что сейчас очень важно. Драконы наша сила, люди те, кто будет растить еду и сейчас создаётся будущий костяк правления нашего острова. Я не собираюсь всю жизнь, носится везде и всюду совать свой нос. Я хочу спокойной жизни рядом со своим любимым.
В небе миллионы звезд и здесь на острове они мне кажутся намного ярче. Ветерок гуляет по изумрудной зелени, тихо шелестит сухими веточками. Я глубоко вздохнула насыщенный запахами воздух. Впервые за то время, что я попала на Мирсус, я почувствовала себя по-настоящему счастливой. Пусть впереди нам предстоит еще много работы, но я наконец — то дома. —----------------------
Дорогие читатели это еще не конец) завтра эпилог, встретимся с героями через два года)
Эпилог
Сон мне снился странный. Я словно замурована в тесном ящике. Резко открываю глаза, с минуту привыкаю к темноте, которая кажется беспросветной, рвано дышу. Пытаюсь выбраться из плена, бью руками по стенкам и крышке ящика, но не могу сдвинуть их с места. На пальцах когти, которые скребут со страшным звуком. Из горла вырывается рык, и я просыпаюсь… Подскакиваю на мягкой кровати, озираюсь. Сердце бьется как ненормальное, в комнату врывается Арон. Испуганный, взлохмаченные волосы, голый торс, наверно, умывался.
— Ана! Что случилось?! — Трет брачную метку. — Мне показалось, что тобой что — то случилось.
— Не знаю, — обнимаю себя за плечи. Дракон запрыгивает на кровать, утыкается носом в шею. — Скажи, что ты сделал с телом Инетра?
— Инетра? — Арон удивленно смотрит мне в лицо. — Я говорил тебе, мы его закопали, а сверху посадили дерево. Ты переживала, что он может и не умер, но если он вдруг оживет, то лежит он в саркофаге древних времен. Абар говорил, он не пропускает магию, и дерево никто не будет рубить, они ценятся в долинах. Ана, не думаю, что чарог остался жив.
Я желала, чтобы слова дракона были правдой, но мне показалось, что я почувствовала во сне именно Инетра. Его злобу, отчаянье… я даже вздрогнула, жуткие у него были эмоции. Быть замурованным заживо, даже для него это жуткая смерть. Магия не сможет вечно поддерживать его тело… нет не думать. Я вздохнула.
— Маленькая тебе нельзя волноваться, — Арон коснулся теплой рукой небольшого живота, который скрывала теплая ночная рубаха. — Я чувствую запах сдобы, пошли завтракать и выкинь все дурные мысли. Чарог умер и погребен, ему нет места в нашей жизни. Думай о нашем малыше.
— Или малышке, — кивнула я.
— Да или малышке, — Арон разговаривал со мной как с ребёнком.
— Я беременная, а не больная, — рассмеялась, выкидывая из головы все плохие мысли.
— Я знаю, — Арон подхватил меня на руки, — но могу я побаловать свою жену.
Прошло два года, как мы впервые ступили на наш остров. Это было знаменательное событие для всего Мирсуса. Один из затерянных островов древних чарогов найден и имеет хозяев. Драконы, чароги, люди все хотели жить на нашем острове. Но пускали мы не всех, только тех, кто хочет работать на благо острова, кто не мыслит против нас плохого. Клятва крови творит чудеса и отсеивает всех ненужных. Теперь нам не нужно идти длинными переходами по пустыне, мы летаем. Огромным плюсом было то, что на нас не нападали твари бездны. За два года их набеги участились, а наш остров был им не под силу. Думаю, потому что мы не соприкасаемся с поверхностью Мирсуса. Драконьи кланы пришли к нам на поклон год назад. Просили защиты от нападения тварей им нужен был ключ, чтобы привязывать долины к главе семьи. Арон послал всех подальше, слишком он был на них зол. Может, через некоторое время остынет и простит, но я с этим к нему не лезу, это его раса. Наш остров защищен магией напасть или насильно его завоевать невозможно. Я чувствую его как себя, словно у меня еще она рука выросла. Тяжело иногда, но я справляюсь.
Как я и говорила в самом центре острова был город. С прекрасными домами, которые сохранились в хорошем качестве, хотя все деревянное превратилось в труху, а вот каменные стены простоят еще не одно тысячелетие. На восстановление города мы тратим ту древесину, что успела вырасти вокруг города, очищая плодородные поля.
Я не хотела, чтобы леса вырубались и потому новых городов не планировала, а те, что есть, решили заселять постепенно, не торопясь. Я хотела, чтобы наши дети жили в окружении друзей.
Терий остался моей тенью, а вот Нинью я отпустила. Хоть она осталась моей придворной дамой и советчицей, но маленький ребенок, которым она обзавелась, почти сразу после замужества, не давал ей времени на мои поручения. У Ниньи родился маленький драконенок, и она была счастлива.
Когда Арон узнал, что я беременна, то носился по небу пару часов, рычал, пыхал дымом, может это их драконовские танцы будущих отцов, я не спрашивала. Но скорей всего мой дракон просто был вне себя от радости и боялся ненароком обнять меня слишком крепко.
Я ела завтрак и посматривала на Арона. Тот уже оделся и о чем — то переговаривался с Мэйром.
Живем мы во дворце. Прекрасном, белокаменном, с великолепными залами и величественными башнями, но… все это немного в нежилом виде. Постепенно мы его восстанавливаем, заселяем приближенными и слугами в жильцах проблем нет. Есть проблемы, что запускать на остров всех подряд мы не хотим. Города приемники, а их тут шесть работают на всю силу. Мосты частенько принимают караваны, которые привозят нам товары. Все соратники Арона приставлены к делу, времени отдыхать у нас мало, но жизнь понемногу возвращается на столетиями пустой остров.
А мне нужно поговорить с мужем. Я уже знала кто у нас родится. В браках двух рас, всегда рождается или чарог или дракон полукровок у нас нет. И как мне ему сказать, что учеба сына правильному полету откладывается на неопределённое время, потому что внутри меня растет маленькая чарога. Все мужики хотят сына. Я вздохнула. Арон сразу обратил на меня внимание.
— Ана, ты что — то хотела сказать? Что — то насчет полета к твоему родному оазису?
— Нет, — я покачала головой, потом подумала, что можно ведь не говорить, пусть все узнает, когда дочка родится, но потом я откинула малодушную мысль. Я не смогу скрывать. — Хочу поговорить с тобой на другую тему, — уточнил я.
— Хорошо, пошли в сад прогуляемся, говорят, привезли новые цветы, нашли в одном из городков дикие заросли.
Я согласно кивнула, и кряхтя, как старуха поднялась.
