человек. Добавить сюда всех тех, кто сейчас находился на поверхности и получается хоть и мелькая, но настоящая армия.
— Чем могу помочь? — ко мне прытко подскочил невысокий, широкоплечий мужичок с внушительными усами, одетый в добротную солдатскую шинель оливкового цвета.
— Мне бы пострелять.
— Да неужели?! А я было подумал, что может хоть кто-то спустился глубоко под землю, чтобы освоить вышивание крестиком, — он сложил руки за спиной и слегка покачивался, неспешно перекатываясь с пятки на носок. — А ты, оказывается, тоже из этих, кто только пострелять.
— Выходит, что тоже. Из этих. Из них.
— Так чем я могу тебе помочь, боец? — усатый повторил свой вопрос. — Только давай по существу. Так мол и так, такой-то револьвер или такое-то ружьё, такого-то калибра и столько-то таких-то патронов. Затем получаешь всё согласно списку и становишься в очередь.
— Патрон сорокапятка под этого красавца, — я наполовину достал из кобуры револьвер. — Обычные. Штук… — на мгновение задумался. — Пусть будет десятка четыре. Нет, лучше шесть.
— Шесть так шесть. А это что у тебя за инсталляция? — мужичок кивнул на вторую мою кобуру, из которой торчал тряпичный свёрток.
— К слову об этом, а в котором часу тут никого нет? Мне бы пострелять в одиночестве. Так сказать, без лишних глаз.
Клан — это конечно хорошо. Уверен, что все мы тут большая и дружная семья. Но слова Боза о том, что за револьвер с источником скверны меня захотят и обязательно попытаются грохнуть, никак не желали уходить из головы.
Поэтому мне и не хотелось, чтобы даже клановые видели моё оружие.
— Без лишних глаз говоришь, — усатый сощурился, не отводя взгляда от свёртка. Он простоял так ещё несколько секунд, словно и правда надеялся, что в конце концов ему удастся заглянуть сквозь ткань и увидеть, что под ней сокрыто. — Это можно организовать. Если очень нужно.
Минуту мы молча сверлили друг друга взглядами.
— Иди за мной, — наконец сдался он.
Мы прошли к железной двери, расположенной у дальнего края стрелковых позиций. Усатый предложил мне подождать рядом, а сам вошёл внутрь. Через минуту он вернулся обратно и вручил мне две пачки патронов по тридцать штук в каждой.
Затем, указывая пальцем, объяснил, где находятся мишени различных типов.
Даже без слов он догадался, что обычные мишени, нарисованные на листках бумаги мне не подойдут. А потому сразу обратил моё внимание на внушительных размеров манекены под стеной, накрытые кусками брезента.
— Полчаса тебе хватит? — усач посмотрел на наручные часы.
— Вполне, — кивнул я, искренне считая, что этого времени будет за глаза. Чего-то там тянуть, если на каждый ствол всего по три десятка патронов.
— Хорошо, — он окинул взглядом стрельбище, достал, висевший на шее металлический свисток и со всей дури в него дунул.
В свисте этой адской безделушки с лёгкостью растворился шум бесконечных выстрелов и людские крики. На мгновение даже испугался, что барабанные перепонки полопаются к чертям собачим.
Когда ужасный свист прекратил, я перестал зажимать уши руками и наклонился, чтобы подобрать патроны. Одна из упаковок при падении порвалась и около десятка патронов сейчас валялись на бетонном полу россыпью.
Поднимая последний, я вдруг осознал, что в тире стало слишком тихо. Все без исключения смотрели в нашу сторону.
Усатый подождал пока я встану, и только тогда прокричал:
— Все на выход! Полчаса на обед! Всё оружие разрядить и вместе с патронами оставить на стендах.
Люди вместо того, чтобы направиться к выходу начали переглядываться между собой.
— Я. СКАЗАЛ. ОБЕД.
Голос мужичка разлетелся повсюду хриплым эхом, и толпа ломанулась к двери, ведущей наружу. Да мне и самому захотелось сорваться и бегом броситься к выходу.
— Что-то ещё нужно, пока я не ушёл?
— А можно ещё полчаса? Ну чтобы всего час времени.
Он не сказал нет, только недовольно цокнул и едва ли не строевым шагом направился вслед за остальными.
Осмотревшись вокруг и убедившись, что никого кроме меня в тире не осталось, я пошёл к мишеням.
Под накрытием находились ростовые манекены, полная имитация человека. Они даже на ощупь оказались очень схожи с нами. Я специально потыкал пальцем и даже ущипнул себя и манекен для сравнения.
Прежде чем оттащить мишень на позицию, я решил осмотреть весь доступный ассортимент товаров. И не прогадал.
Помимо имитаторов людских тел нашлись и копии различных монстров. И все они от вида к виду отличались плотностью тел. А некоторые вообще, видимо следуя полному анатомическому соответствию с оригиналами оказались облачены в их естественную броню.
Тела одних покрывали мощные чешуйки, которые, судя по их размерам, мой сорок пятый калибр даже при выстреле в упор способен лишь поцарапать.
Поэтому одну такую цель я сразу потащил в сторону, собираясь проверить в деле различия в мощности выстрелов двух своих револьверов. Благо эта тяжеленная громадная фигура, напоминающая строением тела быка, была предусмотрительно оборудована колёсиками. Иначе я её дальше пары метров своими силами попросту не сумел бы передвинуть.
А так, хотя и не без усилий, откатил её и установил в нужной точке. Не забыв при этом, на каждом из колёсиков опустить фиксатор, блокирующий их. Теперь мишень полностью неподвижна.
Я прошёл к стенду, аккуратно сдвинул в сторону оружие, разложенное тут ушедшими стрелками, и достал оба револьвера.
Выложил их перед собой и понял, что никуда не годится таскать пушку, оснащённую кристаллом скверны просто заматывая её в кусок ткани, как кусок сала. Во время боя, во-первых, буду терять драгоценное время на распаковку, во-вторых, если кто-то будет рядом, то сразу же срисует, что ствол не самый обычный.
Короче говоря, мне нужно озаботиться и пошить что-то вроде лёгкого чехла, который скроет “нездоровое” свечение и проступающие из-за скверны наросты.
Ведь сколько прошло времени с момента, когда Боз мне его подарил — всего-навсего пара дней. И я в тот раз очень тщательно вытер с его поверхности весь мох и те крохотные фосфоресцирующие грибочки. И вот на рукояти снова уже красовалось яркое зелёное пятно. Судя по таким темпам, ещё дня три или четыре и опять прорастут грибные споры.
По новой очистив револьвер, я понял ещё одну важную вещь.
Пока оттирал мох, приходилось для удобства крутить оружие в руках под разными углами. И несколько раз мой взгляд останавливался на виднеющихся с фронтальной стороны заряженного барабана пули.
Их носики покрывала тонкая, мерцающая
