будет подвержена негативному воздействию как ожидаемыми, так и неожиданными способами.
Примером того, как эффект, который не был предсказан и, следовательно, не подготовлен должным образом, может вызвать неожиданный сбой в работе, является отключение высокочастотной связи, которое однажды произошло во время испытаний некоторых видов высотного оружия над Тихим океаном. В новостях говорилось, что около 3 000 квадратных миль были отключены. Любая система, зависящая от высокочастотной связи и не исправленная с учетом этого эффекта, вполне может столкнуться с серьезными и, возможно, выводящими из строя проблемами в первые несколько минут войны.
[В книге "О термоядерной войне", стр. 428-33, я привел другие примеры и дальнейшее обсуждение таких возможных неожиданных эффектов оружия. Из-за этих возможностей любой искушенный наблюдатель не будет сильно удивлен, если даже, казалось бы, хорошо спроектированная система, укомплектованная адекватно обученным и индоктринированным персоналом, не сработает из-за неожиданного человеческого или физического сбоя.
Известно много примеров систем, которые, по мнению почти всех, должны были быть вполне работоспособными, когда они были разработаны, но впоследствии обнаружили уязвимость к тонким эффектам, которые были упущены из виду. Сейчас к таким эффектам относятся серьезно, как это было ясно показано в речи президента Кеннеди: "Мы тратим огромные суммы денег на радары для оповещения нашей обороны и на разработку возможных противоракетных систем, на связь, которая позволяет нашим центрам командования и управления направлять ответные действия, на укрепление наших ракетных площадок, защиту наших ракет и их боеголовок от оборонительных действий и обеспечение их электронными системами наведения для поиска целей. Но мы не можем быть бесполезными - выбитыми из колеи, парализованными или уничтоженными сложными последствиями ядерного взрыва"].
На самом деле, конечно, экологическая контрсиловая атака может подпадать под классификацию немодифицированной или дополненной обезоруживающей атаки, но она потенциально достаточно важна, чтобы заслуживать отдельной классификации.
Экологические контрценностные атаки на людей также заслуживают изучения. Такие атаки могут быть сделаны для усиления таких эффектов, как долговременная радиация (кобальтовые бомбы), кратковременная радиация, пожары на площадях, приливные волны, покрытие больших территорий взрывами по схеме бомбометания и так далее. В популярной и полупопулярной литературе много говорилось о таких атаках, и многие люди считают их либо наиболее вероятными, либо единственными формами атаки.
На первый взгляд, такие атаки не имеют особого смысла. Готовиться к их нанесению дорого; кроме того, в них обычно используется очень крупное оружие, а ракеты, которые для этого требуются, тоже большие, и поэтому их трудно защитить. Другими словами, такая подготовка, как правило, идет в направлении,
