человеком надо дружить крепко.
— А это вам, господин Кабанов, — положил я другой конвертик перед следователем.
Блин, как знал! Захватил на всякий случай и второй конвертик с приглашением и двумястами рублями. Жалко конечно, но дело того стоит.
Тем временем беседа продолжалась. Как я и подозревал, под видом выяснения подробностей пытались меня подловить на деталях. Но ложь в моих показаниях была стратегической и никак к делу не относилась. Пару раз обращались к такому проверенному средству, как чай с мёдом. Отличная вещь. Расспросив обо всём и пожелав здоровья моему деду, меня с напутствиями скорее поправляться от бандитской пули, отпустили.
Фух. Воздух свободы особенно приятен в такие минуты. Лучше пройдусь пешком и хорошенько всё обдумаю.
Доктор Соломатин Александр Владимирович был сухим мужчиной лет сорока. Носил очки и был крайне требовательным в работе. Его чёткий голос я услышал шагов за двадцать. Он распекал медбрата за наполненную утку под больным. Было его старание продиктовано высоким статусом пациента или он всегда был таким — пока это было для меня загадкой. На него указал старый служка, вызвавшийся меня сопроводить к местному светиле медицины.
— Александр Владимирович, вот к вам, значится, господин молодой пришёл.
— Здравствуйте, Александр Владимирович Соломатин, глава местной больницы. Что у вас? — деловито спросил доктор.
— Здравствуйте, Алексей Иванович Забродин, пациент. Да вот нога у меня… — слегка улыбнулся я этому серьёзному мужчине.
— Пройдёмте ко мне в кабинет.
Что сказать. Проснись я после молнии в этой больнице, то никакого подвоха не заподозрил. Чистота, белые стены, кровати, медсёстры. А нет, кровати были деревянными. Медсестёр пока не видел. Среди персонала были исключительно мужчины. Две мировые войны с тотальным уничтожением мужчин ещё впереди. Что ещё бросалось в глаза. Если приглядеться, то нет никакого электрического освещения, стеклопакетов и кондиционеров. Запах. Запах был больничный, разве что химия в запахе отсутствовала напрочь.
Мы зашли в кабинет этого мастера скальпеля и пилы. Бррр. Какие мрачные у меня ассоциации.
— Итак, молодой человек, на что жалуетесь?
— Да я и не жалуюсь. Однако, вчера подстрелил меня один бандит. Пуля кожу на ноге порвала, а так, просто царапина, но следователь Кабанов сказал обратиться к вам на освидетельствование.
— Я вас понял. Снимайте штаны, осмотрим рану. Аркадий Захарович по своей давней привычке умолчал, что каждое огнестрельное ранение подлежит обязательному учёту в полиции, — доктор аккуратно снял бинты и стал осматривать рану. — Эх, как вас угораздило. И что это такое липкое? Мёд?
— Полечила меня одна знахарка, а чтобы повязка с ноги не сползла мёдом приклеила, — не стал я запираться и врать.
— Вроде выглядите вы студентом и человеком образованным, а лечиться пошли к знахарке. Я бы вас зашил нормально и коллодием залил.
— Чем, простите?
— Клей специальный. Отлично подходит для медицинских целей. Покрывает мелкие раны и защищает от мусора. Разве не знали?
— Честно говоря, впервые слышу.
Вот так предки, умеют удивлять. С одной стороны голод, безграмотность и грязь, а с другой стороны попадаются ревнители своего дела, придерживающихся самых передовых практик. Россия — страна контрастов. Слушая поучения доктора, который подчистил мне рану и затем аккуратно залил этим коллодием, я в очередной раз понимал, что весь запас знаний старика будет для меня мал в текущей реальности.
Граббе внимательно рассматривал именное приглашение на открытие кафе-шантана и поглядывал на ассигнации, покоящиеся в конверте. Молодой парень показал сноровку необычную, простому селянину не свойственную. Говорил свободно и словами пользовался иной раз мудрёными, будто студент какой ссыльный. Дружить вон как хочет. Ой, не прост парень, не прост.
— Аркадий Захарович! Какое ваше мнение об этом юноше?
— Что-то не верится, что ему всего пятнадцать лет. Выглядит на все восемнадцать, а по разговору так и все тридцать дать можно. И взгляд у него нехороший, когда думает что его не видят, будто целится. Но ловкий и наглый.,
— Соглашусь с вами, Аркадий Захарович. Но нам нужно с Хорем этим решить.
— Так нам что делать? Какие будут приказание, Карл Оттович? Ведь Хорькова и вправду можно закрыть быстро. Есть на него и помимо этого, кое — что.
— Действуйте, Аркадий Захарович! Вон городовых в помощь возьмите, — указал на служивых Граббе. — Горбатенко, Горлов, поступаете в распоряжение господина следователя. Аркадий Захарович, бумаги составите так, чтобы завтра Хорькову вынесли приговор. В самом деле. Заведение самое что ни есть первостатейное, по крайней мере люди там завязаны с капиталами большими.
Граббе помолчал раздумывая и снова обратился к городовым.
— После того как с Хорьковым закончите, то начнете работать по Сивому. Появится он или припозднится, а только у всех у них дорога одна — «Кафе-шантан» и бордель. Будут с них денег требовать. Это надо отследить, выследить и расправиться с этим Сивым самым быстрым способом. И наблюдение за притонами, за ночлежками, ресторанами и питейными заведениями организовать надо. Везде, где есть шальные деньги, эти утырки хотят свои порядки навести и деньги эти самые прикарманить. Всё ли ясно?
— Так точно, ваше благородие, — ответили оба хором.
— Вот и славно. До остальных донесу свою мысль вечером, как все здесь соберутся. Очень уж мне понравилось, как в Барнауле тихо без «Иванов» стало. Пусть так тихо и дальше будет.
Вот она сила денег! «Бабло побеждает зло»! Справедливость восторжествовала, негодяи наказаны, обездоленные отомщены! Хорошо, что мои мысли на судебном заседании никто не читает. Узнали бы много всего интересного. Всё закончилось одним днём. Опрос свидетелей, покаянное слово преступника, заключение судьи. Фома отправляется на каторгу. Мы остаёмся здесь и нас «ждут великие дела». Теперь можно постепенно допускать новых парней к делам. О чём вечером и поговорим.
И всё — таки, как же хороша была в суде Сара-Серафима, как она блистала. Да это ходячая реклама и афиша в одном лице! Ну хоть на этом сэкономим. На досуге подсчитал я совокупные свои расходы и понял, что денюжки разлетаются на премии и подкупы очень быстро. Где ты моя персональная жаба? Ау!
Вечером того же дня состоялся обстоятельный разговор с новенькими, доказавшими свою лояльность.
— Бугор. Тебе первое задание: зайдёшь сегодня к Щукиной, сообщишь, что ты теперь работаешь на Сивого. Скажешь ей, что тебе поручено взять у неё триста рублей, плата за безопасность. Деньги принесёшь мне. В этот месяц получите по двадцать рублей каждый. Деньги тратить на еду. Мясо
