Это все, что я прошу. — Элиот сжал ее руку и снова посмотрел в сторону входа в башню. — Мне нужно идти.
— Элиот, я могу…
— НЕТ! — грубо крикнул Элиот. — Иди! Я найду тебя.
Он побежал в сторону входа, помогая вытаскивать оставшихся магов.
Война
Михей и Амос стояли на выходе из замка. Даже здесь были слышны крики. Весь город был в огне и дыму. Михей попятился и схватился за рукав учителя. Оба стояли испуганные и растерянные. Хоть Амос не впервые видит войны, ему по-прежнему страшно.
Стражи на воротах уже не было, вполне возможно, что они просто сбежали или погибли, защищая людей.
По улицам города бежали люди в панике. Они то и дело сталкивались друг с другом. Повозки сбивали пешеходов, а кони отрывались, бежали сквозь толпу. Женщины тащили своих детей, крепко прижимая к груди, стараясь спрятать их от ужаса вокруг. Языки пламени тянулись к ним, пытаясь сжечь все вокруг.
Амос морщился, прикрывая глаза. Сил слышать и видеть это все просто не было. Он задерживал дыхание, будто это могло ему помочь.
Крики людей заставляли болеть ушные перепонки, а тошнота подкатывала новыми волнами.
Михей скривился от резкой головной боли. Он схватился за волосы и тихо застонал. Его ноги немного подкосились.
Амос взял Михея за плечи, пытаясь заглянуть тому в лицо. Сжав руками его плечи, он немного встряхнул мальчика.
— Михей, что с тобой?! — Амос оглядывался по сторонам, пытаясь следить за окружением.
— Моя голова болит! Снова всплывают образы. Я что-то вижу… а в голове путается. — Михей хватался за волосы с такой силой, что пучки волос оставались между пальцев.
Амос приобнял его за плечо и начал вести на выход с территории замка.
— Только не сейчас, приятель. Нам нужно выбираться…
Когда они вышли на улицы города, руку чародея схватили. Знакомый мятноволосый юноша был очень напуган. Волосы растрепались, а глаза опухли, красные от слез.
— Магистр, Амос! Прошу помогите! Мальтон уничтожает магов! Мой учитель тоже там! — Его голос срывался на крик. — Они все в западне.
Кто-то из пробегающей толпы задел его, и тот пошатнулся. Его подхватила сильная рука.
— Вот ты где, идиот! — Бархатный голос прозвучал грубее, чем обычно, и с нескрываемой яростью.
Арчибальд крепко схватил Тарадеуса за руку и немного дернул со злости. Он наложил заклинание привязки объектов. На их руках на миг засияла нить, крепко связывая их запястья.
— Мы уходим, — грубо сказал мужчина, все еще удерживающий Тарадеуса.
— Арчи, отпусти! Мы должны им помочь! — Парень пытался вырваться, а по его лицу уже текли новые слезы. — Они же все погибнут…
— Мы никому ничего не должны, слышишь?! Я не идиот рисковать своей шкурой ради других. Это их выбор! А тебе я не дам погибнуть вместе с ними!
Тарадеус вздрогнул от крика Арчибальда и, опустив плечи, тихо захныкал. Арчибальд с отвращением и раздражением вздохнул.
— Арчибальд, что произошло? — спросил Амос.
— Без понятия. Мне совершенно плевать. Видел только, как мальтонцы убивают магов. Сейчас в башне бойня. Поэтому рекомендую убираться отсюда как можно быстрее. — Арчибальд серьезно посмотрел на Амоса и потащил Деуса прочь за шиворот.
— Верно. — Амос и Михей тоже проследовали за ними.
Амос посмотрел на перепуганного Михея. Он все еще держался за голову. Его терзали головные боли. Перед его глазами мелькали образы и видения.
Сейчас, находясь в эпицентре войны, все судьбы людей переплетались, мучая обоих оракулов. Увидеть одну смерть, предреченную судьбой, для оракула боль. Что же касается поля боя… К сожалению, оракулы там сходят с ума. Дикая боль, что разрывает их разум и прожигает тело, не позволяла им находиться там дольше часа. Крики людей делали это все еще более ужасным.
— Уходите! — Амос повернулся на знакомый голос.
Он увидел вдалеке знакомый рыжий берет с пером. Люма тушила дома водой, при этом стараясь не попасть под обломки. Она и Ник прикрывали убегающих людей. Ник пытался вытащить из-под обломков ребенка, несмотря на то, что его обожгло огнем.
Люма бросила быстрый взгляд на магистров, надеясь увидеть в них поддержку, но Амос опустил голову, ускоряя шаг. Элим тоже подталкивал чародея ускоряться. Совсем молодые маги разочарованно отвернулись и продолжили свои задачи.
Оракул всем нутром чувствовал их смерти. Он чувствовал, что Люма больше не выйдет из-за поворота, а Ник попадет под обломки.
Амос закрыл глаза и прикусил губу. С его губ сорвался тихий, полный мучения вздох. Ему было слишком больно даже посмотреть им вслед.
Михей видел образы их мертвых тел и горящий берет Люмы. Он слышал ее крики и, обливаясь слезами, вжался в бок учителя.
— Мы ничего не можем… — тихо прошептал Амос своему ученику, прижимая его к себе крепче.
— Мы тоже должны им помочь… Арчи… прошу, они умирают! — кричал Деус.
Арчибальд лишь отвернул голову, продолжая расталкивать толпу со своего пути. Взгляд парня перекинулся на оракула.
— Они же ваши друзья!
— Это их судьба, и я не могу этого изменить, как бы сильно ни хотел… Берегись! — Чародей схватил Михея и вовремя отпрыгнул.
Они упали на землю, а Элим рывком оттянул их от того места подальше. Арчибальд схватил Тарадеуса и прикрыл своей спиной. Он наколдовал щит вокруг них, взглядом ища, откуда ждать опасности.
На место, где они стояли секунду назад, упал человек. Это был старый маг, один из друзей Элиота. Амос знал его еще со студенческих лет, но совершенно не помнил его имени. Сложно было бы сказать, точно ли это он, ведь, упав с большой высоты, его голова лопнула.
Михей вскрикнул. Амос попытался закрыть ему глаза, но ребенок уже успел увидеть достаточно.
Тарадеус в свою очередь дернулся в сторону трупа, произнося заклинание, но Арчибальд схватил его.
— Стой, придурок! Он уже мертв! — Арчи держал Тарадеуса за шиворот от опрометчивых действий. — Деус, успокойся! Иначе мне придется тебя вырубить!
Из-за домов поднялся огромный силуэт корвакса. Он взлетел в небо и порхал над полем боя. Его черные крылья были гигантскими. Существо закрывала стена пыли, но ярко-фиолетовые глаза сияли даже через него.
Амос знал, что тот его видит. Он следил за каждой смертью, напитывая свою жажду крови. Эти глаза смотрели в него и с ним. Так, словно тот вцепился в его душу и пытался вытащить оттуда все, что ему было нужно. Корвакс будто копошился в его голове и, что-то там найдя, раскрыл свой огромный клюв, запрокинул голову и, подобно вороне, начал смеяться.
Из ступора его выдернул крик бегущего Колина.
— Амос! БЕГИ! — Оракул обернулся, заметив мальтонца, уже целящегося в
