разочаровывать, и, открыв портал перед собой, шагнул в него.
Хранитель успел защититься, сбив координаты портала — марево выбросило меня на самом краю площадки, на которой стоял Вейшенг. Телепортация получилась со сбитым прицелом, а ближе к Цао магия вообще не работала.
— Ты не сможешь меня победить, — заявил он, принимая боевую стойку.
Орава клонов, которые так и не добрались до меня на вершине, оказалась расплющена воздушным молотом. Тем, кому повезло уцелеть, бросились к нам. Несколько десятков не рассчитали сил и сорвались в пропасть.
Не отвечая ему, я выхватил револьвер из-за спины и выпустил весь барабан по противнику. Хранитель лишь проводил замедляющиеся и отклоняющиеся от курса пули взглядом.
Управление гравитационными полями у него никуда не делось.
— Отключить, — велел я, перезаряжая барабан «Бульдога» и шагая к дожидающемуся массового подкрепления врагу.
План Вейшенга был прост. В толпе клонов, которые вот-вот его окружат, никто бы не нашел оригинального китайца. Однако, несмотря на мои шутки о том, что все азиаты на одно лицо, я легко узнаю настоящего Цао — отследить Хранителя мне поможет «Оракул».
Я не успел зарядить револьвер, как китайцы уже бросились на меня. Пришлось совать оружие обратно за пояс и сосредоточиться на защите. Из правого рукава выдвинулся спрятанный там нож, и я, перехватив рукоять, прыгнул навстречу ближайшему врагу.
Укол в шею, уход в сторону, и меня сбивают с ног. Сверху сразу же навалилось еще пять тел. Общей массой меня вдавило в снег.
— «Оракул», контроль, — прошептал я, и меня тут же отсоединило от робота, переключив к следующей копии.
Портал над площадкой, и пока предыдущий Дмитрий Романов ожесточенно, наплевав на собственные повреждения, разрывает клонов Вейшенга на куски отобранными у них же кинжалами, я почти приземлился за спиной настоящего Цао.
— Гори.
Буран, перебивающий звуки, не давал меня услышать или увидеть. А чтобы существовали его клоны, Цао теперь не мог себе позволить отрезать магию от вершины, иначе его копии бы развеялись.
Не долетев метра до китайца, мой робот взорвался. И я спрыгнул в уже собственном теле.
Обожженный взрывом, зажимающий глубокие раны, оставленные осколками робота, Цао катался по снегу. Боль не давала ему сосредоточиться для поддержания уже действующих техник, и тем более создания новых. Но он все равно сумел разглядеть меня, шагающего с заряженным револьвером в руке.
— Черт… — одними губами прошептал Вейшенг, прежде чем пуля разнесла ему череп.
Мой клон, управляемый «Оракулом», так и замер чуть в стороне, держа руки так, будто в них все еще есть трофейные кинжалы. Враги и оружие развоплотились, и теперь робот ожидал новых команд.
Я без сомнений снял браслет с запястья Хранителя Лью и, прежде чем надеть, тщательно протер его от крови.
Беда местных жителей в том, что они слишком опираются на магию там, где она совсем не нужна. Клоны Цао могли бы завалить меня толпой, одной своей массой раздавить. Я это предвидел, а потому и не пришел сюда лично с самого начала.
Роботов на Урале клепали быстро. И даже над их реалистичностью в условиях бурана можно было не трудиться. Волосы похожего оттенка, грубое подобие лица — и враг не отличит такого робота от настоящего человека. Некогда приглядываться и различать детали.
Конечно, если бы Цао не явился, чтобы поставить точку в моем существовании, план бы не сработал. Но я надеялся, что Вейшенг решит контролировать «источник магии», и не прогадал. Уж слишком соблазнительно было бы для Хранителя Лью избавиться от меня.
Убрав испачканный платок в карман, я нацепил браслет.
В голове тут же пронеслось освежающим ветерком знание о его возможностях и том, как ими распорядиться.
— Самоуничтожение, — подняв взгляд на робота, приказал я.
Клон разбежался и, сиганув с обрыва, взорвался в воздухе. Ремонтировать его сложнее, чем собрать нового. А так и следов не останется.
Бросив взгляд на тело у моих ног, я воспользовался браслетом, добавляя себе новую стихию. Огонь облизнул подношение, и пепел тут же смешался с новым падающим с неба снегом.
А я прикрыл глаза, перестраивая собственные возможности. Силовой купол Романовых окружил мое тело плотным коконом, оставив при этом достаточно места, чтобы мне хватило кислорода в герметичной оболочке родового дара. Открыв портал, я шагнул в него и тут же воспользовался контролем гравитации.
Давно я не бродил по поверхности Луны. И хотя это была другая Луна, и я был в другом теле, однако воспоминания нахлынули приятной волной. Гнева действительно не осталось.
У меня теперь есть семья, целый клан родственников, которые меня искренне любят и готовы идти ради меня на жертвы. И пускай я пока что не могу им всего рассказать, со временем они все же услышат правду.
Шагая к серверу «Хранителя», я поглядывал наверх, где крутилась голубая планета. Земля отсюда казалась слишком маленькой, чтобы на ней происходило столько событий и кипели такие страсти. Колыбель человечества казалась мирной и тихой.
Вход перегораживала дверь, имитирующая поверхность Луны. Заметить ее, глядя в телескоп, невозможно. Нужно точно знать, что ищешь, да и то не отличишь дверь от точно такой же стены кратера в паре сантиметров от входа.
Створка открылась, впуская меня в шлюз. Стоило войти, как за спиной дверь захлопнулась, а внутри заработали системы обеспечения. Да, создавался объект сингулярами, но — для людей. А нам, простым смертным, необходимы приемлемое давление и кислород, как минимум.
Когда процедура завершилась, и надо мной вспыхнула зеленая лампа, разрешающая проход, я открыл следующую дверь, приложив ладонь к кнопке. Створка отъехала в сторону, и я шагнул внутрь сервера.
Отсюда исходила вся магия. И теперь это мое наследие.
В отличие от лаборатории Роберта Лонгсдейла, которая была открыта для посещения, серверная «Хранителя» была такой же нетронутой, как и в тот миг, когда ее здесь создали.
Пройдя вдоль рядов одинаковых застекленных камер, в которых можно было собрать для себя новое тело, уже не на биологической основе, я полюбовался на интерфейс управления сервером.
Когда-нибудь я сюда еще вернусь. Но не раньше, чем доведу земные технологии до достаточного уровня, чтобы не зависеть от лунной базы сингуляров. Хотя, конечно, соблазн прямо сейчас обрести куда более совершенное небиологическое тело и был силен.
Но я не готов становиться единственным сингуляром на планете. Мне нужны мои люди, которые пойдут за мной. Ведь если бы я бросил свою семью, разве это было бы достойной платой всем тем, кто поддерживал меня всю мою вторую жизнь?
Я — Романов. И этим все сказано.
Эпилог
