быстро перебирая лапками.
Я навел ладони на хитиновых тварей и выпустил по противникам воздушные удары. Заклинания дробили крепчайший хитин клешней, с хрустом разносили головогруди скорпионов, разрывали хвосты, переворачивали членистоногих. Чтобы уничтожить все маленькое стадо, мне потребовалось ровно семь ударов сердца. Я добил монстров, вскрыл их в поисках камней и удивился, достав из четырех камни души. Вот это стадо… Хорошо, что вместо арморкэтов руины возле деревеньки не захватили эти твари — пришлось бы мне с парнями убегать прочь, и кто знает, успели бы мы сбежать. Тогда моя ловкость была гораздо ниже, чем сейчас: мне даже прошлый скорпион дал бы прикурить в плане скорости.
Интересно, кстати: я помню, что в бестиарии этих скорпионов не видел. Если мне будет не лень, и я еще посещу школу, надо бы сказать тому, кто составляет школьные бестиарии, что стоит добавить в них скорпионов. Я думал, что тот скорпион был единственным в своем роде, типа обычного членистоногого, измененного энергией из источника, но реальность оказалась несколько иной.
К сожалению, больше ничего хорошего за день не произошло: я додумал примерное направление будущей системы прокачки, которую хотелось сделать на базе ядра. Конечно, вышло сыро, но я другого не ожидал: слишком грандиозна была задача. Увы, при попытке внедрить структуру в материал, по поверхности ядра прошли трещины, а потом ядро раскололось. Как минимум полтора десятка чернышей в трубу… Понимаю, было бы слишком просто, сумей я сделать с первой попытки задуманное, но все-равно досадно. Думаю, провал произошел как раз из-за того, что ядро уже было изменено под ядоплюй. Будет у меня еще одно ядро, посвежее, постараюсь в него внедрить эту структуру: как раз будет время лобзиком допилить громадную рунную конструкцию до меньших значений. А то и вовсе переделать.
Еще несколько часов я потратил медитируя у источника и отогреваясь под навесом. А потом, в очередной раз собираясь спрыгивать со скалы, я подошел к краю и заметил движение между барханами. Дождь не закончился, но поутих ровно настолько, что я разглядел три фигурки в знакомой форме Утренней звезды. И фигурки бодро чесали к барьеру.
Я вздохнул, призвал себе на руки щиты, разбежался и прыгнул на трамплин, подталкивая себя в спину. Заревел ветер в ушах, и я по пологой дуге, толкая себя вверх, вылетел за барьер, едва не задев крыжовник. Потратил почти весь запас бао, пытаясь подтолкнуть себя максимально вверх, но летать у меня не получилось, как и парить. Я смог лишь замедлить падение и ускорить полет, чего едва хватило: еще немного, и я оставил бы глаза и лицо на любовно выращенных колючих кустах крыжовника. Пока ждал гостей, успел почти по-максимуму заполнить искру. На бой, если что, хватит. Даже если они — охрененные бойцы, я просто отпрыгну назад, под прикрытие барьера, и оттуда буду кидать в них заклинания. Хотя на прекрасных бойцов они не похожи: у двух, в форме третьеранговых — жезлы, но находятся они за поясом. Мечи тоже в ножнах. Мол, выскочит кто — неторопливо достану меч и убью. Третий — вообще неофит… Чего они сюда пришли такой странной компанией?
Гости не остановились ни за тридцать метров, ни за двадцать. Разве что третьеранговый адепт спросил не слишком веселого неофита, кивком указывая на меня:
— Он?
— Да, он.
После такого содержательного диалога я напрягся еще сильнее и вызвал воздушные удары на заведенных за спину ладонях. Если что, раздам каждому по одному, и сигану спиной вперед через барьер и кустарник. Когда в тебя летит заклинание, нужны железные яйца, чтобы не обратить на него внимание, надеясь, что защита артефакта выдержит удар, и вместо того, чтобы уклониться или поставить дополнительный щит, бросить ответное заклинание или рвануть в атаку. Так еще и меч нужно успеть вытащить, что в самом радужном варианте займет минимум половину секунды.
Троица подошла на расстояние десяти метров, и я отшагнул назад. Практики верно оценили намек — не стали подходить ближе. Я пробежался взглядом по ним, составляя впечатление о каждом, и заодно вызывая характеристики. Адепты — лет двадцати семи, навыков ни у кого нет, характеристики третьеранговых в силе на единицу ниже моих, в ловкости на целых три единицы, зато в телосложении почти догнали. Впрочем, высокое телосложение никому не поможет пережить меч в сердце, отрубленную голову или раздробленную заклинанием грудную клетку. Неофита вообще можно в расчет не брать, а вот из этих двоих один смотрит снисходительно, с презрением… назову его хлыщ, несмотря на простоватое крестьянское лицо. Второй будет умником: стоит чуть дальше хлыща, заслоняемый плечом товарища, и при атаке обязательно шагнет в сторону, заслоняясь хлыщом от удара.
— Нильям, тебе нужно вернуться с нами в школу, — скомандовал хлыщ. — Собирайся, короче!
В голосе нет ни грамма просьбы. Не хватает только барской отмашки рукой.
— Зачем искали, и как нашли? — спокойно спросил я, внимательно рассматривая самоуверенного идиота.
— Ты вообще слышал, что я сказал? — нахмурился хлыщ.
— Он не ощущается как второранговый, — осторожно сказал умник. Причем подметил это явно до того, как встал за плечом хлыща. Через энергетическое зрение определил, что я сильнее, чем выгляжу в форме адепта второго ранга, и надеялся, я ударю хлыща в ответ на какое-нибудь оскорбление?
После намека о моем ранге хлыщ смешался. Его явно выбили из колеи подготовленного разговора в стиле "да просто надавлю и все".
— Ну слышал, и что?
— Так это… — сразу смешался мужичок. — Там надо… Руководство сказало, короче. Должен, значит.
— Понятно, — вздохнул я и повернулся к умнику. — Будут более четкие объяснения? Вас пацан послал, да? Апелиусом звать. Мелкий, хилый, горбатый. С гонором.
Я внимательно следил за лицами троих, но про пацана они точно не слышали, и имя им знакомым не показалось.
— Я же говорю, руководство! — попытался влезть хлыщ, но умник заговорил спокойно и размеренно, перебивая напарника, и мужичок поник — отвернулся и отошел в сторону, доверяя переговоры старшему по разуму. Дурачок, кто же к незнакомому адепту спиной поворачивается? Даже мальчишка-неофит напряжен, стоит, готовясь бежать и следит за разговором.
— У нас есть проводник, который может
