Книга Синдикат - Дина Рубина

Microsoft Word, рабочий стол,

папка rossia, файл moskva

«…круг знакомств Аркаши Вязнина огромен, и это понятно:должность обязывает. Но вот что мне бесконечно в нем симпатично: он никогда неустраивает у себя пышных приемов, как делает это Козлов-Рамирес, — когда вгостиной у стола толпятся человек пятьдесят, и доступ к салатам можно сравнитьтолько с доступом к документам на предприятиях особой секретности, да ипо-человечески ни с кем поговорить нельзя…

Аркаша любовно и мнительно подбирает крошечные компании,похожие всегда на искусную икебану в неброском керамическом сосуде, где-нибудьв тихом кабинете, на подоконнике.

И всегда готовит сам — не много, но вкусно и изысканно:обычно это красная рыба, запеченная в духовке, и свежие овощи с рынка,подобранные по цвету, так что глазу весело: оранжевые, желтые, красные перцы,нарезанные вольно мужской рукой, крупные греческие и испанские маслины, хорошеесухое вино…

Нас с Борисом он обычно монтирует с Норочкой Брук, АбрашейЛанским и известным писателем Ф. И мы сидим долго, до ночи, и никак не можемразойтись, ибо разговор всегда выруливает на неожиданные темы…

На этот раз известный писатель Ф. попросил перевода иразъяснения некоторых еврейских слов — он работал над новым романом, где должныбыли фигурировать какие-то польские евреи… Разговор покатился, с польскихперешли на отечественных. Абраша Ланской заговорил о том, что еврейство вРоссии сегодня — это совершенно другие люди, даже по сравнению с уехавшими в90-е годы.

— Феномен еврейской истории, — добавил он, —в очередной раз еврейство, как змея, меняет кожу. Сменилась популяция. Снялислой, точно так, как снимают слой почвы, и на поверхности сейчас совсем другойпо «минеральному составу», слой людей…

Вязнин на это:

— А у меня тоже есть теория различных физическихсостояний, в которых пребывает еврейский народ в России. До революции он был втвердом состоянии — поскольку находился в границах черты оседлости, населениекоторой было реальным и осязаемым. После революции перешел в состояние жидкое,так как массы его перетекали туда-сюда по всей территории различных советскихреспублик. Сейчас он пребывает в газообразном состоянии. С одной стороны —евреи везде, с другой стороны — их невозможно ухватить руками…

И все сразу заговорили о том, что в России сегоднянаблюдается возникновение антисемитизма вовсе не в той среде, в какой привычнобыло антисемитизм наблюдать, — в среде либерально настроеннойинтеллигенции. Она обанкротилась, либеральная интеллигенция, потерпела провална сломе эпох. Поэтому ненавидит и завидует всем, мало-мальски преуспевшим. Апоскольку преуспевшие — как всегда — предприимчивые евреи, волна раздражениянаправлена против них…

— Странно, — добавил Вязнин, — что заступникиеврейства сейчас — либерально настроенная бюрократия.

На что Абраша возразил, что ничего странного в этом нет, ивсе это было уже в еврейской истории. Вообще, было все. Давно живем.

— Абраша, — спросила я неожиданно для себясамой, — а что вы думаете о десяти потерянных израилевых коленах?

— А что там о них думать, — отозвался он, —десять колен, конечно, утеряны безвозвратно, зато обретены в мифологическомсознании, особенно современном… так же, впрочем, как и теория Кеслера насчетхазарского происхождения русских евреев… ну а по другую сторону баррикад —антисемитский миф Гумилева о народе-химере.

— А вот, говорят, наши ученые изобрели методы проверки,и с точностью до…

— Шарлатаны, — отозвался он. — Посудите сами:что мы знаем об этой массе еврейского населения Израильского царства? Флавийпишет, что Израильское царство уничтожил Салманасар, царь Ассирии, и угнал всенаселение, причем он так и пишет — «весь народ» — в Мидию и Персию… А вСамарию, соответственно, переселил хуфейцев…

— Абраша, а эти хуфейцы, между прочим, подразделялисьна пять племен… — вставила Норочка, — и каждое почитало свое божество…Шрадер, кажется, ищет их в средней Вавилонии… подайте-ка мне рыбу, а? Аркадий,где вы такую рыбу покупаете?

— Да нет, этот народ еще никому не удалось точноидентифицировать! — раздраженно буркнул профессор Ланской… — В отличие отевреев, которые даже и растворившись среди всех…

— …обычная красная рыба, Норочка, вот тут у меня, наДаниловском…

Озадаченный писатель Ф. помалкивал и, видимо, уже жалел, чтопослужил причиной всех этих бесконечных, чуждых ему соображений. И поделом:может, поймет, что с наскоку евреев еще никто не изобразил достоверно, и слезетс чужой темы…

— Минутку, — осторожно и почтительно встрялон, — Вы хотите сказать, что каждый из нас хоть немного… еврей?

Нелицеприятный профессор Ланской, остро глянув насобеседника, рассмеялся и сказал:

— …Ну, уж вы-то точно…

Писатель смутился, почему-то похлопал себя по карманампиджака, словно его обвинили в краже чужих сигарет, криво как-то усмехнулся ибуркнул:

— Нет уж… Я о себе точно знаю, что я — осетин…

Вязнин поднялся и принялся доливать в бокалы вина… А Абрашасказал мне:

— Смотря с какой точки зрения вас интересует эта тема.Есть научный взгляд, есть подход религиозный… спросите, в конце-концов, у МишкиКаценельсона… Этот красавец заморочит вам голову, но чем-нибудь эдакимувлекательным обязательно попотчует… А если подойти к вопросу со сторонымистико-религиозной, то обратитесь к Берлу Сужицкому… Он парень серьезный, хотяи пройдоха, и кажется, даже бандит…

Я постаралась свернуть этот разговор…

…Многие очень известные и талантливые люди тянутся кВязнину, он и сам — вполне личность, — хотя, конечно, и американскийдипломатический ореол придает достаточно лоску.

По поводу лоска:

Недавно, на исходе приема в посольстве Германии, когда ясовсем уже собралась уходить, он вдруг говорит:

— Слушай, тут «Московский комсомолец» устраивает к 1апреля шуточный шахматный турнир. Будут разные симпатичные люди, многознакомых… Меня просили и тебя позвать.

Он перечислил приглашенных, было действительно многосимпатичных людей, в том числе моя Марина Москвина.

— Придешь?

— Почему бы нет… А где это будет?

— В элитном клубе «Голубая мантия» — сказал беспечноАркаша. — На Тверской.

Я направилась в гардероб, он — следом за мной. Помог надетьплащ, внимательно смотрел, как я обматываю шею длинным черным шарфом.