струйка крови грозила обездвижить корабль, то здесь его просто разорвет на куски.
К счастью, корабли в морях спор строят так, чтобы именно этого и не допустить, поэтому все швы тщательно конопатят. Серебро наконец сделало свое дело, и моряки теперь топтали мертвые серые споры.
Посреди этой мрачной картины корабль замер. Подкралось затишье.
Должен признать: даже сейчас мне не по себе, если я вспоминаю о тех днях, когда мы пересекали Багряное море. Я неплохо знаю космологию и магию Прядкиной планеты и уверен, что бурями не управляет никакая сущность.
И все же знать не всегда означает верить.
Две дюжины человек на палубе развернулись как один. Дождь отклонился в сторону и по необъяснимой причине снова помчался на нас. Без капли жалости. Впереди водяная полоса, за ней яростные эфиры в три корабля шириной.
Буря — живое существо, даже без инвеституры. Ведь понятие «жизнь» есть не что иное, как умозрительный конструкт. Мы сами задаем ему рамки. Природе до этого нет дела; для нее все представляется как химический процесс. Ее ничуть не заботит, что кучка атомов углерода, водорода и кислорода однажды решила, что удобнее сидеть не на скамейке, а на диване.
А значит, что-то живо, если мы так считаем. В тот день дождь казался нам живым. А как же иначе? Я точно знаю, что, когда Прядка подняла голову от ведра и снова увидела дождь, она была потрясена не только физически, но и эмоционально. Капитан Ворона ничего не могла поделать. Даже Салай не спасти корабль во время затишья.
Водная полоса разминулась с нами всего на пару сотен ярдов.
То, что в наших испуганных глазах выглядело прямой попыткой убийства, на деле оказалось простой случайностью. Мы смотрели, как дождь уносится прочь, оставляя за собой неприступную стену из красных шипов. Они высились как баррикады и потонут не раньше, чем возобновится бурление.
Дождь покружил вдали и исчез без следа. Капризный бог решил нас подразнить? Или естественный процесс обрел самостоятельность лишь у нас в уме, вечно ищущем закономерности, смысл и волеизъявление?
В тот день ответ был для меня очевиден.
Глава 44. Павший
Я дал понять, что не помню имена Дагов. Это ложь, просто мне хотелось сосредоточить ваше внимание на главных персонажах.
Однако у каждого человека своя история, и Даги не исключение. Погибшего звали Паксон; он и его сестра были Дагами на «Вороньей песне». Паксон был высоким и на суше неуклюжим, из тех людей, что будто родились с ногами, слишком крупными для своего торса. Он был сравнительно молод, но уже успел облысеть, и шея его словно сливалась с подбородком, причем настолько, что после встречи с ним у вас появлялось необъяснимое желание отведать багет.
Еще Паксон был необычайно добр. Именно он следил, как дела у Прядки, пока та цеплялась за борт. Он же оказался среди тех, кто держал веревку, пока Форт поднимал Прядку на корабль.
Паксон всегда смеялся за едой и благодарил Форта за стряпню, какой бы отвратной та ни была. Он любил музыку, хотя сам играть не умел и всегда втайне жалел, что так и не научился. Досадно, что я был не в том состоянии, чтобы давать ему уроки.
Но теперь он пал. Мы отдали его тело спорам и отправились дальше.
Прядка чувствовала ответственность за смерть Паксона. Может, если бы корабль остался еще на несколько месяцев в Зеленом море, они бы не столкнулись с дождем. Она ужаснулась тому, что Паксон мог стать не единственной жертвой ее безрассудства. И тогда она вернулась в свою каюту, к спорам, которые дарили утешение.
Как и всегда, в каюте ее ждал Ак с историями из своей крысиной жизни. Его голосок отвлекал от проблем. Крысиные истории расслабляли; даже когда Ак говорил о страхах и тяготах в крысином сообществе, Прядка чувствовала себя спокойнее. Ведь все эти события происходили далеко. Однако каким-то образом казались и личными, и отстраненными одновременно…
— Очень интересно, — говорил Ак, — как мы, в отличие от вас, воспринимаем мир по запахам. Обувь у всех пахнет по-разному. Ты это знала?
— Я бы решила, что она у всех пахнет одинаково.
— Только не для крысы!
Ак сидел на столе рядом с ее рабочим местом. Ему вспомнилась история, как он сумел выследить в толпе человека по отличительному запаху ботинок.
Прядка слушала вполуха — возилась со снарядами для усовершенствованной ракетницы. Она меняла в них количество тех или иных спор, а потом заносила данные в блокнот, чтобы выяснить, какой эксперимент окажется удачнее.
В небе над кораблем кричали чайки. Даги, которым, видимо, требовался повод отвлечься от случившегося с Паксоном, закидывали сети в воздух, пытаясь добыть мясо для будущих обедов. К тому же в Багряном море чайки встречаются редко, и нельзя упускать момент.
Вскоре у Прядки были готовы четыре заряда для ракетницы, все с разными запалами. В теории любой из запалов при ударе выбрасывал зеленый эфир, в каждом случае разное количество, и это должно было помочь усовершенствовать конструкцию. Помимо прочего, заряды отличались количеством зефирных спор.
Прядка твердила самой себе, что ее работа поможет команде. Чем раньше найдется способ обезвредить Ворону, тем быстрее они возьмут курс за пределы Багряного моря. К несчастью, этот довод вызывал враждебность у аудитории, хотя вся аудитория состояла из одной Прядки. Как-никак, потом она собиралась убедить их отправиться в Полуночное море, а оно, по слухам, куда опаснее Багряного.
Сколькими жизнями она готова рискнуть ради спасения одного человека? В какой момент благополучие команды перевесит благополучие Чарли?
Может показаться, что несправедливо взваливать столь сложную моральную проблему на плечи простой мойщицы окон, однако в таких рассуждениях есть известная доля высокомерия. Мойщицы окон размышляют ничуть не хуже остальных, и жизнь у них не менее сложная. Да и я вам уже объяснял: «простой» физический труд зачастую оставляет уйму времени для раздумий.
Да, ученым и работникам умственного труда платят за глубокомысленные рассуждения, но мысли их частенько принадлежат другим. Величайшая ирония заключается в том, что общество склонно смотреть свысока на тех, кто торгует собственным телом, но отнюдь не на тех, кто сдает напрокат свой ум.
Когда Прядка выложила на стол последний заряд, Ак умолк.
— Итак… теперь нам надо их испытать, — заметил он. — Есть идеи, как это сделать?
— Сейчас Даги проводят большую часть времени на верхней палубе. А в трюме нет груза.
Ак кивнул; этот вариант был самым очевидным. Прядка посадила его
